108
Когда идеология, обладая абсолютной властью, становится абсолютной и превращается из частного познания в тоталитарную ложь, историческое мышление уничтожается настолько основательно, что сама история, даже на эмпирическом уровне, перестаёт существовать. Тоталитарное бюрократическое общество живёт в вечном настоящем, где все находятся под пристальным надзором полиции. Сформулированный ещё Наполеоном принцип «всецело править энергией воспоминаний» воплотился в современной манипуляции прошлым, где подтасовываются не только толкования или смыслы, но даже сами факты. Но ценой освобождения от всякой исторической реальности является утрата рациональности, которая столь необходима дляисторического общества, капитализма. Известно, чего стоило русской экономике научное приложение обезумевшей идеологии, взять хотя бы самонадеянное невежество Лысенко. Это вызвано тем, что управляющая индустриальным обществом тоталитарная бюрократия зажата между своей потребностью в рациональности и отказом от рационального – в этом и коренится её главный недостаток по сравнению с обычным капиталистическим развитием. Наряду с тем, что бюрократия хуже решает вопросы сельского хозяйства, она также уступает капитализму и в индустриальном производстве, которое планируется свыше на основе поступающих снизу нереальных сведений, ведь ложь и там и там возведена в принцип.
109
В промежуток между двумя мировыми войнами революционное рабочее движение было полностью уничтожено совместными усилиями сталинской бюрократии и фашистского тоталитаризма, который позаимствовал форму организации у уже испробованной в России тоталитарной модели. Фашизм являлся чрезвычайным средством защиты буржуазной экономики, находящейся под угрозой кризиса и ниспровержения пролетариатом. Фашизм – это объявленное в капиталистическом обществеосадное положение , благодаря которому это общество спасается и совершает срочную рационализацию, позволяя государству в массовом порядке вмешиваться в его управление. Но сама такая рационализация уже была отягощена чудовищной нерациональностью своих средств. Несмотря на то, что фашизм был направлен на защиту консервативной буржуазной идеологии и её основных ценностей (семья, собственность, моральный порядок, нация), объединяя тем самым мелкую буржуазию и безработных, обезумевших от кризиса и разочарованных бессилием социалистической революции, сам фашизм по существу не являлся идеологией. Он был тем, за что себя и выдавал: насильственным возрождениеммифа , требующим принадлежности к сообществу, где основополагающими являются архаичные псевдо-ценности: раса, кровь, вождь. Фашизм – этотехнически оснащённый архаизм . Его разложившийсяэрзац мифа и воспроизводится в контексте спектакля наисовременнейшими средствами психологической обработки и создания иллюзий. Таким образом, он является важным фактором в формировании современного спектакля, а его участие в уничтожении прежнего рабочего движения превратило его в одну из основополагающих сил современного общества. Однако, в связи с тем, что фашизм оказался также и наиболеерасточительной формой поддержания капиталистического порядка, ему пришлось покинуть авансцену, где главные роли по-прежнему играют капиталистические государства; его заменили более рациональными и устойчивыми формами этого порядка.
110
Чуть только русской бюрократии удалось, наконец, отделаться от последних следов буржуазной собственности, которые препятствовали её господству над экономикой, не давая присвоить всю собственность себе, и вдобавок, мешали добиться признания великих держав на международной арене, она возжелала спокойно наслаждаться властью в своём уголке земного шара. Для этого она решила ликвидировать последнюю вышестоящую инстанцию – и разоблачает сталинизм, ею же порождённый.
Но такое разоблачение само остаётся сталинистским и самоуправным, его причины никто не собирается объяснять, а концепцию всё время изменяют, модифицируют, ибокоренящуюся в нём идеологическая ложь раскрывать нельзя . Таким образом, бюрократия не в силах провести либеральные реформы ни в сфере культуры, ни в сфере политики, ибо само её существование как класса зависит от идеологической монополии, так как именно эта монополия служит единственным видом её собственности. Несомненно, идеология уже утратила страсть к позитивному самоутверждению, но и то, что сохраняется в её безразличной банальности, всё ещё способно подавить любую конкуренцию и держать скованной всю полноту мысли. Только поэтому бюрократия так привязана к идеологии и с такой страстью её пропагандирует, несмотря даже на то, что в эту идеологию давно уже никто не верит. То, что некогда было террором, отныне служит поводом для шуток и насмешек, однако никто и не вздумал бы смеяться, если б за спиной не маячил тот же самый террор, от которого так хотелось бы освободиться. И именно в тот момент, когда бюрократия хочет продемонстрировать своё превосходство над миром капитализма, она признаёт себя егобедной родственницей . Подобно тому, как действительная история опровергает претензии бюрократии, а её невежество откровенно противоречит её научным притязаниям, её соперничество с буржуазией в плане создания товарного изобилия заранее обречено на провал, ибо такое изобилие само несёт в себескрытую идеологию и обычно нераздельно связано с постоянно увеличивающейся свободой иллюзорного выбора, псевдо-свободой, которая остаётся несовместимой с бюрократической идеологий.
111
На данный момент претензии бюрократии на идеологическую собственность рушатся уже в мировом масштабе. Власть, изначально нацеленная на интернациональность, но установившаяся лишь национально, теперь должна признать, что более не может поддерживать свою ложную сплочённость за пределами каждой из национальных границ. Неравное экономическое развитие и соперничество различных типов бюрократии, которым удалось вывести свой «социализм» за пределы одной страны, привело к непримиримому и тотальному противостоянию лжи русской и лжи китайской. Отныне каждая бюрократия, находящаяся у власти, или каждая тоталитарная партия, пока ещё только претендующая на власть (там, где после периода сталинизма местный рабочий класс остался без «поводыря»), должна следовать своим собственным путём. Повсеместный распад бюрократического союза ещё более усугубляется внутренним сопротивлением, впервые проявившимся во время рабочего восстания в Восточном Берлине, когда бюрократии было противопоставлено требование «правительства металлургов», и однажды уже пришедшем к власти в виде рабочих Советов в Венгрии. Однако эта тенденция, при ближайшем рассмотрении, является крайне неблагоприятным фактором для развития современного капиталистического общества. Теперь буржуазия теряет своего противника, который, тем не менее, поддерживал её объективно, иллюзорно сосредоточивая в себе образ отрицания существующего порядка. Разделение труда между спектаклями подходит к концу, когда псевдореволюционность, в свою очередь разделяется. Уничтожение рабочего движения произошло благодаря концентрированному спектаклю, который сам уже обречён.
112
Сегодня у ленинизма не осталось иных последователей, кроме различных троцкистских течений, в которых до сих упорно отождествляют пролетарский проект с иерархической организацией идеологии, несмотря даже на опыт, показавший всю плачевность подобных попыток.