Когда Лаура снова вынырнула, мужчина уже стоял рядом с ней. Теперь уже без лишних слов, он помог ей выбраться из водоема и, усадив на скамью под раскидистой магнолией, заботливо похлопал по спине, между лопаток, помогая откашляться.
– Сент Джон! – громко позвала Лаура, как только смогла восстановить дыхание, – выбрось этого негодяя вон!
Ее голос отразился от стен, но хотя она позвала слугу еще три или четыре раза, тот так и не появился.
– Что вы сотворили с моим бухгалтером? Вы что убили его, а потом напали на меня? – спросила тогда девушка незнакомца.
Но тот, казалось, не услышав ее вопроса, молча отошел в сторону и сел прямо на траву. Его белый галстук резко контрастировал с загорелым, энергичным лицом. Вновь она поразилась какой-то неуловимой грации, с которой двигался этот человек. А он, не обращая на нее внимания и не вставая с земли, снял ботинок и вылил из него воду под ближайший куст гардении. После этого стянул с себя свои черные шерстяные чулки, выкрутил их и повесил сохнуть на ветке.
Со все возрастающим негодованием Лаура посмотрела на мужчину. Его брюки тоже были мокрыми практически до колен и поэтому, опасаясь, что эта деталь его туалета последует вслед за чулками на ветку ее любимой гардении, девушка вскочила со скамейки и грозно указала пальцем в сторону садовой калитки.
– Я, кажется, не давала вам разрешения развешивать одежду в моем саду! А ну, собирайте свои манатки и выкатывайтесь отсюда!
Кольцо незнакомца вновь сверкнуло на солнце, когда он ребром ладони отряхнул манжеты своей белой рубашки, а затем повернул голову к девушке, и внимательно посмотрел на нее.
В дырах, оставленных горевшей трубкой, стыдливо светились шелковые кружева нижней юбки: корсет, грязный и мокрый, распустился, и под полуденным солнцем сквозь намокшую материю отчетливо вырисовывалась высокая грудь Лауры. Мокрые волосы длинными жалкими сосульками повисли почти до пояса; она потеряла в бассейне свои туфельки, и мысль о том, какое жалкое зрелище она собой сейчас представляет, повергла ее буквально в исступление.
– Я сказала – убирайтесь! – девушка смахнула волосы с глаз и со лба и, размазывая копоть по щекам, гневно выкрикнула: – Какого черта вы уставились? Ну?!
– Красавица, вне всякого сомнения, – задумчиво произнес мужчина, глядя ей прямо в глаза и наслаждаясь светло-карим светом, струившимся из них.
Лаура Шартье надменно вздернула голову и отчетливо произнесла:
– Мосье, я даю вам еще две секунды на то, чтобы удалиться, а потом – вызываю шерифа.
Услышав ее слова, он мгновенно легко, с какой-то кошачьей, а вернее тигриной, грацией встал, и Лаура от неожиданности даже сделала шаг назад. Этот француз оказался более широким в плечах, чем любой из самых крепких парней в их городе.
– Нет необходимости вызывать сюда шерифа, – сказал мужчина своим глубоким и приятным голосом, от которого у девушки даже мороз пробежал по спине, несмотря на все ее попытки успокоиться и сохранить достойный вид.
А незнакомец тем временем продолжал:
– У меня вовсе не было желания причинить вам зло.
– Если у вас не было такого желания, за каким же чертом вы вломились ко мне во двор, да еще и посмели прикоснуться ко мне?!
– Всему виной мое ужасное любопытство. Мне еще никогда не доводилось видеть своими глазами курящую девушку. Вот я и заинтересовался этим зрелищем. Я приношу свои извинения, мадемуазель. И, конечно же, в самое ближайшее время я куплю вам новое платье.
Краска стыда бросилась в лицо Лауры.
«Да уж, как раз подобный подарочек от незнакомца с удовольствием бы приняла ее мать!»
– Вы этого не сделаете! За кого, интересно, вы меня принимаете? Вы что же считаете…
Его глаза загорелись рубиновым огнем, точь-в-точь таким, каким светился дракон на кольце, которое было у него на пальце. Но сам он ответил, подчеркнуто вежливо и уважительно.
