– Рай! Что с тобой?! – Ее тревожный вскрик не дал мне с головой погрузиться в вязкую серую пелену. – Рай!
В мутном киселе, окутывающем меня, мелькнули две яркие мысли – мне нужна Тисса, а я нужен ей, без меня она пропадет. Словно выныривая с большой глубины, я заставил себя прогнать дурноту и выдернул клинок из ножен. Прикосновение к нему вернуло слух, смыло серую муть перед глазами, душа как будто тоже заняла полагающееся ей место. А торговцы, увидев оружие, тут же потеряли к нам интерес и принялись собирать товары.
– Рай, что ты делаешь? – прошептала Тисса. – Убери нож. Ты с ума сошел?
– Идем отсюда.
– Но я хотела…
– Мы уходим!
Я потянул ее за собой, и Тисса не могла не послушаться, но, следуя за мной, не стала сдерживать возмущения.
– Совсем одичал в своих горах?!
Я молчал, стараясь держаться прямо, чтобы те, кто смотрел нам вслед, не заметили моей слабости.
– Что за бред?! Объяснишь ты мне, наконец… – Она осеклась, натолкнувшись взглядом на мой взгляд.
– Я говорил, что нельзя выходить из дома ночью?
– Говорил, но…
– Я предупреждал, что опасно уходить одной?
– Послушай, сейчас же совсем не поздно. А вышла я, когда еще было светло.
– Тише. – Я заставил ее отступить в тень дома, и крадущиеся шаги, которые слышались мне, замерли.
– За нами кто-то идет? – шепотом спросила девушка, начиная заражаться моим беспокойством.
Я утвердительно наклонил голову, прислушиваясь.
– Что им нужно?
– Напугать, в основном.
– Зачем?
– Весело. – Я улыбнулся ей ободряюще и снова увлек за собой, не выпуская ее руку из своей руки.
– Это глупо! Я не понимаю таких шуток! И не собираюсь бегать от каких-то там… – Она запнулась, оглядываясь, и прибавила шагу.
По лестнице, ведущей к лоджу, мы поднялись почти бегом. Тисса тяжело дышала, все время оборачивалась, напряженно прислушиваясь, но нас больше не преследовали.
Дик курил, стоя на крыльце и явно поджидая нас.
– Вы откуда такие? – ухмыльнулся он, глядя на наши бледные потные лица. – Райн, тебя словно по башке огрели. Сражался с местными за нашу красотку?
– Замолчи, идиот, – прошипела Тисса, проходя мимо.
Открыв дверь лоджа, она глянула на меня через плечо и сказала:
– Я начинаю жалеть, что приехала сюда.
Глава 7
Тенгабоче
На следующий день Тшеринг практически в тех же выражениях, что и Тисса, дал мне понять, что недоволен мной и моими туристами.
– Лучше бы я не связывался с тобой, – говорил он, и его речь, смешанная из двух наречий, звучала еще менее внятно, чем всегда. – И больше не буду связываться. – Кайлатец пихнул Первого в морду, не дав ему ухватить себя за рукав. – Лучше б дома остался.
Его гнев был мне понятен – мои подопечные опять не могли к назначенному часу выйти из лоджа.
– Не сердись, Тшеринг, – сказал я ему, глядя на вершину Тамерску, плывущую в разрыве облаков. – До монастыря недалеко. Дойдем быстро. И на ночь мы остановимся там.
– Кто сердится? – буркнул он недовольно. – Никто не сердится. Просто говорю, время зря трачу.
Выход из лоджа откладывался сначала на пятнадцать минут, затем еще на десять, потом на полчаса. Тисса никак не могла упаковать свои вещи в рюкзак. Все купленные в Намаче безделушки не помещались в него.
Дик, наблюдая за ее попытками втиснуть очередную шкатулку из рога эбо, отпускал ехидные замечания о любительницах покупать ненужное барахло. Молчание Джейка становилось все более мрачным.
Зайдя в их комнату очередной раз, я посоветовал оставить часть покупок в лодже, пообещав, что с ними ничего не случится и мы сможем забрать сувениры на обратном пути. Тисса с радостью согласилась и принялась сортировать безделушки по степени значимости для себя.
