Чувствуя, что окончательно запутался, маркиз проследовал за ней.
В центре зимнего сада стояло в ряд около десятка клеток — самый странный зверинец, который ему когда-либо доводилось видеть, состоял из маленьких существ, которые стояли, сидели, ели, спали и выли в своих клетках.
Его жена встала на колени перед дальней клеткой и вынула из нее рыжую кошку. Причитая над ней, как раньше над Генриеттой, она прижала ее к себе. На какое-то мгновение Синклер подумал, что не прочь стать одним из Лисичкиных любимцев.
— Это и есть Сава?
Виктория вела себя так, словно забыла, что он тоже находится в зимнем заду.
— Да. Думаю, она просто голодна. — Разделив свое внимание между ним и рядом клеток, Виктория продолжала: — Надеюсь, вы не возражаете? Мама и папа никогда не будут ухаживать за ними, за них отвечаю я, а вы сказали, что Графтон-Хаус стал теперь моим домом. Я не могла отдать их…
— Я не возражаю, — твердо заявил Синклер.
— Отлично! Значит, они остаются. Вам, конечно, не придется беспокоиться о них или потратить хотя бы пенни на их содержание.
— Я как-то не предполагал, что Лисичка опекает компанию бездомных и обездоленных.
Она выдержала его взгляд.
— Если не я, то кто же?
Маркиз не собирался начинать обсуждение прав супруги перед завтраком, особенно когда ее неожиданное сострадание заставило его почувствовать себя школьником с дрожащими коленями.
— Это объясняет вашу нелюбовь к лорду Перингтону. Какого котенка вы спасли от него?
— Лорда Бэгглса. Он дремлет в моей спальне.
— Я не представлял себе, что Лондон населяет столько садистов.
Виктория пожала плечами, продолжая гладить Саву.
— Слабые мужчины должны доказывать свое превосходство над существами слабее их.
Так всего лишь день спустя женщина, на которой он женился, предстала перед Синклером совсем в другом свете.
Покинув экипаж, они направились к большому саду неподалеку от Лондона, где должен был состояться благотворительный завтрак. Маркиз и глазом не моргнул, узнав о ее зверинце, и, казалось, все понял и со всем согласился. Виктория сама толком не знала, чего ожидала от него, но определенно не такой реакции.
— Вам машут, — прошептал Синклер, идя рядом с ней. Она подняла глаза.
— Это леди Нофтон. Будьте милы с ней.
Его рука, поддерживающая ее под локоть, напряглась, потом расслабилась.
— Я не один из ваших любимцев, — заметил он, — и мне не двадцать лет.
— Ну разумеется. — Виктория взглянула на него сбоку. — Вы сами создали свою репутацию.
— Так же, как и вы.
Как человек, который обычно говорит все, что думает, и таким образом портит дело, Виктория решила, что вовсе не плохо иметь рядом кого-то, еще в десять раз хуже. Каковы бы ни были причины его присутствия на сегодняшнем завтраке, он не поднял шума по поводу одного из ее благотворительных мероприятий — еще один сюрприз. Впрочем, все, что она узнавала о нем, казалось сюрпризом.
— Дорогая, — произнесла крупная блондинка, взяв ее за обе руки. — Я так рада, что вы смогли приехать. У меня сейчас ужасный момент, не знаю, где кого усадить.
Виктория улыбнулась:
— Покажите мне ваш список, и мы быстро все решим. Синклер, разрешите представить вам леди Нофтон. Эстелл, мой муж, лорд Олторп.
Карие глаза Эстелл округлились, и она сделала запоздалый реверанс.
— Милорд, какое счастье, что вы решили посетить наш скромный прием.
Син улыбнулся:
— Я тоже рад. Кстати, кого мы поддерживаем?
— Не кого, а что. Сокращение рабочего дня для детей, — объяснила она, — а также увеличение часов для их учебы.
— Прекрасно. Где можно найти немного портвейна чтобы выпить за ваши усилия? Я готов присутствовать на собраниях, если ваше благотворительное общество предложит выпить что-нибудь покрепче пунша.
— Да, конечно.
