— Карета не могла быстро ехать по вязкой грязи, и нам пришлось остановиться на ночлег в Колдуэлле. А сегодня вечером нам снова пришлось остановиться, поскольку погода так и не переменилась. Мистер Сэмпсон и ваш кучер прекрасно позаботились обо мне. Мы никак не ожидали встретиться с вами так рано. Вы уже сообщили Сэмпсону о своем прибытии?
В ответ Истлин лишь лукаво усмехнулся. Он смотрел на Софи исподлобья, и в его насмешливом взгляде читался явный вызов.
— Нет, конечно, вы еще не видели своего камердинера, не так ли? Он никогда бы не позволил вам выйти из комнаты в таком виде, да к тому же он бы первым делом обратил внимание на запах. От вас пахнет овцами.
— Боюсь, вы стоите слишком близко от моего шерстяного плаща, — ответил Ист. — Вам лучше подойти ближе ко мне, если вы хотите судить беспристрастно.
Софи высоко подняла голову и пересекла комнату, встав прямо напротив маркиза. Истлин больше не улыбался, и лицо его как будто окаменело.
— Я не собирался бросать вам вызов, Софи. Вам не нужно ничего мне доказывать.
— Я знаю, — ответила она мягко. — Мне самой хотелось этого.
— И мне.
Она чуть заметно кивнула, глядя ему в лицо. Ист не стал отводить взгляд, и его глаза потемнели, превратившись в два черных зеркала.
— Честно говоря, я не знаю, что делают в таких случаях, — размышляла Софи. — Может быть, начать с вашей мокрой одежды?
Истлин не смог удержаться от смеха. Он потянул за шелковый пояс ее платья и, когда удивленно раскрытые губы Софи оказались вблизи его губ, нежно прошептал:
— В свое время, Софи, мы разберемся с моей одеждой.
Никто из них не смог бы сказать, кто первый сделал движение навстречу другому. Софи обвила руками шею Истлина, касаясь мокрых завитков его темных волос, и не заметила, что ее руки тоже стали влажными. Рукава ее шелкового платья скользнули вниз, обнажив руки до локтей, и Софи ощутила кожей мягкую ткань полотняной рубашки Истлина и более грубое на ощупь шерстяное сукно его сюртука. Она стояла на цыпочках, прижимаясь к Исту всем телом. Он почувствовал, что Софи испугана и напряжена, и его поцелуй стал проникновеннее, а объятия — нежнее.
Софи властно потянула его за шею. Ее пальцы продолжали перебирать завитки волос на его затылке. Она подняла голову и поцеловала уголок его рта, затем коснулась губами подбородка и чувствительного местечка под ухом. Ее язык робко нащупал мочку уха Иста, и тот издал хриплый стон, снова крепко сжав девушку в объятиях.
Близость его тела давала ощущение защищенности и в то же время таила в себе опасность. Ист целовал ее с такой страстью, что ее ноги подкашивались, и она не смогла бы удержать равновесие, стоя на цыпочках, если бы не его сильные руки. Он покрывал поцелуями ее глаза, брови, лоб, волосы. Продолжая целовать, Истлин взял Софи на руки и отнес к постели.
Осторожно посадив девушку на край кровати, он опустился перед ней на колени.
Не отводя взгляда и сохраняя полнейшую серьезность, Истлин взял в руки маленькую ножку Софи и поставил ее себе на бедро. Софи невольно опустила взгляд на то место, где находилась сейчас ее нога, и щеки девушки, к явному удовольствию маркиза, залил нежный румянец. Скользнув рукой вдоль ноги Софи под покров ночной рубашки, Истлин нащупал край чулка, подвязанный шелковой лентой чуть повыше коленами, потянув за конец подвязки, медленно и осторожно снял чулок.
Софи пыталась выровнять дыхание и унять бешеное биение сердца. Прикосновение пальцев Иста к ее коже вызывало такой неистовый отклик в ее теле, что Софи как будто разделилась на две части. Одна ее половина уже готова была сама снять с себя рубашку как можно быстрее, вторая Софи хранила молчание, проявляя терпение. Ей хотелось насладиться сполна тем, что делал с ней Истлин. А он, похоже, знал о Софи гораздо больше, чем она сама.
