- По поводу Аллы ничего пока сказать не могу. Звонил по указанному телефону, она в зоне недосягаемости. Направил запрос в отдел информации, чтобы выяснить личность. Жду. Шварц Семен Карлович, оказался, как мы и предполагали, гинекологом. Причем не просто гинекологом, а гинекологом-эндокринологом, выражаясь простым языком, специалистом по бесплодию. Как раз по поводу своего бесплодия и обращалась к нему Полина Кравцова. Семен Карлович обследовал девушку и вынес свой вердикт - абсолютно здорова и способна к зачатию. Муж Кравцовой тоже прошел все необходимые обследования в одном из медицинских центров и, как и Полина, оказался абсолютно здоров. По словам Шварца, такой случай в медицине достаточно редок: оба супруга здоровы, а дети не получаются. Но есть специалисты, которые занимаются такими случаями. К такому специалисту доктор их и направил. После этого Кравцова у него не появлялась.
- А что за специалист? - спросил Сергей.
- Ершов Валентин Андреевич, психотерапевт, светило науки, имеет свою клинику в центре.
- Значит, Кравцова прошла лечение у доктора Ершова, и вполне успешно, - задумчиво сказал Сергей.
Спицын удивленно посмотрел на Быстрова:
- Ты у нас, конечно, прекрасный аналитик, но я что-то не пойму, на основании чего ты сделал последний вывод?
- Все очень просто, Иван. Вчера я получил информацию, что Кравцова в результате изнасилования потеряла ребенка. Шварц отправил ее с мужем к Ершову. Если беременность наступила, значит, его лечение помогло. То, что Кравцова была в положении во время изнасилования, поможет нам списать ее действия на аффект. При хорошем адвокате девушку, возможно, оправдают. Так вот, Иван. Я хочу, чтобы слово «возможно» из последнего моего высказывания исчезло. Ты поможешь мне?
Иван понял, о чем на самом деле спрашивает его Сергей. Быстров ясно дал понять, что, если возникнет возможность что-то исправить в деле в пользу Полины Кравцовой, он это сделает сам и просит Ивана оказать ему содействие. Спицын незамедлительно дал положительный ответ. Другого ответа он дать просто не мог. Если уж патологически честный Быстров просит о таких серьезных вещах, нарушая свои принципы, значит, Полина Кравцова не просто понравилась Сергею, а так запала в душу майора, что в одночасье перевернула его устоявшуюся жизнь.
Обрадованный согласием Спицына, Быстров смягчился и перестал хмуриться. Впервые за утро улыбнулся и задал совершенно неожиданный вопрос:
- Слушай, Иван, а что за дело у тебя было в продуктовом магазине? Просвети меня, пожалуйста. Всю ночь не спал, мучился.
Иван смущенно опустил глаза - вопрос застал его врасплох.
- Совесть меня замучила, Сергей, после того, как обидел вчера Евангелисту Георгиевну Смирновскую.
- Это еще кто такая? - судорожно припоминая все известные в деле фамилии и имена, поинтересовался Быстров.
- Пожилая дама в соломенной шляпке, чья собака член проглотила. Вспылил я тогда. Понятно ведь было, что она голодает. В какой подъезд старушка вошла, я видел. Дальше по соседям интересовался. Вечером накупил продуктов - и к ней.
- Она тебя простила? - заинтересованно спросил Сергей.
- Ага, как же! Ничего подобного, даже на порог не пустила. Гордая очень. Сразу видно - потомственная аристократка. Я уж к ней и так, и эдак. Продукты пришлось у двери оставить. Не знаю даже, что еще предпринять, чтобы дама смилостивилась. Жалко ведь, одна совсем живет, помочь некому. Я таких людей знаю - с голоду умрет, но побираться не будет.
Странное поведение Спицына озадачило Сергея. Никогда прежде такой сострадательности в его характере он не наблюдал.
- Слушай, я, кажется, знаю, что надо делать, - решил прийти на помощь Ивану Быстров. - Помнишь, она в шляпке была? Так вот, когда старушка поднималась, то случайно облокотилась об нее рукой, и соломка деформировалась. Ты ей шляпку новую купи. Уверен, что после такого подарка Евангелиста Георгиевна сменит гнев на милость и простит тебя.