— Леди Нофтон смущенно кивнула. — Мой дворецкий Холлинс обслужит вас. Моего мужа сегодня нет дома, но у него в кабинете богатый выбор напитков.
— Тогда я удаляюсь. Желаю вам успехов.
— Значит, вы вышли за него замуж, — сказала Эстел, наблюдая, как маркиз заворачивает за угол дома. — Я слышала об этом, но подумала, что ошиблась.
— Никакой ошибки, — вздохнула Виктория.
— Сам Син Графтон. Он весьма импозантно выглядит, не так ли? — Леди Нофтон засмеялась.
— Полагаю, вы правы, однако это не относится к делу. Давайте посмотрим до приезда гостей, как вы их рассадитите.
К тому времени, когда они решили, что леди Дэш сядет рядом с леди Харгроув, а не с ее невесткой леди Мэгстон, начали прибывать экипажи. Как только Виктория подумала о том, куда исчез ее муж, он тут же материализовался перед ней.
— Я и понятия не имел, что ты знаешь столько толстых людей, — насмешливо сказал он, и в этот момент граф и графиня Мэгстон, проходя мимо них и оглядываясь, чуть не споткнулись об ограду.
— Замолчите!
Маркиз хмыкнул, и она наклонилась ближе к нему потянув носом и сразу став подозрительной.
— Вы пьяны? Но этого не может быть. Вас не было всего двадцать минут!
— Я пытался не терять времени. Но не беспокойтесь, я всем дам понять, что поддерживаю это начинание. Это лорд Дэш? Меткий стрелок? — Он двинулся вперед.
Виктория схватила его за руку.
— Пожалуйста, не поддерживайте ничего, ради меня, — настойчиво прошептала она. — Некоторые из присутствующих здесь действительно верят, что законы нуждаются в изменении.
— А некоторые собрались ради жареных цыплят. Они, похоже, поддерживают вас своими животами, а многие ли из них поддерживают своими кошельками?
— Нам хватит, чтобы устроить достойный завтрак, — огрызнулась она. — Не каждый здесь думает только о себе.
Глаза маркиза заблестели.
— Действительно, — протянул он. — Опять я узнаю что-то новое.
Виктория хотела потребовать, чтобы он удалился, прежде чем оскорбит кого-нибудь из их патронов, но вдруг прищурилась, вспоминая трех якобы пьяных незнакомцев на свадьбе и их трезвое рандеву прошлой ночью.
— Я тоже узнаю нечто новое.
Он наклонил голову.
— И что же это?
— Я пока еще не уверена, но, кажется, вы не являетесь тем, кем прикидываетесь, Синклер Графтон.
— Так просветите меня. Кем я являюсь, в конце концов?
— Для начала, вы не пьяны.
В этот момент Эстелл позвала Викторию к переднему столику, и она ушла, оставив мужа раздумывать над ее словами.
Глава 6
— Кто был тот отвратительный тип с большим носом? Он съел все бразильское кешью, а потом похитил блюдо с орешками с соседнего стола, решив, что никто не видит.
Виктория сделала вид, что живо интересуется происходящим за окном их экипажа.
— Очевидно, один человек все же наблюдал за ним.
Синклер усмехнулся. Что бы он ни предпринимал, его жена набрасывалась на него, как собака на кость от окорока.
— Да, я заметил, как он набивал брюхо. И кто, черт побери, был тот жирный боров?
Она с укором взглянула на него.
— Вы притворяетесь пьяным, потому что я просила вас вести себя пристойно? Или вы так пытаетесь смутить меня?
Она сама подсказывала ему ответ.
— Я не привык, чтобы мной командовали, — ответил он. — Особенно те, кто на семьдесят пять фунтов легче на восемь лет младше, чем я.
— И к тому же женщина.
— Да. И женщина.
Виктория сложила руки на своей очаровательной груди, выражение ее лица было не теплее сосульки.
— Отлично, я не буду говорить, что вам следует делать, но и вы не смейте указывать мне, с кем разговаривать и как вести себя.
— Я не ваш ужасный отец и не собираюсь отдавать вам никаких приказов. Но и вы не раздражайте меня, Лисичка.