Маркиз уже снял с нее второй чулок и, вместо того чтобы отпустить ее ногу, принялся нежно гладить ее, вначале, пальцы, затем свод стопы.
Истлин отпустил ножку Софи, и она повисла в нескольких дюймах от пола. Истлин вновь скользнул руками под рубашку Софи и нащупал нежную кожу у нее под коленом. Сквозь тонкую ткань ночной рубашки Софи ощущала тепло его рук.
— Сними с себя платье, — попросил он.
Она сделала движение плечами, и шелковая ткань соскользнула, оставив Софи в одной ночной рубашке. Робким, неуверенным жестом Софи коснулась пальцами щеки маркиза. В ответ он уткнулся лицом в ее ладонь и приник к ней губами. Неожиданно для себя самой Софи почувствовала, как ее грудь налилась тяжестью, а по спине прошла горячая волна, заставляя пульсировать ее лоно в такт биению ее сердца. Она прикусила губу, чтобы подавить стон, который уже готов был вырваться из ее горла.
Истлин встал с коленей. Маленький огарок свечи, освещавший комнату Софи, оплавился и сгорел. Единственным источником света остались тлеющие угли в камине.
— Тебе помочь приготовить постель? — спросил маркиз. Софи покачала головой. Она испытывала немалое облегчение от того, что тени, отбрасываемые огнем очага, скрывали его лицо и ее собственное. Она сняла покрывало с постели, взобралась на нее и скользнула под одеяло.
— О, я смотрю, ты тут так уютно устроилась, и напрасно. Я обычно сплю с другой стороны.
Софи никогда не приходилось делить свою постель с кем-то. Она молча попыталась отодвинуться, но Истлин остановил ее, положив руку на плечо.
— Оставайся здесь. Я не собираюсь спать, во всяком случае пока.
— Я думала, что, может быть, ты передумал, — нерешительно сказала Софи, видя, что Истлин принялся снимать с себя сюртук.
Маркиз остановился, не расстегнув до конца очередную медную пуговицу.
— Нет, я не передумал. А ты?
— Нет, — ответила Софи, сожалея теперь, что свеча слишком рано погасла.
Истлин и сам не ожидал, что ответ Софи принесет ему такое облегчение. Он отдавал себе отчет в том, что в некотором роде собирается использовать Софи, чтобы добиться желаемого.
Он снял сюртук и расстегнул рубашку. Будучи уверен, что Софи продолжает внимательно его рассматривать, Ист напомнил:
— Расскажи мне про того, другого, обнаженного мужчину.
Софи недоуменно посмотрела на него:
— Обнаженного мужчину?
— Того самого, которого, как ты уверяла, тебе доводилось видеть прежде. — Ист вытащил рубашку из брюк, затем присел на край кровати и поднял ногу, чтобы стянуть сапог. — Так ты говорила неправду?
— Нет, правду. Его звали Тимоти Дэрроу, и он служил конюхом в Тремонт-Парке.
— Так он там больше не служит?
— Его уволили, — покачала головой Софи.
— Потому что ты видела его голым?
— Нет. Потому что он плохо ухаживал за лошадьми. Никто, кроме него самого и Кейти Мастерс, не знал, что я видела его без штанов.
Истлин начинал понимать, что имела в виду Софи. В настоящий момент его собственные штаны, не желавшие считаться с велениями его сердца и плоти, причиняли ему массу неудобств, но Истлин не мог не оценить комичность ситуации. Он уронил сапог на пол, и тот упал с громким стуком, заставив Софи вздрогнуть. Ист широко улыбнулся ей и принялся снимать второй сапог.
— А кто такая Кейти? — спросил он.
— Одна из наших судомоек, — объяснила Софи.
На пол полетел второй сапог вместе с чулком. Софи собралась с духом и продолжала: — Я застукала их на месте преступления.
Истлин плутовато усмехнулся и заговорщически подмигнул Софи:
— Понятно. Так ты, оказывается, вовсе не чужда соблазнам нашего мира, а я-то думал, что ты не от мира сего.
— Ты просто смеешься надо мной.
— Ну да. — Ист склонился над ней, взяв девушку за плечи. — И я собираюсь еще долго смеяться, — поцеловал он Софи.