Теперь расскажите мне все толком. Поссорился с Эмери, вы говорите? Это тот, что приехал из Индии?
Она как могла связно рассказала ему о произошедшей в то утро сцене. Ральф Халлам присвистнул.
— Старый негодяй! — тихо сказал он. — Но в чем дело? Откуда это неожиданное желание жениться? Он не производил никогда на меня впечатления человека, который может жениться… А быть хозяйкой на Эльгин Кресент — не особенно заманчивая перспектива…
— Он уезжает за границу, — перебила она. — Вот почему он хочет жениться так срочно. О, я не должна была говорить вам это…
Она слишком поздно вспомнила наказ своего опекуна. Но если известие поразило Ральфа Халлама, он не показал этого.
— Вы, конечно, не выйдете за него? Вы так же подходите ему, как май подходит декабрю, Эльза.
Эльзе показалось, что он хотел прибавить еще что-то, но сдержался. На секунду ее охватил страх перед тем, что ее, очевидно, ждет в этот сумбурный день второе предложение, так как в выразительных глазах собеседника появился многозначительный огонек. Ей нравился Ральф Халлам, но по-иному. Он был очень хорошим, добрым, чудесным другом, но… Все было бы испорчено, если бы невысказанные слова были произнесены. К ее огромному облегчению, он заговорил об Эмери.
— Что за человек этот ваш «индус»? — спросил он. — Он был на государственной службе там?
Она покачала головой.
— Я знаю очень мало о нем, — сказала она. — Все мы мало знаем о нем. Говорят, он даже не англичанин, а принадлежит к американской ветви Эмери. Старый Эмери устроил ему место в Индии. Он такой странный…
Ральф Халлам улыбнулся.
— Сумасшедший, может быть? Большинство этих господ из Индии слегка чокнутые. Это от солнца…
Эльза покачала головой.
— Нет, он не сумасшедший. У него ужасные манеры: он резок до грубости. И все же, Ральф, в нем есть что-то странно привлекательное. Я часто задумываюсь, какова была его жизнь, чем он занимался на досуге? Кажется, он живет в атмосфере тайны. Я не могу говорить вам о том, что происходит в конторе — это было бы некрасиво — но его корреспонденция такая необычайная. И в нем самом нечто магнетическое. Иногда, когда он смотрит на меня, возникает чувство, точно я… не владею собой. Это звучит странно, не правда ли?
— Да, конечно, — ответил ее удивленный собеседник. — Он гипнотизирует вас?
— Да-да, — неуверенно ответила Эльза. — Может быть, это так… Он напоминает мне какое-то гибкое животное… вовсе не красивое… А вообще он такой противный, что я ненавижу его! — Она засмеялась своей собственной непоследовательности. — Джесси Дэм называет его «зловещим человеком». Может быть, она права. Иногда у меня такое чувство в его присутствии, точно он несет на себе бремя какого-то ужасного преступления. Он такой подозрительный, загадочный, недоверчивый… Вы чувствуете, что он все время следит за вами. И все в нем так! Мистер Тарн ненавидит его…
— Весьма неприятный господин, — сказал Ральф, смеясь, — но внушительный. Смотрите, не отдайте ему ваше юное сердечко! Что касается Тарна, то я думаю, вам было бы хорошо уехать ненадолго. Вы не знакомы с моей невесткой?
— Я не знала, что у вас есть невестка, — сказала Эльза.
Халлам улыбнулся.
— Вам она понравится. Я попрошу ее пригласить вас на несколько дней.
В этот момент вошел слуга с подносом, и оба замолчали, пока не остались снова одни. Позавтракав, Эльза уже собиралась уходить, когда шум остановившегося у дома такси заставил Халлама выглянуть на улицу.
— Подождите!
Она посмотрела в окно, но с того места, где она сидела, не могла видеть человека, расплачивавшегося с шофером.
— Кто это? — спросила она.
— Восхитительный тип! Я думаю, лучше, чтобы он не видел вас здесь. Пройдите в кабинет, вы знаете дорогу.
Когда я проведу его в столовую, вы можете улизнуть. Я позабочусь о том, чтобы он не видел вас.