– Я считаю вас настоящей леди и, несомненно, очень красивой. И если я вас каким-то образом оскорбил или обидел, то это произошло только потому, что я последний идиот. Не могли бы вы мне сказать, каким образом я могу возместить ущерб, причиненный вам, мадемуазель Шартье?
– Откуда вы знаете мое имя?
– Разве вон там не ваша вывеска «Торговый дом Шартье»?
– О! – только и смогла растерянно произнести девушка, а затем снова неуверенно указала пальцем на садовую калитку. – Я хочу, чтобы вы ушли… сейчас же!
– Уже удаляюсь. – Он поклонился, поднял свои ботинки и чулки и, как был, босиком пошел к калитке.
Лаура сурово прикусила нижнюю губу, с трудом удерживаясь от желания полюбоваться его широкими плечами и стройными мускулистыми ногами. В конце концов она все-таки не выдержала и посмотрела на уходящего мужчину, когда тот уже совсем было выходил за садовую ограду.
В это самое мгновение он оглянулся, его лицо на один короткий миг осветилось ослепительной улыбкой, и незнакомец скрылся из виду.
– Моя, я говорил вам, что табака вас убьет, мадемуазель Лаура. Ваша немножко в беспорядке.
В дверях появился Сент Джон и с шумом понюхал большой розовый цветок камелии. Вздрогнув от неожиданности, девушка повернулась к нему.
– Сент Джон! Ты что, не слышал, как я тебя звала?
– Уи! [2]
– Почему же ты тогда не пришел и не помог мне? Неужели ты не видел, что эта… эта… – она поискала подходящее слово, – эта свинья напала на меня?
– Я видеть его. Он сильно заботливая мужчина.
– Заботливый?! – яростно помотав головой так, что мокрые волосы противно захлестнули шею, девушка подбежала к темнокожему слуге и возмущенно завопила прямо ему в лицо. – Если только этот мужчина еще раз проявит свою «заботу» – я пристрелю его из своего ружья!
– Тогда вы сгореть, когда курить следующий раз. Мадемуазель возиться с трубкой, как молоденькая мартышка!
– Молоденькая мартышка!?
– Уи, старый мартышка знает, что нельзя совать горящую трубку под свой платье.
– Я не совала ее себе под платье… Эй-эй! Подожди! Ты, что же, шпионил за мной, да? – если бы ее гнев можно было измерить градусником, то сейчас наверняка он стал бы зашкаливать.
Сент Джон довольно ухмыльнулся, обнажив свои белоснежные зубы, и, скрывшись на мгновение в лавку, вновь появился в дверях с медной лейкой в руках.
– Камелия возле ворот хотеть пить. Я давать ей вода.
Лаура бросила взгляд на высоченный куст, возле которого разворачивались все эти события, и с негодованием воскликнула:
– Выходит, ты все время прятался там и все же не вышвырнул вон этого грубияна?! Я не могу в это поверить!
Бросив презрительный взгляд на бухгалтера, она прошествовала мимо него в помещение, и Сент Джону ничего не оставалось, как последовать за хозяйкой.
Пряча улыбку в уголках губ, он объяснил:
– Мусью Доминик тушить огонь сильно быстро. Моя не уметь сделать это лучше.
Лаура замерла и, все, также держа руку на перилах лестницы, обернулась:
– Месье Доминик? Ты знаешь этого человека?
– Уи, – мужчина раздвинул стремянку и вновь полез на нее.
Теперь уже Лаура последовала за ним.
– Кто он такой?
– Кто «он»? О ком вы спрашиваете, мадмзель Лаура? – Сент Джон стал переставлять на полке какие-то абажуры.
Девушка быстро взобралась на стремянку и схватила мужчину за жилетку.
– Ты отлично знаешь, «о ком я спрашивать». Ну-ка, давай, рассказывай.
– А! Тот мужчина? Он – Доминик Ю. – Сент Джон перебрался к другой полке и начал раскладывать на ней разные инструменты и другие необходимые в хозяйстве товары.
– Святая Жанна Д'Арк! Кто это еще такой – «Доминик Ю?»
– Он – простой купец.