Разве что в ней несколько увеличился процентный состав углекислого газа, но так это не влияло на упругость воздуха и земную гравитацию.
Вообще-то, если бы тем, живущим в другом измерении усатым дядюшкам в цилиндрах, объяснили бы, что планер и прочие характеристики данного летательного аппарата рассчитаны с помощью оптико-электронно-вычислительных машин, они бы при всем напряжении извилин все едино не представили бы ничего отличного от арифмометра, разве что прибавили бы ему рычажков и раздули в размерах приблизительно до двухтумбового письменного стола. Если бы им поведали, что данная машина, с тридцатиметровым размахом крыла, не тратит в своем полете ни грамма топлива, они бы скривили недоверчивую ухмылку, ибо их просвещенный книгами ум уже ведал о законе сохранения энергии. И, кстати, тут они были бы совершенно правы, ибо пусть эта чудо-машина и не сосала мазут или истертый в пыль уголь, она все-таки не имела внутри Perpetuum mobile. Видимо, уважая преемственность науки, она работала от электричества. Уж почти наверняка обладающие манерами, но, по сути, достаточно прямодушные предки плюнули бы в презрении, если бы им поведали чушь о том, что данная конструкция способна плавать по небу не десять-пятнадцать минут, и даже не час-два, и уж совсем невероятно — сутки-трое, а практически вечно. Возможно, снабженные цилиндрами головы расширили бы зрачки до размеров медной копейки, если бы им раскрыли простую тайну этой вечности о том, что цель создания больших крыльев двояка. Кроме понятной всем опоры на воздух, эти части корпуса еще и выполняют работу по накоплению энергии. Брали они ее от Солнца. Естественно, когда оно заходило, машина не заваливалась в штопор. Просто шеренга пропеллеров начинала вращаться от аккумуляторов.
Конечно, после таких признаний все еще использующие производящее навозные отходы четвероногое господа в цилиндрах частично бы потеряли способность к удивлению, однако они наверняка бы подпрыгнули на обшитом телячьей кожей сиденье, если бы им прошептали самое главное. Этот чудо-планер с двадцатью винтовыми парами не был приспособлен для полетов с человеком. Более того, он управлялся не каким-нибудь так-сяк представимым радиобеспроводным способом, а вполне самостоятельно, то есть там, в этом сравнительно небольшом фюзеляже, имелся собственный электрический пилот. Но теперь уныло вперившихся в спину извозчику предков ждало еще несколько откровений. Допустимо, что после таковых глаза слушателей выпучились бы из орбит, а по булыжной мостовой звякнули выпадающие монокли или даже громко тикающие, заводящиеся пружинным способом и запирающиеся серебряной крышечкой часы. Ибо действительно для представления назначения и возможностей данного летающего чуда требовалось произвести в голове несколько научно-технических революций. Ладно, оставим в покое позапрошлое столетие, попробуем ввариться в технологию сами.
Итак, сорокапропеллерный планер парил где-то в смычке тропосферы со стратосферой. При случае он мог забраться выше или же, наоборот, медленно переместиться вниз. Да, хотя он отличался грациозностью, но действительно не обладал маневренностью и быстротой истребителя. Это был не его конек. И конечно, такие монстры военной направленности могли появиться только в убежденности окончательно бесповоротного воздушного превосходства перед любым противником. По этому случаю большущий планер почти совершенно не интересовался предметами, парящими в воздухе, — он наблюдал за Землей. Правда, и здесь имелись ограничения. Хотя название этого воздушного корабля пришло из совсем отдаленных эпох, не имеющих отношения даже к цилиндрам и каретам, ибо именовался он «Архангел», тем не менее по-настоящему всевидящим оком он не был.
Например, если бы кто-то выдал обыденно привычную сентенцию о том, что теперь к горе Корпуленк не сможет пробраться и мышь — это было бы явным преувеличением. Со своего возвышения над местностью, даже обладая длиннофокусной камерой с базой в полтора метра, чудо-машина все равно бы не сумела рассмотреть и даже различить небольшого грызуна. Тем не менее сказать, что она уступала в зоркости какому-нибудь орлу, было бы обидным и незаслуженным нареканием. Ведь как ни верти, но всяческие грифы и сапсаны не способны подняться на двенадцатикилометровую высоту.
Тем не менее в данный момент охота за мышами все-таки не предусматривалась. Для некоторых людей вопрос состоял в том, насколько четко эта самая летающая этажерка «Архангел» способна рассмотреть перемещающихся среди деревьев представителей «Пульсара».
21
Закалка брони
Если бы кто рассказал, может, и не поверил бы. Мы в геометрическом центре самой передовой страны мира, и что же? Где урбанизация, заводы-гиганты и взмывающие ввысь небоскребные обелиски? Вокруг пустыня, то есть не пустыня, конечно, а девственные леса. Что еще невероятнее. Естественно, с джунглями Африки или даже Панамы не сравнить. Но все-таки ощущение заповедника не проходит. И, может быть, оно, кстати, и настораживает. Ведь в любом заповеднике ты можешь совершенно внезапно нос к носу столкнуться с лесником. А кто знает загодя, какие у него повадки и пристрастия? Но деревья очень даже к месту. Они подстраховывают нас сверху, накрывают пологом листвы. Это очень кстати, несмотря на то что «панцири» включены в режим мимикрии. Так что бредем, переливаясь переменными цветами, вроде как листва. Если смотреть на идущего впереди товарища внимательно, без защитного стекла, что вообще-то не рекомендуется, то возникает нечто вроде легкого головокружения — мозг никак не может нащупать нужную перспективу. Рассказывают, что когда в двадцатом веке американцы посылали первых астронавтов на Луну, некоторые психологи серьезно опасались, что, прилунившись, они не смогут понять, что именно наблюдают перед собой. Так вот, сейчас наш «костюмчик» реализовал в себе то, что могло бы осуществиться на Луне.
Конечно, следуя технике безопасности, мы смотрим друг на друга только через «панцирное» забрало. Понятное дело, это не основная функция защитного снаряжения, так, десятистепенная. Однако для «лицезрения» всесилия своей амуниции хоть иногда полезно глянуть и так и эдак. В смысле невооруженным глазом, дабы убедиться в том, что экзоскелет на фоне растительности почти невидим. А через картинку, вырисовываемую лазером в зрачке, для осознания мощности компьютерной догадливости, коя без разума расплетает запутанный узор мельтешения теней-полутеней. Конечно, у компа есть превосходство перед впадающими в транс биомозгами, он ведь близнец-копия заведующего невидимостью, да и сам делает со своим «костюмчиком» аналогичную процедуру, так что осуществить обратное преобразование ему значительно легче. А более всего в безопасности убеждает то, что отряд доселе не атаковали ни с воздуха, ни с суши. Хотя черт знает, вдруг в деле особо продуманная ловушка? Однако предполагать тактику хитрого заманивания можно вообще-то на любом этапе операции. Например, вот сейчас они не трогают, предполагая сделать это, когда доберемся до горы. Теперь не трогают, потому что ждут, покуда заберемся внутрь туннеля — там уж точно никуда не денемся. А уж там не применяют всю мощь, для того чтобы в деле познать, для чего все задумано. И уж тогда-то прихлопнут наверняка.
Ладно, это все экстраполяция и прикидки рассеянного от безделья разума. Но сейчас по схеме будет первая оборонительная линия подземного электронного штаба «Прыщ». Нет, эта линия находится здесь, на земле.