Раздался звонок, и Эльза поспешила пройти в маленький кабинет. Почти сейчас же она услышала низкий голос Мориса Тарна в коридоре. Она подождала немного, потом прокралась на цыпочках по коридору, отворила дверь и вышла.
Тарн, нервы которого были напряжены, слышал стук закрываемой двери и подозрительно оглянулся.
— Что это было?
— Мой слуга вышел, — спокойно сказал Ральф. — В чем дело?
Несколько мгновений Тарн не отвечал, потом со стоном опустился в кресло и закрыл лицо руками.
— Так плохо, а?
— Он знает… — глухо пробормотал Тарн.
— Кто «он»? Господин из Индии? И что он знает?
— Все! Халлам, это — Сойока!
Халлам, раскрыв рот, уставился на Тарна.
— Вы с ума сошли! Сойока?
— Он или Сойока, или кто-то, занимающий высокое положение в шайке! Почему бы нет? Прибыль фирмы Эмери не достигает восьми тысяч в год. Мы знаем, каковы прибыли Сойоки: они наживают миллионы там, где мы — только тысячи. Он жил в Индии, не думая, что старый Эмери завещает ему это дело. Мы всегда знали, что чиновники в Индии работают рука об руку с шайкой Сойоки. Иначе каким образом он знал бы, где искать в книгах полученные нами грузы? Он первым делом обратил внимание на ящик с различными товарами, полученный нами от Штейна из Лейпцига, и заинтересовался содержимым. Он просил меня узнать подробности, и я это делаю. Халлам, борьба с Сойокой означает смерть! Они ни перед чем не остановятся! Я не могу больше выносить этого, Халлам! Я слишком стар для таких дел…
— Не слишком стары, однако, для того, чтобы жениться, не так ли?
Тарн быстро взглянул на него.
— Что вы хотите сказать?
— То, что я сказал. Я слышал, что вы замышляете удрать с дамой, которую я не стану называть.
Морис Тарн пожал плечами.
— Я не знаю, что я буду делать. Я перепуган…
— Пугайтесь на здоровье! — В голосе Ральфа Халлама не было прежней мягкости. Лицо его стало жестким, нижняя челюсть зловеще выдвинулась вперед. — Если вам хочется уехать, что ж — уезжайте. У вас достаточно денег для того, чтобы починить свои нервы. В Южную Америку, конечно? Я так и думал. Уезжайте — Бог с вами! Вы распустили ваши нервы и для меня потеряли цену. Хуже того: вы стали опасны. Мы произведем быстрый раздел, и затем вы можете убираться к черту, если хотите!
Он медленно приблизился к расстроенному Тарну и, остановившись перед ним, посмотрел на него.
— Но вы уедете один. Мне нужен партнер.
— Эльза? — простонал Тарн.
— Эльза. Я могу заставить ее думать по-моему. Это будет легко. Я хочу ее, Морис, так же, как вы хотите ее. Она божественна! Она прямо восхитительна! Я не браню вас. Но я тоже хочу ее. В этой стройной девушке заключен целый мир счастья, Морис!
— Но… но… — Тарн смотрел на Халлама, пораженный ужасом. Какая-то одинокая клеточка в его мозгу, где когда-то обитала совесть, усиленно работала. — Но, вы не можете, Ральф! Вы женаты, я знаю, что вы женаты! Вы не можете жениться на Эльзе!
— Я ничего не говорил о женитьбе, — едко ответил Ральф Халлам. — Ради Бога, не будьте так старомодны!
Глава 5
На обратном пути в контору Эльза была спокойнее и могла ясно рассуждать. Она не все сказала Халламу: он ничего не знал о ее ночном испытании, когда, заставив стол в кабинете бутылками, Морис Тарн говорил и говорил, пока у нее голова не пошла кругом. Она раньше думала, что его косвенные намеки на брак, на его преимущества и выгоды делались ради красного словца. Теперь она поняла. Бессвязным бормотанием он пытался подготовить ее к своему чудовищному предложению. Что-то было неладно, весьма неладно. Раньше он не пил так много…
Было половина третьего, когда она торопливо взбежала по узкой лестнице, надеясь, что ее неприятный хозяин не вызывал ее.