Слуги уже разносили каплуна под перечно-лимонным соусом, ягненка, артишоки в оливковом масле и винегрет, свежий горох и хлеб. Скай с отсутствующим видом пробовала то одно, то другое блюдо.
— Вы здоровы? — На ее руку легла рука герцога. Скай вздрогнула и посмотрела на него. Хотя его тон был мягким, в глазах не прочитывалось никакого выражения.
— Наверное, устала, — ответила она, — путешествие было утомительным.
— Идите же и приготовьтесь, мадам, — тихо сказал он, — я скоро приду к вам.
Она кивнула и, наклонившись, сказала Робби:
— Я ухожу.
— Я не оставлю тебя, девочка. Помни, что я обещал. Завтра я начну разыскивать дом. Пошли за мной, если я буду нужен. — Он наклонился и поцеловал ее в щеку.
С печальным вздохом она поцеловала его в ответ, поднялась и вышла из зала, двигаясь как можно более непринужденно. Что за скучная свадьба, подумала она, вспоминая свои предыдущие замужества. Она легко нашла дорогу в свою спальню, где Дейзи уже приготовила ванну.
— У нас не было пресной воды несколько недель, госпожа, — сказала Дейзи. — Я думаю, вы соскучились по ванне.
— Сегодня я не могу купаться вволю, — ответила Скай.
— Ага, — согласилась Дейзи, — я приготовила для вас темно-розовое платье.
— Нет, — сказала Скай, — герцог старомоден. Лучше, если мой ночной костюм будет более скромным, пока мы не узнаем друг друга получше. Отложи розовое и достань бледно-голубое.
Скай позволила Дейзи раздеть себя и, пока ее преданная служанка меняла платья, быстро вымылась, наслаждаясь свежей водой, ароматизированной розовым маслом и розовым пенящимся мылом. Ощущение шелковистой мыльной пены на коже было почти эротическим. Слава Богу, благодаря внезапно налетевшей прошлым вечером буре с дождем она успела вымыть волосы на корабле, прежде чем они подошли к Бомон де Жаспру. С чистыми волосами она всегда чувствовала себя лучше. Ополоснувшись, она выбралась из ванны, взяла приготовленное Дейзи большое полотенце и вытерлась.
Дейзи быстро напудрила ее и накинула через голову платье, с легким свистом скользнувшее по гладкой коже Скай. Это было простое платье с длинными рукавами с шелковыми перевязками у запястий. У него тоже был низкий вырез, но , оно было гораздо скромнее, чем то розовое, что Дейзи приготовила сначала. Последнее творение портного облегало пышные формы Скай, как будто было нарисовано на ней, а не скрывало их, как и положено платью.
По команде Дейзи вошли двое слуг и унесли ванну из спальни.
— Как ты умудрилась научить их? — спросила Скай, отлично зная, что девчонка не знала ни слова по-французски.
— О, госпожа, дело не в языке, а в тоне приказа и знаках рук. Не беспокойтесь обо мне, со мной все в порядке. Слова изучить нетрудно. Скоро я научусь болтать по-ихнему.
— О Дейзи! — Скай обняла девушку. — Зря, наверное, я взяла тебя с собой. Тебе и Брэну надо пожениться и создать собственную семью.
— Для этого есть еще куча времени, — резко ответила Дейзи. — Я вам пока нужна, я вижу.
Маленькая дверь по другую сторону кровати отворилась, и на пороге появился герцог в белой ночной рубашке. Дейзи сделала быстрый реверанс госпоже, а затем другой — герцогу и выбежала из комнаты.
— Вы не в постели? — сказал он. — Согласно обычаю Бомон де Жаспра, невеста должна ожидать своего мужа в брачной постели.
— Я должна была вымыться, — ответила она, — я была лишена пресной ванны несколько недель.
— Пастор Лишо говорит, что мытье — это тщеславие.
