Теперь он делает вид, что спустился сюда только ради того, чтобы взять туристическую брошюру со стола; а теперь он пройдет мимо, как будто я не существую.
Врежь ему. Давай же. Есть что‑то в этом мужике, Леппингтоне, что действует мне на нервы, руки просто чешутся; шрамы так и зудят, будто по ним марширует полк муравьев. Ударь его, выруби засранца.
– Джек… Джек. В баре кончается минеральная вода. – Это старшая сука, Электра. – Похоже, жители Леппингтона ни с того ни с сего обратились к добродетели и пьют шипучку вместо пива.
Буркнув что‑то, Джек зашаркал в сторону двери в подвал.
Электра наделила его благодарной улыбкой.
Она меня боится, думал он, но ее ко мне тянет. Только посмотрите, она глаз от меня не может отвести.
Он стрельнул глазами в того мужика, Леппингтона. А этот, черт побери, даже видеть меня не может. Нечего и сомневаться. Он спит и видит, как меня уволакивают в наручниках копы. Ему бы это понравилось.
Дэвид Леппингтон заметил злобный взгляд, который бросил на него Джек Блэк, прежде чем открыть дверь в подвал.
От Джека Блэка вскоре будут неприятности, сказал сам себе Дэвид, и Бернис так думает; и с чего только Электра с такой готовностью его наняла.
Да ладно тебе, Дэвид, подумал он, кажется, без особого риска можно угадать истинную причину. Электра живет одна. Многие женщины сочтут мускулистого татуированного мезоморфа
– А, Общество любителей кино. Там показывают классику в маленьком кинозале при библиотеке.
– Оно самое.
– Неплохо. – Она улыбнулась. – Между рядами достаточно места, можно вытянуть ноги. А что в программе?
– «Поединок».
Она нахмурила лоб:
– Не знаю такого. Это вестерн?
– Нет, ранний фильм Спилберга с Деннисом Уивером. В общем, о человеке, за которым через всю страну гонится огромный грузовик.
– Ах да, сейчас же месяц Спилберга.
– Они показывают его в паре с «Цветом пурпура».
– А вот этот я знаю. Проходной фильм, к тому же бессовестно литературный. Мне он нравится. Как бы то ни было, приятного вечера.
– Спасибо.
Электра улыбнулась, глядя, как Дэвид покидает гостиницу через вращающуюся дверь. И почему хотя бы часть моих постояльцев не может быть такими, как он, подумала она. По будним дням в гостинице останавливались коммивояжеры и торговые агенты, которые глядели мрачно, нередко тосковали по дому и тихонько напивались в баре. В уик‑энды преобладали парочки, бежавшие ради тайного свидания. Вроде той, что занимает сейчас номер 101. Вот где в понедельник матрас придется хорошенько проветрить.
– Отнесите бутылки прямо в бар, – сказала она Джеку Блэку, который поднял тяжелый ящик так, как будто тот был из утиного пуха. – Вы закрыли за собой дверь в подвал?
– Да.
На нее смотрели глаза непостижимой глубины.
М‑м‑м… быть может, он мысленно раздевает меня, с озорной дрожью подумала она.
Интересно, каков он под одеялом? Не удивлюсь, если истинный зверь.
– Джек?
– Что?
– После того как отнесете бутылки в бар, вы не перенесете мешки с картошкой с кухни на склад?
– О'кей.
– Шеф покажет вам какие. Джек?
Он поднял голову, его взгляд обжег ей лицо.
Давай, Электра, пригласи его к себе наверх на поздний ужин. Эта мысль последние двадцать четыре часа копошилась на задворках ее сознания. Над этим человеком висел большой знак вопроса. Ей хотелось узнать о нем побольше. Он ее просто завораживал.
– Чего надо? – вопросил он.
Как всегда без экивоков, усмехнулась про себя Электра, беря себя в руки перед прыжком в пропасть: пригласить его на что… перекусить? А потом прыгнуть в постель? Бог мой, Электра, то‑то американские горки тебя ждут.
– И помогите Мэри собрать стаканы в баре. Джек сегодня так и не появился.
Слегка кивнув, что понял, он удалился в сторону бара.
Трусиха, обругала она саму себя, самое время было. Надо было пригласить это огромное чудовище к себе в комнаты; подумай, сколько удовольствия ты могла бы получить.
Да уж… он, похоже, из тех, кто прибьет девчонку и не подумает. Электра, у тебя что, появилась тяга к смерти?
Телефон на стойке зазвонил. Снимая левую серьгу, Электра подняла трубку.
– Алло.
В динамике заскрипело тяжелое дыхание. Телефонные шутники. Спасибо тебе, господи, и за это.
Красная лампочка на стойке указывала, что звонок внутренний.
– Алло, – вежливо повторила Электра. – Портье. Чем могу помочь?
Тяжелое дыхание. Смешок. Затем скрежет в трубке.
– О… а… – задохнулся женский голос, как будто обладательница его давилась смешком. – Шампанского… бутылку шампанского, пожалуйста. Номер 101.
Электра подняла глаза к потолку, отчасти с выражением стоицизма, рожденного в общении с подвыпившими или одуревшими от секса постояльцами, отчасти представляя себе, что способна видеть сквозь потолок, будто сквозь стекло. Она вообразила себе постояльцев из номера 101: обнаженные тела сплетены на кровати, телефонная трубка лежит на подушке. Всегда полезно для возбуждения, философски подумала она, позвонить в обслуживание во время полового акта.
– Разумеется, – вежливо ответила она. – Номер 101. Какое шампанское вы предпочитаете?
– О?
– У нас есть «Боллинже» по цене двадцать пять фунтов бутылка, «Моэт е шандон» по…
– О… Любое. Любое подойдет. И два бокала, пожалуйста.
– Я принесу немедленно. Спасибо.
Сорок пять секунд спустя Электра поднималась по лестнице на второй этаж. В руках у нее был поднос с бокалами, ведерком для льда и бутылкой шампанского, обернутой белой салфеткой.
В субботу вечером все это было вполне обычным делом. Ничего из ряда вон выходящего.
И все же она не могла удержаться и не подумать об истории царя Дамокла, восседавшего на троне с подвешенным над ним на волоске мечом. Что‑то смертельное, казалось, зависло над гостиницей. Волос рвался…
Она постучала в номер 101. Дверь немедленно открыла возбужденная женщина, завернутая в купальную простыню.
– Спасибо большое, – сказала женщина. – Давайте я у вас это заберу.
– Надеюсь, шампанское придется вам по вкусу. – Электра улыбнулась, передавая тяжелый поднос. – Если вам еще что‑нибудь понадобится, просто позвоните.
– Да. Спасибо. – Женщине явно не терпелось закрыть дверь.
– Мне занести шампанское на счет вашего номера?
– Да. Спасибо. Доброй ночи.
– Доброй ночи.
Фиона закрыла дверь ногой.
– Шампанское, – возвестила она Мэтту, лежащему ничком на кровати в чем мать родила.