А мы с Тшерингом снова принялись ждать.
– Ну что, видел вчера кого-нибудь? – спросил он, оставив тему очередной задержки в пути.
– Где?
Погонщик задрал голову, показывая взглядом на склон, куда мы поднимались накануне.
– Нет, не видел, – ответил я, вместе с ним глядя на молельный камень, нависающий над долиной Намаче.
И это не было неправдой – я действительно не видел почти ничего. А то, что разглядел, могло оказаться всего лишь иллюзией, моим разыгравшимся воображением.
– Тогда ладно, – сказал Тшеринг и отпихнул Первого, пытавшегося пожевать рукав его растянутой кофты.
Хотел спросить еще что-то, но тут из дверей лоджа появился Дик, тащивший упакованный рюкзак, и кайлатец, расплывшись в улыбке, вежливо поклонился. Тренер, не отвечая на приветствие, бросил груз на землю, мрачно посмотрел на меня, развернулся и пошел за остальными вещами. Так же молча приволок их, а затем снова скрылся в доме.
– Зачем ему носильщики? – размышлял Тшеринг, нагружая поклажу. – Сам мог бы нести. Здоровый, сильный. Много за раз унести сможет. Будет и дальше таким грубым, как бы его самого в эбо не превратили. Смотри, Первый, будешь хорошо работать, займешь место белого.
Но эбо, похоже, не привлекала перспектива стать человеком. Он грозно косился на хозяина и норовил поддеть рогом ненавистные рюкзаки. В отличие от Второго, который стоял смирно и доброжелательно посматривал на меня, ожидая угощения.
Наконец вещи были надежно привязаны, и кайлатец, подгоняя эбо, отправился в путь.
Спустя еще десять минут вышли мои спутники.
Мы поднимались по узкой дороге, уводящей из долины Намаче. Той самой, по которой я шел всего несколько дней назад. Мимо домов с белыми стенами и синими крышами, загонов для животных, покосившихся заборов, огораживающих вскопанные огороды, на которых женщины сгребали в груды сухую ботву.
– Как ты себя чувствуешь после вчерашнего? – неожиданно спросила меня Тисса, удивив подобной заботой о моем здоровье.
– Все в порядке.
Она поправила лямки своего рюкзачка и кивнула, удовлетворившись этим ответом. Если честно, я думал, что после того, что произошло вчера, она убедит своих друзей прервать путешествие, но девушка вообще ничего им не сказала. Хотя, наверное, с ее точки зрения, говорить было не о чем. Ведь с нами ничего не случилось. А мои трудности связаны исключительно с моими странностями.
Мимо нас, заставив отступить в сторону, прошел отряд солдат королевской армии Кайлата в довольно потрепанной пыльной форме, с винтовками далеко не последнего образца. Выглядели они порядком вымотанными и угрюмыми. Значительная разница с кланом гурхов – опытных воинов, которые жили войной и ради войны, а служба в армии для них была честью и смыслом жизни – не только мне бросилась в глаза.
– Какие-то они недокормленные, – сказал Дик, горделиво выпрямляясь во весь свой немаленький рост. – Я так смотрю, здесь все по росту мелкие.
– Кроме гурхов, – озвучил я собственные недавние мысли. – Это племя, живущее высоко в горах. Они прирожденные воины. Высокие, крепкие и сильные.
– Куда они идут? – спросила Тисса, с любопытством рассматривая смуглые лица хмурых бойцов.
– Здесь недалеко граница с Гунхэго. Оттуда постоянно везут контрабанду. Кайлат пытается это контролировать. Хотя и не очень успешно.
– Какая контрабанда? – тут же оживился Джейк.
– Шелковые ковры, драгоценные и поделочные камни… оружие. Кое-что остается здесь, остальное переправляют дальше в Землю Чистых. Там сейчас неспокойно.
– А что там? – спросил Дик.
Джейк с легким презрением взглянул на него:
– Вялотекущая война. В газетах иногда пишут об этом.
