— Ты помнишь, как это случилось, Энни? — обратился к ней Александр.
Она испуганно уставилась на него, широко раскрыв глаза и лихорадочно пытаясь подобрать подходящие слова, чтобы достойно ответить на вопрос. Конечно, можно было рассказать, что Гейл похитил ее, и она пыталась бежать, но это прозвучало бы неправдоподобно комично и совершенно не вязалось бы с исполняемой ею сегодня ролью преданной жены. Да и вряд ли повысило бы репутацию Гейла среди его деловых партнеров. Ею овладела паника.
Боже мой, сколько же волнений выпало сегодня на ее долю, и конца им не видно, пронеслось в мозгу Энни. Она покраснела, захотелось провалиться сквозь землю. Молчание затягивалось, вызывая недоуменные взгляды присутствующих.
— Это полностью моя вина. — Глаза Гейла сверкнули ожесточенным весельем, когда он великодушно выручил ее. — Дело в том, что я недостаточно надежно закрепил якорь. А когда задул мелтеми, мы с Энни находились на берегу. Моя голова, конечно, была занята совсем другими вещами.
— А-а… — снисходительные мужские кивки и улыбки показались ей просто оскорбительными. Но, по крайней мере, удалось выйти из неловкого положения.
— Теперь мне понятно! — заключил Александр, оценивающе разглядывая своими черными глазами стройную фигуру и красивое выразительное лицо Энни. — При таком отвлекающем факторе лучше на яхте вообще не плавать!
— Если вы закончили смущать Энни, — живо вмешалась с разговор Оливия, сочувственно глядя на едва живую женщину, — то приготовьтесь приветствовать Чэнов — вон они появились.
Энни проследила направление ее взгляда. У входа в ресторан метрдотель услужливо показывал рукой в сторону их столика солидному седоволосому джентльмену китайского происхождения.
С ним находилась девушка такой ослепительной восточной красоты, что многие мужчины в зале невольно поворачивали голову, засматриваясь на нее. Маленькая, изящная, прекрасно сложенная, в затканном золотом, облегающем фигуру платье, с длинными черными волосами, она шла рядом со своим отцом, потрясая своей утонченностью и изысканностью.
Энни показалось, будто на мгновение ее сердце остановилось, а потом застучало в бешеном ритме. С соблазнительной улыбкой на прелестном личике к ним приближалась Лу Цян. Взгляд миндалевидных глаз был прикован к Гейлу…
8
Обед шел своим чередом — превосходные блюда, дорогие вина и непринужденная беседа, в которой Энни охотно приняла бы участие, если бы знала, о чем говорить.
Это похоже на дурной сон, с отчаянием думала она. Словно вернулось прошлое, только тогда Лу Цян была где-то на краю света, а сейчас китаянка сидела с ней за одним столом.
Энни захотелось убежать. Вырваться из замкнутой обстановки ресторана в суету афинских улиц и бежать до тех пор, пока Гейл не останется далеко-далеко и вообще навсегда не скроется с глаз…
Но Гейл, похоже, все время наблюдал за ней, ни на минуту не спуская с нее глаз. Видимо, его пристальный взгляд должен был напоминать Энни о ее обещании. Он как будто любопытствовал — хватит ли ее, выдержит ли она испытание до конца?
Неужели он действительно откажется поддержать бизнес Луизы и Герберта, если она бросит его сегодня? Пробовать сделать это слишком рискованно. Луиза, может быть, поняла бы Энни и встала бы на ее сторону против Гейла, но она так помогала ей, когда погибли их родители. Разве ее доброта не стоит той жертвы, которую Энни приходится приносить сегодня?
С большим трудом взяв себя в руки, Энни постаралась спрятать глаза от проницательного взгляда Гейла. Она сомневалась, что сможет поддерживать с ним вежливый разговор, если этого потребуют возложенные на нее так называемые супружеские обязанности. Но, к радости Энни, Гейл большую часть времени беседовал или с Александром или с Чжан Чэном.
