Более того, они в чем-то уникальны! Я, конечно, имею в виду то, что подобной культуры нет во всей вселенной! Это единственная в своем роде жемчужина, которую надо изучать, лелеять, растить для их собственной и нашей пользы. Я говорю об унаследованных ими традициях — которые имеют для них такую же ценность, как для нас Земля, Собеты, Конфедерация и Директорат! — Чэм распростер руки, как бы пытаясь охватить всю аудиторию. — Мы говорим о…
— Это все ничто по сравнению с властью капиталовложений, доктор, — выразительно пожал плечами Монтальдо. — Вы, похоже, не видите дальше своей узкой дисциплины. Я уверен, что Директорат позаботится о том, чтобы смягчить неблагоприятное воздействие на романанов, но действительность шире, чем вы думаете. Одного торона достаточно, чтобы открыть планету. Но подумайте, — он указал на Честера, — вот у Честера есть поразительный дар. Вы же не рассчитываете сделать его вашим личным маленьким проектом.
— Я никогда бы не…
— Кроме того, почему вы так легко осуждаете эксплуатацию со стороны других, когда вы сами хотите закупорить планету и превратить ее в ваше собственное маленькое антропологическое сокровище? Разве у вас больше прав, чем у меня или у любых других групп, заинтересованных в Атлантиде? Господи, да поймите же вы, здесь есть целые материки, на которые еще не ступала нога романана…
— Я не позволю их уничтожить ради наживы! — загремел Чэм, ударив своим жилистым кулаком по столу. — Я отказываюсь…
— Отказываетесь? — вскричал Монтальдо, вскочив на ноги. — Вы даже не спросили у романанов, чего хотят они! — Он придвинул свое разгоряченное лицо к лицу Чэма. — Здесь замешано гораздо больше, доктор! Во вселенной полно действительно серьезных проблем помимо Атлантиды и кучки враждующих дикарей. Ощущается очень серьезный недостаток торона! За счет чего, по вашему мнению, функционирует звездолет? Вы думаете, торон повсюду валяется под ногами, подобно элементам Периодической таблицы?Так знайте, что это отнюдь не так!
Монтальдо, сделал шаг назад и посмотрел на наблюдавших за ними мужчин и женщин.
— Торон — это уникальный кристалл. Он формируется внутри новых звезд. Теоретически, при помощи передовых математических методов, рассчитано, что нейтронные звезды должны быть заполнены им. Для того чтобы вырос кристалл, требуется феноменальное давление, в буквальном смысле миллиарды тонн на квадратный миллиметр. Образованные атомы имеют необычно большой вес. И до сих пор торон не удавалось обнаружить на обычной планете. Именно особые свойства кристаллов торона позволяют им выдерживать нагрузки, которые человек не в силах создать. — Он обернулся к Чэму. — Это единственные структуры, которые способны направлять реакцию вещества и антивещества, — и именно поэтому этот мир представляет уникальное сокровище, именно потому, что там, под Северным полюсом, его навалом!
— Но неужели вы не понимаете, — возразил Чэм, — что если вы откроете эту планету для добычи ископаемых, вам понадобятся вспомогательные службы, жилье, развлечения, торговля, поселения. Рано или поздно кто-то наткнется на романанов, и когда это случится, кто-то пострадает! Мы должны…
— А что плохого, если мы их всех заберем и отправим на станции психообработки для подготовки и приведения в человеческий вид? Мы что, плохо живем? Почему они должны жить по-другому? — настойчиво вопрошал Монтальдо. — Мы по крайней мере не совершаем набегов на наши станции или планеты!
— Да потому что они другие! — выпалил Чэм, отступая и расстроено качая головой. — Потому что антропологи считают, что в конечном итоге важны люди. Мы видели, что происходит в процессе аккультурации!
— Что ты скажешь, Честер? — Монтальдо посмотрел на романана. — Посмотри вокруг. Ты видел этот корабль. Ты видел медицинское оборудование, челнок, ты все видел.