— Тогда он, несомненно, самый смиренный из смертных, — резко проговорила Скай.
— Пастор Лишо говорит, что мытье — это тщеславие.
— Тогда он, несомненно, самый смиренный из смертных, — резко проговорила Скай. — Но с ним нельзя находиться в одной комнате, так от него воняет. Это отвратительно! Я никогда не считала, что грязь богоугодна.
— Пожалуй, я бы согласился с вами, мадам, — сказал он. «Вот опять», — подумала она. Этот легкий оттенок юмора в его тоне. Он подошел к ней и очень нежно начал вынимать заколки из ее волос, что не успела сделать Дейзи. Осторожно положил заколки на каминную полку, которая, как и ее собратья в парадном зале, утопала в цветах. Ее длинные волосы распустились, и он восхищенно пробежался по ним ладонями. Скай стояла не двигаясь. Его поведение беспокоило ее, однако, несмотря на то что она ему нравилась, в нем не чувствовалось признаков страсти.
— У вас прекрасные волосы, — тихо сказал он. — Волосы женщины — ее слава. — Он повернул ее спиной к себе и, к ее удивлению, сдернул платье с ее плеч, обнажив Скай до талии. Он нежно охватил ее маленькие полные груди, лаская их. — У вас прекрасная грудь, мадам. О, какое наслаждение будет видеть, как их будут сосать наши малютки: ибо за этим Господь наградил вас ими. — Он холодно сдернул платье на пол и, взяв ее за руку, повел к постели. — Теперь, мадам, я хочу, чтобы вы легли на постель лицом вниз, — сказал он.
Она испуганно посмотрела на него. Сердце ее начало учащенно биться от ужасных воспоминаний.
— Но, монсеньор, надеюсь, вы не собираетесь любить меня по-гречески?
— Откуда вам известно, что это такое? — возмутился он, сильно схватив ее за руки. Она подумала, что утром обязательно появятся синяки. — Что за женщину послали мне англичане? Порядочная женщина ничего не знает о таких извращениях! Отвечайте мне, мадам! — Его черные глаза горели от ярости.
— Мой первый муж, — заплакала она, стараясь ослабить его хватку, — любил унижать меня, делай… делая это.
— И вам не нравилось это? — Он пристально смотрел на нее.
— Это отвратительно, — искренне ответила она.
Он ослабил хватку.
— Так оно и есть, ибо Господь запретил этот порок. Не опасайтесь, что я подвергну вас этому. Однако вы должны доверять и подчиниться мне, мадам, когда я приказываю вам лечь на постель лицом вниз, ибо я ваш господин перед Богом и людьми.
Скай была в недоумении. Он не предавался любимому пороку Дома О'Флахерти и все же приказывал ей лечь лицом вниз. Воцарилось тяжелое молчание. Стоя тут, она ничего не узнает, и он вроде бы не должен причинить ей зло. Со вздохом она легла на кровать, как он сказал.
— Передвиньтесь в центр, мадам, — последовал приказ. Она подчинилась.
Он взял ее левую руку, и она почувствовала, как он надел на нее, что-то мягкое, но крепкое. Когда она повернула голову, чтобы посмотреть, он схватил ее правую руку и привязал таким же образом к резной стойке кровати шелковой веревкой.
Скай открыла рот от изумления, но на этот раз она была в шоке.
— Монсеньор! — воскликнула она. — Что вы делаете? — Ей снова стало страшно. Она стремилась не поддаваться страху, успокоиться. Однако его действия не давали оснований для успокоения.
Теперь он раздвинул ее ноги и привязал их к другим столбикам стойки.
— Я привязываю вас к кровати, мадам. Я думал, это очевидно для вас. — Он закончил свои манипуляции и, подойдя к ее голове, вытянул из-под нее подушки. Затем, приподняв ее рукой, он подсунул подушки под живот, так что ее ягодицы выпятились вверх.
— Но зачем вы делаете это?! — Она была на грани истерики.