Спицын задумался.
- Может, ты и прав… Раз сосисками вымолить прощение не получилось, придется изменить стратегию. - Иван глубоко задумался, вероятно, прикидывая в уме, где раздобыть новую шляпу для аристократки Евангелисты Георгиевны.
- Куда делся муж Кравцовой - удалось выяснить? - спросил Быстров, пытаясь вернуть Спицына к делам насущным.
- Пока нет, работаю.
- Вот и работай.
- Да работаю я, работаю! Ближе к вечеру в гости еду к одному интересному человеку. Зашифрованная буква Ю означает - ювелир. По телефону отказался со мной беседовать, но из его слов я понял, что с Кравцовым они очень хорошо знакомы. Надеюсь, что-нибудь выясню у него.
- А я - к Загорской, матери Кравцовой. Поговорю с ней, узнаю, что там произошло, когда девочке было четырнадцать лет. Мне только к начальнику нужно заскочить. Да, в деле появился один интересный фигурант - Рябина Авдотий Никитович. - Быстров ввел Ивана в курс дела, у Спицына на сей счет тоже никаких версий не оказалось. - В общем, если что выяснишь - звони.
- Всенепременно, - театрально поклонился Иван и вышел за дверь.
Глава 7
Странная девочка
К Ольге Петровне Загорской, матери Полины, Быстров подъехал только к вечеру. О своем визите он договорился заблаговременно по телефону, заранее обговорив время, но вышла непредвиденная задержка, в результате которой он безбожно опаздывал на два часа. Вызов на ковер к начальству затянулся. Когда Быстров наконец освободился от своих текущих дел и выбрался на улицу, его машина наотрез отказалась заводиться. Пришлось тащиться на общественном транспорте, что также отняло времени больше, чем он рассчитывал.
Дом, в котором проживала Ольга Петровна, находился на Кутузовском проспекте и представлял собой великолепный образец качественной постройки сталинского времени. Такие дома в период расцвета социализма строили исключительно для партийной элиты, но селились в них и всенародно известные знаменитости, и просто блатные граждане, имеющие далеко не деньги, как можно было бы предположить, а нужные знакомства с нужными людьми. Лифт, однако, не работал…
Поднимаясь на девятый этаж, Сергей пытался представить, к какому типу из вышеперечисленных жильцов относится мать Полины, и не смог. Девушка не походила ни на дочку партийного босса, ни на дочь знаменитости, ни на чадо торгашей того времени. Как уже было известно, Полина родилась в Тверской области. Скорее всего, после рождения девочки Загорская вышла замуж и переехала с мужем в Москву. Это объясняло, почему в свидетельстве о рождении Полины в графе «отец» стоял прочерк: на то время официального отца у нее просто не существовало.
На шестом этаже Быстров вынужденно остановился. Дорогу ему преградила сухонькая бабулька с прической, названной в народе «а-ля одуванчик». Старушка его не заметила, потому что была занята попытками поднять объемную и явно тяжелую авоську вверх по лестнице. Получалось это у нее с трудом, она тяжело дышала и кряхтела, но занятия своего не бросала.
- Давайте помогу, бабушка, - сердобольно предложил Сергей, выхватывая из ее морщинистых рук сумку. Вес поклажи его поразил. Представить себе, что этот божий одуванчик сама протащила такую тяжесть столько этажей, было довольно сложно.
- Какая я тебе бабушка! А ну, отдай сумку, сейчас милицию позову! - яростно заорала бабуся в ответ на предложенную помощь и попыталась вырвать из рук Сергея свою сумку. Быстров от неожиданности вцепился в ручки авоськи еще сильнее.
- Тихо, тихо, - попытался успокоить он разъяренную бабусю. - Я просто хотел помочь вам отнести тяжелую сумку до вашей квартиры.
- Тоже мне помощничек выискался. Сказала же, отдай быстро сумку! - прошипела старуха, достала из кармана милицейский свисток и решительно поднесла ко рту.