– Он в них читает только раздел спорта, – откликнулась Тисса, скрывая за милой улыбкой хищную злопамятность.
– Надо идти быстрее, – прервал я очередное бессмысленное противостояние. – Впереди тяжелый подъем.
Мы направились следом за обогнавшими нас солдатами.
Ступени, грубо выбитые в скале, сменились широкой тропой. Одинокая Дева равнодушно смотрела на путников, бредущих вдоль ее подножия, и обжигала их дыханием своих ледников. Тисса поежилась, застегивая ветрозащитный жилет.
– Эта гора очень не любит людей, – сказал я.
– Еще одна легенда, – безразлично прокомментировал Джейк мои слова, остановился, концом трекинговой палки обвел окружающий пейзаж и произнес наставительно: – Это камни, Райн. Они не думают. И не чувствуют, – с нажимом произнес он, опережая мои возможные доводы об обратном, если они последуют. – Им нет дела до нас, а нам – до них. Только не надо спорить со мной, пожалуйста. – Последнее слово он добавил с убийственной вежливостью.
– Хорошо, – улыбнулся я. – Не буду. Но…
– Но?.. – Он насупился, ожидая от меня возражений.
– Я бы хотел, чтобы вы оказались правы.
– Я прав, – ответил Джейк самодовольно, – почти всегда, если вы не заметили.
– Он заметил, – вмешалась Тисса, нетерпеливо постукивая палкой по камню. – Может быть, мы пойдем? Дорога свободна.
Широкая тропа огибала гору. С тех пор как я прошел здесь несколько дней назад, ничего не изменилось. Даже лошадь с жеребенком паслись на прежнем месте.
– Нормально, – одобрил Дик открывающийся перед нами ровный путь без подъемов и спусков, а затем прибавил шагу.
Мы довольно быстро догнали одну из последних групп трекеров, идущих по тому же маршруту. Мои спутники обменялись с ними приветствиями и принялись наперебой хвастаться покоренными вершинами, преодоленными трудностями, приобретенными редкостями, включая белого гида, который знает все о местных особенностях. Встреченные нами путешественники – пять мужчин разного возраста – старались не остаться в долгу, сообщая о своих достижениях. Их гид, незнакомый мне юноша, рассматривал меня с неменьшим удивлением, чем его подопечные, и уклонялся от разговора. Затем Джейку надоела эта болтовня, он дал всем понять, что его утомили пустые разговоры, и трекеры, признав в нем более влиятельного человека, чем они сами, почтительно попрощались.
Впереди показалась очередная ступа. Белый конус, отражающий сияние Седого Старика, возвышающегося над ней, стоял на самом краю обрыва, огражденный от пустоты низким каменным бордюром. В воздухе трепетали разноцветные молельные флажки – безмолвные глашатаи бесконечных посланий, летящих в небо.
– А что у них тут за религия? – неожиданно спросил Джейк, прекратив на миг щелкать затвором своей фотокамеры. – Нам что-то объясняли, но я толком ничего не понял. Сансара, аватары, колесо жизни…
– Религия очень проста. Есть легенда – когда верховному божеству стало скучно пребывать в безвременном покое на своем троне из лотоса, его жена – великая богиня – стала танцевать вокруг него. Из этого танца начали возникать миры с горами, деревьями, реками и живыми существами. И пока богиня движется, наш мир будет существовать. Как только остановится – все закончится.
– И когда это случится? – с долей скептицизма поинтересовался Джейк, опуская фотоаппарат.
– Никто не знает. То, что для нас тысячелетие, – для богов всего лишь миг.
– И вы верите в эту… – Он не сказал «чушь», но выражение его лица было весьма красноречиво.
– Я верю в аллегории. В любой легенде есть первоисточник, рациональное зерно. Танец богини вокруг верховного божества – полет электрона вокруг атома. Движение, дающее жизнь.
Дик и Джейк посмотрели на меня так, словно я только что сделал невероятное открытие. Тисса лишь снисходительно улыбнулась. Ей уже была знакома система подобных рассуждений по моим давним лекциям.