Хозяин Соколиного гребня - Кэтрин Коултер 9 стр.


А Чесса пусть выйдет замуж за Рагнора Йоркского, Воистину,

мой господин, лучшего она недостойна.

— Интересно, а чего достойна ты сама? — покраснев от гнева,

вскричала Чесса. — Разве тебе не известно, что Рагнору недолго

осталось хозяйничать в Йорке? Любому ясно, что саксы скоро

захватят его королевство Данло и выгонят его из Британии вместе со

всеми остальными датчанами. Как видно, этого-то ты и хочешь,

Сайра, хочешь, чтобы меня отправили в Йорк, где я, быть может,

погибну и тело мое будет брошено в канаву, когда саксы возьмут

столицу Данло. Да, именно этого ты и добиваешься. Я вижу тебя

насквозь. Сайра! В тебе нет ни капли королевской крови, ты просто-

напросто…

— Довольно, — спокойно сказал Ситрик. — Сайра, не желаешь ли

отведать этого сладкого вина? Его только что привезли из Испании.

Оно крепкое и такое же сладкое, как твои губы.

Клив видел, что королева в ярости, однако у неё хватало ума

не давать волю языку в присутствии мужа. Возможно, её сдерживало и

присутствие за столом гостя, хотя какое ей может быть дело до

того, что думает о ней чужеземец? Что до Чессы, то она, не

поднимая глаз, смотрела на свою тарелку, полную кушанья,

ophcnrnbkemmncn из рыбы глэйли и яиц. Было общеизвестно, что

королевство Данло слабеет с каждым годом и недалеко то время,

когда саксы во время одного из своих набегов захватят Йорк. Еще

немного, и викинги будут изгнаны. Едва ли принц Рагнор успеет

воссесть на отцовский трон.

Интересно было бы узнать, что принцесса Чесса думает о браке

с Вильгельмом Длинным Мечом. Несомненно, такой брак пришелся бы ей

по вкусу. Какая женщина не предпочла бы богатство и роскошь

бедности? Впрочем, ему нет до этого дела. Благодарение Фрейе, ему

только и нужно, чтобы спокойно жить, растить свою дочь и чтобы

время от времени ему попадалась податливая женщина, дабы он мог

утолить потребности своего тела. Право же, это не слишком много.

На следующее утро Ситрик призвал Клива к себе в тронный зал.

Кроме короля, там никого не было. Так было и раньше. Всякий раз,

начиная беседу с Кливом, король приказывал удалиться и министрам,

и слугам — всем, кроме своего телохранителя Каллика. Когда Клив во

время их первой встречи высказал удивление по поводу таких

предосторожностей, Ситрик ответил ему, что иные слуги могут иметь

двух господ, и у него нет желании предоставлять им эту

возможность.

— Я согласен, — сказал он, едва только Клив вошел в тронный

зал. — Ты можешь отправиться в Нормандию уже сегодня и сообщить

герцогу Ролло, что я выдам дочь за его сына. Я пошлю Чессу в Руан

тогда, когда герцог пожелает устроить их свадьбу. Клив низко

поклонился.

— Как тебе будет угодно, государь.

— Клив…

— Что, государь?

— Ты хорошо справился со своей миссией. Ты умный человек,

думаю, тебе можно доверять. Если когда-нибудь тебе надоест служить

Ролло, я предложу тебе служить мне.

Клив поблагодарил Ситрика за добрые слова и повернулся, чтобы

уйти.

— С твоей стороны было очень разумно держаться на расстоянии

от моей дочери, Клив из Малверна. Сдается мне, она к тебе

неравнодушна, чего я никак не ожидал. Знай: я желаю этого брака,

ибо предвижу, что герцог Ролло основал могучую династию, которая

не угаснет, а будет становиться все сильнее и завоевывать все

новые земли.

— Думаю, ты прав насчет Ролло, государь. У герцога очень

твердая воля. — Клив сделал паузу, смахнул с рукава соринку и

добавил:

— У меня нет никаких причин искать общества твоей дочери.

С этими словами Клив покинул тронный зал. Ни он, ни король не

сказали больше ни слова.

Усадьба Малверн

Месяц спустя

— Отец…

— Что, детка? — Клив поднял Кири над головой, слегка опустил

и прижал к своей груди.

— Ты так долго не приезжал. Без тебя мне было плохо.

— Мне без тебя тоже. Из Дублина мне пришлось отправиться в

Руан, и только потом я смог вернуться домой, в Малверн. Но я же

сказал тебе, сколько дней займет моя поездка. Я вернулся на три

дня раньше срока.

— Это верно, — согласилась Кири и вздохнула. — Иногда мне

кажется, что ты нарочно прибавляешь дни, чтобы обмануть меня. А

как твои дела? Все прошло хорошо?

Он долго молчал; его длинные, сильные пальцы нежно гладили

спину дочери. Она заерзала, и он почесал её левое плечо.

— Все прошло так, как желал герцог Ролло, — сказал он

наконец. — А теперь иди спать, Кири. Завтра я расскажу тебе о

Таби. Твой дядя Меррик прав. Таби — золотой ребенок, сильный и

добрый. А вот и Айрек, он хочет лечь вместе с тобой.

За прошедший месяц Айрек успел заметно отъесться. Теперь это

был почти взрослый пес с черно-белой шерстью и серым пятном на

морде. Никакая порода в нем не просматривалась. Он готов был

храбро защищать Кири от любых посягательств и яростно лаял, если

ему казалось, что кто-то желает причинить ей зло. Когда Айрек

обнажал клыки и начинал угрожающе рычать, Харальд, старший сын

Меррика, отбегал от него подальше.

В кромешной тьме ночи Кливу опять явился знакомый сон, не

посещавший его уже почти три месяца. Он очутился в этом сне

внезапно, как моряк, которого волна неожиданно смыла с корабля в

бушующее море. Все вокруг было реально, словно наяву: его ноздри

наполнял аромат растущих повсюду желтых и лиловых цветов, он ясно

чувствовал влажное прикосновение тумана. На сей раз он не стоял на

вершине утеса, глядя вниз, на лощину, где меж валунов бежал

холодный поток, переходящий в водопад. Нет, нынче он сразу же

оказался перед дверью громадного деревянного дома с крышей из

дранки и дерна, от которой к небу поднималась тонкая струйка дыма,

выходящего из дыры над очагом Он весь дрожал. Он не хотел входить

в этот дом-крепость Он опять слышал все тот же низкий,

повелительный голос и чувствовал, что скоро не выдержит и

закричит. Надо убежать! Но куда подевался его пони? Он поднял руку

и толкнул дверь. Тяжелые деревянные створки распахнулись. Внезапно

низкий мужской голос замолчал. ОНА не кричала. В доме царила

мертвая тишина. Комната, в которую он вошел, была очень широка и

длинна — не комната, а настоящий зал. В дальнем конце её виднелся

высокий помост, а по бокам — квадратные окна, закрытые массивными

ставнями. Пол был земляной. Прямо за помостом висел занавес, за

которым — Клив это знал — находились четыре маленькие спальни.

Вдоль стен зала, по всей их длине, стояли скамьи, над вырытым в

полу очагом, на толстых цепях висел огромный чугунным котел,

окутанный густым белым паром. Несмотря на то, что в зале было

множество людей — мужчин, женщин, детей, — здесь стояла полная

тишина.

Назад Дальше