Чэны, похоже, были связаны с греческим консорциумом по отелям и судоходству и хотели распространить свои интересы от Гонконга до Афин. Обе компании, видимо, были заинтересованы в деятельности Гейла. Ей трудно было разобраться в их делах, да и не хотелось.
— Итак, вы все еще… жена Гейла? — Вопрос был задан Лу Цян исключительно вежливым тоном, но в нем безошибочно чувствовалась неприязнь. Обед закончился, когда на маленькой эстраде появились греческие танцоры, привлекшие к себе всеобщее внимание. Компания двинулась вниз, чтобы выпить кофе и пообщаться в более спокойном месте, поближе к тускло освещенному бару. Черноволосая красавица-китаянка скользнула на стул рядом с Энни.
В душе у Энни заныло, и она обратила свои кроткие глаза газели на Лу Цян.
— Да, я его жена, — ответила Энни, с трудом выдавив из себя улыбку.
Она была уверена, что Гейл по-прежнему наблюдает за ней, облокотившись на стойку бара, в то время как Александр оживленно разговаривает с ним. Оливия тоже с любопытством смотрела на нее своими черными глазами. Энни почувствовала себя канатоходцем: одно неверное движение — и она рухнет, провалив все это дурацкое представление, организованное Гейлом.
— Хотелось бы знать, надолго ли? — На нежном личике Лу Цян насмешливо поблескивали черные глаза.
Энни слегка пожала плечами.
— Вы же, наверное, знаете, что говорится в брачных обетах: «Пока смерть не разлучит нас».
— Так оно и есть, — сухо подтвердил Гейл. Он незаметно подошел к их столику и облокотился на спинку стула, на котором сидела Энни. От неожиданности она чуть не пролила свой кофе. Крошечная золоченая чашечка предательски дрогнула в ее руках. Она постаралась как можно скорее поставить ее на низкий стеклянный столик. — Я рад, что ты познакомилась с Лу Цян, Энни. Хотя и не уверен, что у вас найдется что-нибудь общее. — Его голос звучал твердо.
Энни удивленно воззрилась на него. Выражение смуглого лица показалось ей еще более циничным, чем обычно. Гипнотизирующие синие глаза были полуприкрыты веками. От крыльев носа к уголкам губ сбегали глубокие морщины. Гейл выглядел чужим, далеким, и она невольно напряглась.
Лу Цян грациозно поднялась, бросив на Гейла обольстительный взгляд из-под длинных пушистых ресниц.
— Гейл, дорогой, — промурлыкала она, — как приятно снова видеть тебя. Как долго ты пробудешь в Афинах?
— Пока не закончу одно дело, — спокойно ответил он. — Мы с Энни обожаем свежий воздух этих островов, правда, дорогая?
Лицо Лу Цян застыло. Энни затаила дыхание. Так какова же была настоящая причина поездки сюда, в Афины, поездки, на которой так настаивал Гейл? Наверное, Гейлу нужно было продемонстрировать свой благополучный брак, чтобы окончательно порвать отношения с Лу Цян, при этом не оттолкнув от общего дела ее состоятельного отца?
Энни еще никогда в своей жизни не чувствовала себя столь унизительно используемой: она оказалась марионеткой в руках Гейла.
Неловко поднявшись из-за стола, она схватила свою бархатную вечернюю сумочку. Сердце громко стучало. Держать себя в руках было невероятно трудно. К черту Гейла и его гениальные задумки, он зашел слишком далеко. Вызывающее, наглое поведение Лу Цян, ее хладнокровный напор вынести было невозможно.
— Надеюсь, вы меня извините? — резко сказала она. — Мне необходимо выйти на свежий воздух.
— Конечно, — быстро ответила Лу Цян, ее высокий голос зазвенел от злости. — Фиктивный брак, как я понимаю, вам в тягость.
— Кто это говорит о фиктивном браке? — удивленно спросил Гейл, хватая Энни за руку и не давая ей уйти. — Наш брак самый что ни на есть настоящий, не правда ли, дорогая?
— Гейл… я…
— Это после двух лет жизни врозь? — прошипела Лу Цян. Ее черные глаза метали молнии. — Не думаю, что вас сильно влечет друг к другу!
