-- И они отправились спокойные и веселые в одну загородную рощу,
потому что отбросили мысль удушить себя угаром горячих угольев. Это показалось им слишком просто и обыкновенно; напротив того, с помощью
сильного яда, поражающего с быстротой молнии, можно умереть мгновенно под тенью зеленых, цветущих деревьев. Тогда был июль месяц.
-- Это не женщина, а ангел, -- говорил Артур, видя Марию, с радостью откупоривающую маленькую тонкую хрустальную скляночку, по ее словам
с синильной кислотой (Acide hydrocianig). (Сильнейший на свете яд).
Они легли вместе на траву в уединенном и пустынном месте под высоким дубом, посреди густых кустарников; погода тогда была теплая, небо
ясное, солнце склонялось к западу.
-- Угадай, мой милый... каким образом мы разделим между собой эту приятную жидкость... -- сказала молодая женщина, обняв своими белыми и
полными ручками шею своего мужа и поцеловала его в лоб.
-- Не знаю, ангел мой, -- отвечал Артур беззаботно, целуя Марию.
-- Ну так я скажу тебе, -- сказала она, бросив на него пламенный и страстный взгляд, -- послушай же, мой милый Артур, мы возьмем оба в
зубы эту маленькую хрустальную скляночку с ядом, ты за один конец, а я за другой, потом обнимемся крепко в последний раз и раскусим ее вместе...
понимаешь!
-- О! поспешим же! поспешим! милая Мария, -- сказал Артур.
Солнце закатилось.
На другой день вечером, граф Артур Бурмон пробудился как будто бы от ужасного усыпления, язык у него сделался жесткий и сухой, в горле
жгло и ужасно ломило голову.
Он лежал на траве, на прежнем месте, и чувствовал мучительную боль и колики в животе. Тогда он начал валятся по земле, кричать, ломать
себе руки, ибо испытывал несносные страдания...
Опомнившись, он начал с беспокойством искать вокруг себя труп Марии.
Но она исчезла.
Терзаемый мучительной болью он снова начал валяться по земле и кричать так громко, что лесной сторож, проходивший мимо, услышал это,
поднял его и отнес в свою хижину, где ухаживал за ним как за сыном; крепкое телосложение графа выдержало это ужасное потрясение, он спасся от
отравления и через две недели был уже совершенно вне опасности.
Но куда девалась Мария? Этого он никак не мог узнать.
Однажды добрый сторож принес ему вместе с маленьким счетом издержек, употребленных им на излечение графа, номер парижской газеты, граф
начал читать ее для развлечения, и лицо его приняло вдруг странное выражение:
"Двести франков вознаграждения тому, кто отыщет и приведет к господину N на улицу в дом под N... белую легавую собаку с черными пятнами и
медным ошейником, кличка ей Шарло."
Однако же верно не это объявление заставляло графа так сильно дрожать, что зубы его стучали, посмотрим что будет далее:
"Некто арестованный Шавар предан уголовному суду и осужден на пятилетнее заключение в тюрьму, заклеймение и ссылку на каторжную работу за
ужасное преступление совершенное им: он дерзнул украсть кочан капусты и белого живого кролика из зеленой лавки, чтобы сварить из них себе
похлебку".
И верно также не это доказательство человеколюбивого, современного просвещения заставляло так ужасно бледнеть графа.
И верно также не это доказательство человеколюбивого, современного просвещения заставляло так ужасно бледнеть графа. -- А! вот оно что:
"Две недели тому назад граф Артур Бурмон исчез неизвестно куда из своей квартиры. Полагают, что расстройство состояния и домашние
неприятности побудили его покончить жизнь самоубийством, тем более, что ходят слухи, что графиня Бурмон отправилась на другой день после того,
как исчез муж ее, с одним из самых богатейших купеческих сынков столицы в город Марсель".
Вот это-то, верно, и поразило графа, и заставило его упасть без чувств на постель. В продолжение этого мучительного обморока он видел
какой-то страшный сон, каких-то ужасных призраков, кричавших ему:
-- Молодая и прелестная женщина не отказывается никогда от роскоши и удовольствия.
-- В особенности для того, чтобы лишить себя жизни...
-- Она обманула тебя, дурак...
-- Она любила не тебя, а деньги твои, покуда ты имел их...
-- Она любила твою молодость и здоровье, покуда ты был молод и здоров...
-- Но теперь, когда ты промотался дочиста, сделался нищим, исчах и истаскался... прощай!.. Когда из лимона выжмут весь сок, то корки
бросают... Так поступила она и с тобой.
-- Теперь она любит другого молодца, у которого есть деньги, здоровье и красота...
-- Она хотела сбыть тебя с рук, ты надоел ей.
-- Она воспользовалась твоей глупой пылкостью.
-- Твоим разорением.
-- А также своей ловкостью и хладнокровием, между тем, как ты, дуралей, предавался восторгам последних объятий... у тебя во рту было
горлышко скляночки с ядом, а у нее дно... ты раскусил скляночку и проглотил яд сдуру, а она нет, и крепко сжала зубы, чтобы не попала ей ни одна
капелька в рот...
-- Теперь она хохочет над твоей глупостью со своим любовником.
-- Она считает тебя мертвым.
Тут граф пробудился, вскочил с бешенством на ноги, с пеной на губах, и потом опять упал на постель без памяти.
Честный сторож опять начал ухаживать за ним и снова спас его от смерти, ибо по счастью яд был разведен и не так действенен.
Когда граф выздоровел совершенно, то дал сторожу бриллиантовый перстенек, оставшийся у него по случаю, для продажи, и часть вырученных за
него денег отдал доброму леснику за попечение о нем, а с остальными скрылся неизвестно куда.
Вскоре после того в марсельской газете появилось следующее объявление:
"Ужасное преступление, совершившееся в нашем городе, поразило ужасом всех жителей. Вдовствующая графиня Бурмон приехала недавно в наш
город вместе с господином N... сыном богатого парижского банкира; эта дама, как говорят, путешествовала по Франции для своего здоровья и
развлечения, а спутник ее по коммерческим делам; для избежания лишних издержек они жили вместе в одной комнате в гостинице "Веселые Острова".
Однажды вдруг услышали ужасный вопль и крик в ее квартире. Служители гостиницы бросились тотчас туда и, выломав запертую на ключ дверь, нашли ее
плавающую в крови и пораженную несколькими ударами кинжала.