- Стойте! - закричал Сергей, одной рукой ставя сумку на пол, а другой вытаскивая из кармана служебное удостоверение. - Я сам из милиции. Вот, посмотрите.
Бабка придирчиво рассмотрела удостоверение и заметно смягчилась.
- Раз так, тогда неси, - милостиво согласилась она, и, хотя Сергею уже совершенно не хотелось ей помогать, он преодолел в себе неприязнь к злобному одуванчику, списал все на старость и, взяв в руки авоську, поплелся вверх по лестнице.
Бабка гордой походкой вышагивала впереди. На девятом этаже она притормозила и показала костлявой рукой куда-то влево.
- Вон, у той квартиры поставь, - потребовала она.
- У какой той - там их три? - испуганно спросил Сергей: в одной из трех квартир проживала как раз Ольга Петровна Загорская.
- Около 234-й, - ответила бабуся.
Быстров вздохнул с облегчением. Поставил сумку у названной квартиры и подошел к двери с номером 235. Позвонить он не успел. Сумасшедшая бабка оттянула его от двери и заговорщически зашептала в ухо:
- Я про Загорскую все знаю, могу много интересного порассказать.
- Я к ней совсем по другому вопросу, - резко прервал ее Быстров.
- Понятно… - протянула бабуся, и лицо ее скривилось, будто она проглотила жабу. - Желаю приятно провести вечер, - ехидно выпалила она и, быстро втащив сумку в квартиру, захлопнула дверь, даже не сказав «спасибо» за оказанную помощь.
Приятная, однако, соседка у Загорской! Старуха Шапокляк - просто ангел по сравнению с этой особой, подумал Сергей и нажал на кнопку звонка.
Дверь тут же открылась.
- Вижу, вы уже познакомились со старой калошей? - вместо приветствия выпалила Ольга Петровна. - Маразматичка, лазает на соседнюю стройку, ворует кирпичи и таскает их к себе в квартиру.
- Зачем? - ошалел Быстров.
- Вероятно, решила замуровать себя изнутри, чтобы после ее смерти квартира никому не досталась. Клиническая идиотка! Что она уже успела наплести вам про меня, господин Быстров? Так, кажется, вас зовут? - Глаза женщины метали молнии, она еле сдерживалась, чтобы сильно не повышать голос. - Не топчитесь в прихожей. Проходите, раз уж пришли, и не забудьте снять обувь.
«Да что они все, сговорились?» - грустно думал Сергей, развязывая шнурки. Похоже, дом этот заселяли не в порядке очереди, а в порядке большей стервозности: Загорская и ее соседка, определенно, стоили друг друга.
Он прошел в гостиную. Загорская с вызовом стояла посреди комнаты, уперев руки в бока. Красивое аристократическое лицо уже немолодой, но тщательно следящей за собой женщины, правильный овал, прямой, без единого изъяна нос, немного узковатые губы и большие голубые глаза. Одета она была в черное скромное платье, как вторая кожа облегающее ее статную, не по возрасту стройную фигуру. Платье, явно сшитое у хорошего портного или купленное в дорогом магазине, необыкновенно подходило к ее черным, как воронье крыло, волосам. Волосы были гладко зализаны и стянуты сзади в замысловатый пучок, в ушах сверкали дорогие брильянтовые серьги.
Внешний вид Ольги Петровны говорил о том, что она далеко не бедствует. На это указывала и обстановка квартиры. Все достаточно скромно, но дорого. Роскошный персидский ковер ручной работы, добротные невысокие комоды, заполненные антикварной посудой, стильная мягкая мебель. Неброский пейзаж на стене, сочетающийся по своей цветовой гамме с обоями и с дизайнерскими гардинами, на секунду привлек внимание Сергея. В юности он увлекался живописью и сейчас мог с уверенностью сказать, что картина относится к числу работ известного мастера. Сомнения его были другого рода: действительно ли эта холодная надменная брюнетка приходится Полине матерью? Если отбросить поведение женщины в данный момент, то при всей внешней привлекательности Загорской было в Ольге Петровне что-то неприятное, отталкивающее. Возможно, впечатление это создавали ее холодные голубые глаза, так неуместно сочетающиеся с черными волосами, может, что-то еще…