— О нет, меня тянет к моей жене. И даже очень!
От такого утверждения в Энни поднялась волна гнева. Пальцы Гейла крепко сжимали ее руку. Боже, какой же он мошенник! Как можно вести себя столь… предательски? Как можно так безжалостно использовать людей? Несмотря ни на что, несмотря на отблеск ненависти в глазах Лу Цян, Энни стало жаль китаянку.
Все окружающее поблекло, стало каким-то нереальным. Звуки оркестра на эстраде, зажигательные движения танцоров в ярких национальных костюмах, болтовня и смех — все куда-то пропало, остался только Гейл с удивительно странным блеском в глазах.
— Мне кажется, вам с Лу Цян есть о чем поговорить, — холодно заметила она. Шагнув в сторону, ей удалось наконец вырваться из рук Гейла. — А с меня на сегодня хватит.
Смутно ощущая, что Александр и Оливия наблюдают эту сцену, Энни отчаянно заторопилась к выходу. Ее уже не беспокоило, что ее внезапный уход может повредить деловым интересам Гейла. Даже спасение будущего Луизы отступило на второй план перед невыносимой болью в сердце. Энни ни на секунду не могла больше оставаться здесь.
Поспешно выскочив в дверь ночного клуба, она окунулась в духоту летнего афинского вечера. Она не сдержалась и горько заплакала. Вдоль улицы один за одним располагались бары и сияющие огнями кафе, в одном из них звучала печальная греческая мелодия.
На углу продавали жареную кукурузу, приятный аромат которой привлек ее внимание, и она направилась туда. А впрочем, она не знала, куда ей надо. Слезы застилали глаза. Совсем недавно ей казалось, что с этим давно покончено — плакать из-за Гейла. Еще чего?! Зачем он только вернулся? Зачем стал ворошить обломки их брака? Почему оказался таким вероломным жуликом?
— Энни!.. Энни! — услышала она за своей спиной голос Гейла.
Он бежал за ней. Бросив взгляд через плечо, она увидела, как его широкоплечая фигура быстро настигает ее. Она бросилась прочь от него, не соображая, как глупо выглядит — бегущая по улице в вечернем платье и туфлях на высоких каблуках. Через пару секунд Гейл, естественно, настиг ее и схватил за локоть, резко развернув к себе.
— Мы одеты неподобающим образом для бега, — съязвил он. Полы его элегантного светлого пиджака разошлись, галстук-бабочка сполз набок. Гейл мрачно поглядывал на нее. — Когда же ты перестанешь раньше времени сдаваться и удирать при первых признаках того, что дела идут не так, как тебе хотелось бы?
— Ну, конечно! — взвизгнула она, не успев как следует отдышаться. — Это я во всем виновата, да? Ты… ты, шантажируя меня, вовлек в свою глупую затею, чтобы показать, будто мы счастливо женаты, обращаешься со мной как с наемной шлюхой, забываешь предупредить, что на обеде появится твоя любовница…
Они стояли около уличного кафе, заполненного хорошо одетыми посетителями, которые, расположившись под широкими тентами, болтали, потягивали напитки и лениво разглядывали прохожих. Энни чувствовала, что они с Гейлом оказались в центре внимания. Она попыталась высвободиться из сильных рук мужа, но он крепко держал ее.
— А если бы я предупредил тебя, что там будет Лу Цян, ты пошла бы на этот обед?
— Не знаю! Я беспокоюсь о Луизе. Но, наверное, дела моей сестры не стоят такого унижения.
Глаза Гейла были прикрыты, но в уголках губ спряталась насмешливая улыбка.
— Ах, да. Так ты считаешь, что это мой подлый шантаж?
— Конечно. Ты ведь такой сильный, такой умный! Я хочу только одного, Гейл, чтобы ты навсегда ушел из моей жизни, потому что я… я устала и…
— Позволь, но ведь ты поехала со мной в Афины добровольно, Энни.
— Какой же ты негодяй, Гейл, знаешь, если честно, то я тебя больше чем ненавижу…