Ты понимаешь, что мы летаем среди звезд. Что ты думаешь? Ты хочешь этого для своего народа?
Честер сложил руки на столе перед собой. Ему было неудобно в кресле.
— Мы будем путешествовать на звезды, — просто сказал он.
— Вот видите! — Монтальдо упивался своим триумфом.
— Боже мой! — печально вздохнула Нетта Соларе. Осознав, что она произнесла, она зажала рукой рот, в глазах ее можно было прочесть стыд и панику.
— Нетта? — Чэм посмотрел на нее, вдруг забеспокоившись.
— Простите, доктор, — она не поднимала глаз. — Я не могу больше иметь вполне объективного представления о романанах.
— Я не понимаю, — Чэм пристально смотрел на нее.
— Вы не понимаете? — воскликнула она. — Это варвары! Конечно, один из пауков спас меня! Он погнал меня из деревни, после того как убил этого… этого… человека, который… — она всхлипнула и вытерла нос. — Но они все грязные животные! — Она с упреком посмотрела на Честера. — Вы еще не видели, как они отрезают у людей волосы! Вы не видели, как они стреляют… и вопят… и режутся своими ножами. Вас не раздевали, не насиловали, не унижали! О, конечно, это не для вас, доктор Чэм! Вы сидите здесь в безопасности! Вы изучаете Честера с его удивительным даром. Но вы не посмеете спустить свору этихживотных на галактику, или вам придется потом охотиться за ними как за преступниками, которыми они и являются, и убивать их! — Она, пошатываясь, встала на ноги, обливаясь слезами и выбежала из притихшей комнаты.
— Я, право, не знал, — прошептал Чэм, — что она такая взбалмошная. А она была такой хорошей, прилежной студенткой, — ему стало грустно.
— Вот так, — Монтальдо притих. — Еще одна точка зрения, которую следует принять во внимание, доктор. Вы думаете, доктор Добра и лейтенант Сарса в безопасности среди ваших ранимых подопечных? — он приподнял брови. — Согласится ли Директорат с вашей…
— Конечно! — Чэм нетерпеливо отмахнулся. — Соларе, возможно, совершила какую-то глупую ошибку. Может быть, она нечаянно сделала какое-то движение, которое считается у романанов приглашением. Возможно, нечто сходное с посещением Рикланда. Там нельзя делать комплиментов чьей-либо жене, иначе придется спать с ней, — задумчиво проговорил Чэм.
— Мне не кажется, что Нетта была такой наивной, — фыркнул Монтальдо.
— Что? Ну… кто знает, — Чэм уже забыл о происшедшем. — Видите-ли, очень многое может не удаваться. Поэтому мы должны разработать программу, с помощью которой эти люди смогут сохранить свою самостоятельность, культуру и ценности и, в то же самое время, являться частью Директората. Существенно, чтобы…
— А вы подумали, какое освещение это получит? — Монтальдо недоуменно посмотрел на Чэма. — Вы отказываетесь понимать, что за этими стенами огромная вселенная, доктор! Вы слишком долго были заперты в своей лаборатории! Что, вы думаете, Директорат собирается делать с Честером? Каждый захочет своими руками пощупать человека, который может видеть будущее! Подумайте о том, как это подействует на политику, бизнес, инвестиции, медицину, военное дело, производство, игорный бизнес, на все, где нужен риск! — кричал Монтальдо.
— Понимаете, — кивал Чэм, думая про свое, — мы можем быть полезны друг другу, но это следует делать с большей деликатностью. Существуют твердые антропологические принципы, которыми…
Монтальдо энергично вздохнул.
— У наснет времени! Вы видели, что было с Неттой. С той секунды, когда Честер вошел в базовый лагерь, а я обнаружил торон, этого уже не остановить! На Рейндже уже проблемы с перенаселением — а здесь можно разводить скот. Нетту изнасиловали! Изнасиловали, Чэм! Добра и Сарса в плену. Их культура полностью противоположна всем ценностям, установленным Директоратом.