Он приказал немедленно собрать всех в столовой и в
сопровождении Пэрли Стеббинса и меня направился туда. Стоя перед собравшимися, он сказал:
- Пожалуйста, выслушайте меня внимательно. Кусок трубы...
- Это неслыханно! - взорвался Бреслоу. - Мы уже ответили на все вопросы! Мы позволили себя обыскать! Мы рассказали все, что нам известно!
Мы...
Кремер громко приказал Пэрли:
- Встань рядом с ним и, если он не замолчит, заткни ему глотку!
Пэрли двинулся вперед. Бреслоу умолк.
- Мне по горло хватит сегодня оскорбленных самолюбий! - заорал Кремер.
Я редко видел его таким разъяренным. - В течение шести дней я был вынужден обращаться с вами нежно, как с грудными младенцами, - вы же
такие важные персоны! Отныне будет по-другому! Теперь я знаю, что один из вас убийца. Не ошибусь, если скажу, что тот, кто убил эту женщину,
является и убийцей Буна.
Я...
- Простите, инспектор, - гневно перебил Франк Томас Эрскин, - но вы сделали заявление, о котором в скором времени пожалеете. Может быть, вы
забыли о пробежавшем мимо мистера Уинтерхофа человеке?
- Ничего я не забыл! И не стращайте меня! Продолжаю. Только сперва замечу, что начальник полиции поручил вести следствие мне и одобрил мое
решение задержать всех вас. Поэтому чем чаще вы будете перебивать меня, тем дольше останетесь здесь. Ваши семьи оповещены, где вы находитесь. -
Кремер обвел всех взглядом и продолжал:
- Кусок трубы, которым убита мисс Гантер, был обследован на предмет обнаружения отпечатков пальцев. Это ни к чему не привело. Поверхность
слишком шероховата, к тому же труба старая, ржавая, краска от нее отваливается. Убийца должен был крепко держать трубу, и почти наверняка у него
на руке остались частицы ржавчины или краски. Я имею в виду не то, что можно различить невооруженным глазом, а мельчайшие частички, которые не
сотрешь с кожи и не отряхнешь с одежды. Поэтому исследование будет произведено с помощью микроскопа. Я не хотел везти всех вас в лабораторию и
поэтому распорядился доставить микроскоп сюда. Я обращаюсь к вам с просьбой разрешить обследовать ваши руки, перчатки и носовые платки...
- Но я уже вымыла руки, инспектор! - заявила миссис Бун. - Я помогала на кухне готовить сэндвичи, и, конечно...
- Очень жаль, - проворчал Кремер, - но тем не менее мы попытаемся. Даже после мытья могут остаться мелкие частицы. О вашем отношении к моей
просьбе сообщите сержанту Стеббинсу. Я занят.
Он круто повернулся и вышел.
Именно в этот момент я почувствовал, что мне нужно немножко успокоиться. Я заглянул в кабинет и сообщил Вулфу, что если я ему понадоблюсь,
то буду у себя в комнате.
Микроскоп доставили во втором часу ночи. Я сбежал вниз.
Глава 20
Для осмотра рук выбрали мою комнату. Одновременно в ней находилось пять человек: два эксперта, детектив - он вводил и выводил людей, -
очередной из подозреваемых и я.
Сам я торчал тут отчасти потому, что не мог оставить без присмотра комнату, а главным образом потому, что никак не мог понять, как я,
встречая всех этих людей у двери, сразу не опознал убийцу Фиби. Мне хотелось снова взглянуть на каждого из них. Меня не покидало ощущение о чем,
разумеется, я не говорил Вулфу, что сразу опознаю убийцу, стоит мне взглянуть ему в лицо.
Не спорю, это было бы новое слово в технике раскрытия преступлений, но именно так я думал. И сейчас, сидя на краю постели, я пристально
всматривался в лица, в то время как эксперты с таким же вниманием разглядывали руки.
Первая Нина Бун, бледная, усталая, неспокойная.
Второй - Дон О'Нил с налитыми кровью глазами, протестующий, нетерпеливый и в то же время с интересом наблюдающий за происходящим.
Третья - Хетти Гардинг, раскисшая, взволнованная, со взглядом, совершенно лишенным того высокомерия, с каким она разговаривала со мной
четыре дня назад, когда я навестил ее на службе.
Четвертый - Уинтерхоф, представительный, крайне обеспокоенный и, наверное, потому обливающийся потом.
Пятый - Эрскин-старший, напряженный и преисполненный решимости.
Шестой - Элджер Кэйтс, с ввалившимися глазами, угрюмый, готовый вот-вот разрыдаться.
Седьмая - миссис Бун, самая подавленная из всех, совершенно растерянная, но пытающаяся держать себя в руках.
Восьмой - Соломон Декстер, опухший, с набрякшими веками, спокойный и с весьма решительным выражением лица.
Девятый - Бреслоу, с плотно сжатым от злости ртом и с глазами взбесившейся свиньи; единственный, кто выдержал мой взгляд и продолжал
смотреть на меня, а не на свою руку, когда эксперты изучали ее при сильном свете специальной лампы.
Десятый - Эд Эрскин, насмешливый, скептический, совершенно протрезвевший и чувствующий себя как кот на солнышке...
Я не услышал от экспертов - как и они от меня ни одного радостного восклицания, которое свидетельствовало бы о важном открытии. Они
перебрасывались с каждым из проверяемых короткими фразами, инструктировали их, иногда обменивались замечаниями, и все. Им так и не понадобились
всякие там коробочки, пинцеты и прочие инструменты, которые они все время держали под рукой.
- Ну и что? - спросил я, как только они закончили с последним, Эдом Эрскином.
- А то, что о результатах мы доложим инспектору, - ответил один из экспертов.
- Боже милосердный! - с завистью воскликнул я. - Как это, наверное, интересно - служить в полиции и быть приобщенным к ее секретам!
Послушайте, для чего, как вы думаете, Кремер разрешил мне присутствовать при вашем занятии? Чтобы сидеть и созерцать потолок?
- Надо полагать, - заметил другой эксперт, - что инспектор проинформирует вас о результатах нашей работы. Филиппс, пойди к инспектору и
доложи.
Я пошел в кабинет вместе с Филиппсом. Вулф сидел за столом. Тут же мы застали начальника нью-йоркской полиции, окружного прокурора и двух
чиновников ФБР, которые внимательно слушали Кремера. При виде Филиппса он умолк и сердито спросил:
- Господин инспектор, результаты микроскопического обследования рук оказались отрицательными.
- Блестящее достижение, ничего не скажешь! Передайте Стеббинсу, пусть возьмет у всех подозреваемых носовые платки и перчатки и пришлет вам.
И дамские сумочки тоже. И пусть не забудет пометить, что кому принадлежит.
Постойте! Из карманов пальто... Хотя нет, не так... Пусть он пришлет вам все пальто, шляпы и прочее, а вы тщательно осмотрите вещи,
особенно карманы. И постарайтесь ничего не перепутать.
- Слушаюсь, сэр. - Филиппс вышел из кабинета.
Кремер тем временем продолжил разговор с начальником полиции.