Принести и выложить на стол. Где он сейчас?
— Автомат?
— Нет, Рамаль.
— Без понятия. Давай решим вопрос с деньгами, а то мне в ваших разборках участвовать не прет совершенно. Да и полечиться мне точно надо.
Я кивнула. Ощущение было, как от бессонной ночи, когда встать по какой-то причине не решился и комкал простыни до утра.
Когда Жако собрал вещички и направился к двери, я его окликнула.
— Погоди, вместе выйдем.
— С чего такая опека?
— Ни с чего, просто так будет лучше. Я только с хозяином попрощаюсь.
Я подхватила куртку, сумку с вещами и пистолеты. Один запихала за пазуху, второй засунула под ремень, накрыв сверху легким свитером. Али не спал, сидел на кухне и пил синтетический кофе из маленькой кружечки. Перед ним стоял большой керамический кофейник.
— Я съезжаю, Али. Могут прийти, ты извини, что так вышло.
— Это ничего, мадам. Каждый, кто поселяет у себя жильцов, так или иначе понимает, что с ними могут возникнуть проблемы. К тому же в моей семье понятие гостя сохраняет свое значение. И если вы решите остаться…
— Нет, мне лучше уйти.
Али кивнул.
— Тогда передайте Рамалю, что антиквариат будет его ждать.
— Хорошо, — я сделала два шага в сторону двери, но вернулась. — Али, а что это за антиквариат? Я точно знаю, что спроса на старые вещи нет, а то, что ты держишь в доме, не имеет ценности.
Али допил кофе, вздохнул и налил еще.
— Всегда есть спрос на старые вещи, — произнес он. — Я могу продать любые старые вещи. И кто-то обязательно их купит.
Почему-то я вспомнила приобретенный у Ханзера пистолет…
— Может, пойдем, а? А то мне бы полечиться точно, точно надо, — сзади заскулил Серый Жако.
— Идем, идем…
На лестничной площадке нас ждал Ханзер. Он обеспокоено смотрел куда-то вниз, вглядываясь в темноту, царящую на площадке первого этажа.
— Что там?
— Плохо, — хмуро отозвался Рамаль. — Мои ребята, конечно, внизу, но я не могу понять… Что-то не так. Чем быстрее мы отсюда уберемся, тем лучше.
— А я могу спуститься? — спросил Жако.
— Ты вообще можешь валить на все четыре стороны, — поморщился Рамаль. — Тебя никто не держит.
— Спасибо, — сказал Жако и направился вниз по ступенькам.
— Погоди, — остановила его я. — Что тебе не нравится, Рамаль?
— Да все не нравится. Пахнет жареным. Не спрашивай у меня, почему я так считаю. Но я дожил до этого возраста совсем не потому, что не прислушивался к собственным ощущениям. Вниз, через парадную, я бы не ходил.
— Тогда пойдем с черного.
Ханзер пожал плечами. Он заметно нервничал, дергался. Пока мы спускались по грязной, заваленной мусором лестнице, он ухитрился дважды поцапаться с желтобородым, один раз даже чуть не спустил того с лестницы.
— Хорошо, — прошептал Рамаль, выйдя во внутренний дворик. — Пока тут тихо, но я не могу быть ни в чем уверен. Боюсь, что здесь мы с тобой разойдемся. Я честно вел с тобой дела, никто меня не упрекнет…
— Никто и не собирается. Претензий у меня к тебе нет. Я ладеюсь, что и у тебя ко мне тоже. Оплачены были все услуги.
Ханзер развел руками, подтверждая мои слова. Он получил двойную выгоду от нашего сотрудничества. Во-первых, материальную, а во-вторых, об этом деле обязательно пойдет слух. И о том, что Рамаль Ханзер вел свои дела честно, заботясь о клиенте, тоже станет известно. А такая реклама много стоит.
— Уходите через метро, — крикнул он нам вслед.
— Можно подумать, что это так просто, — пробормотал Серый Жако, который по непонятным причинам увязался за мной.
— Я вообще туда найти проход не смогла.
— Ну, это как раз не проблема. Точно, точно…
— Ты знаешь как?
Жако пожал плечами. Престарелый хакер действительно знал, что говорил.
Когда мы дошли до автомобильного лабиринта, Серый Жако пошел вперед, уверенно поворачивая в ключевых точках.
— А от чего мы, собственно, убегаем? Почему нельзя было по поверхности?
— Я тебя за собой не звала, сам вызвался, так что терпи.
— Я терплю. Мне просто интересно, — Жако остановился и начал озираться.
— Что случилось?
— Ты не слышала?
— Чего?
— Звук…
Учитывая, что над нашей головой периодически проносился поезд, этот вопрос был странным.
— Вот сейчас опять, — Жако поднял палец. Я прислушалась. Тихо.
— За нами кто-то идет, — прошептал Жако. — Я слышу…
— Я ничего не слышу, — также шепотом ответила я, отступая дальше по коридору.
— Поверь мне, — Серый Жако прижался к грязному кузову и жалобно попросил. — Бежим?
Мы побежали. Несколько раз Жако поворачивал не в том направлении, и мы упирались в тупик, приходилось возвращаться и бежать быстрее прежнего. Бежать, бежать… Царапаться о ржавые зубья ребер автомобильных скелетов. Нырять в узкие промежутки между бесчисленными бамперами, поставленными в ряд чьими-то руками. Небо над нами внезапно потемнело, я подняла глаза и увидела, что автомобильные остовы сомкнулись над головой, образуя туннель.
— Еще немного! — задыхаясь, крикнул Жако. — Еще немного.
Он остановился настолько резко, что я чуть не врезалась в его спину.
— Что теперь?
Он не ответил, согнувшись пополам и судорожно втягивая воздух.
— Там… Там… — выдавил Жако.
В темноте мне показалось, что он махнул рукой куда-то вперед. Сделав несколько шагов, я натолкнулась вытянутой рукой на железную сетку. Осторожно двигаясь вдоль нее, я, наконец, нащупала отверстие с рваными краями.
— Там дыра должна быть, — прошептал Жако. — Туда…
— Какая-нибудь охрана?
— Какая к черту охрана! Ну, камеры стоят, наверное, но тебя это волнует? Это не проходной двор, сюда дети не залезают. Точно. Сюда еще попасть надо.
— Тогда пошли. — Я сделала шаг за сетку, стукнулась головой, что-то зацепилось за ткань куртки.
— Погоди, дай отдышаться.
— Некогда, сам знаешь.
Серый Жако, кряхтя, полез в дыру.
— Куда теперь?
— Под ноги смотри и старайся держаться стены, справа. Метров через пятьсот будет освещенная зона. Точно.
— Ты тут частый гость?
— Был. Когда-то приходилось тут отсиживаться. Я, знаешь, известная личность был. Это вроде служебного туннеля, он идет параллельно главному. Поезда идут левее.
Словно подтверждая его слова, слева глухо загрохотало и зашипело.
— Ну, вот и все. Точно, точно… — облегченно сказал Серый Жако, когда перед нами открылась последняя дверь, и мы выбрались из закутка через какие-то палки, автоматы для уборки, тряпки и прочую уборщицкую мишуру на освещенную платформу. — Вот и все. Теперь метро, тебе в одну сторону, мне в другую. Точно. Тебе куда?
— Вероятно, в аэропорт.
Жако покрутил головой в поисках расписания.
— Ага, тебе тогда туда, — он махнул на правую половину платформы. — А мне, значит, в другую сторону. Хватит приключений, здоровье дороже. Тот поезд почти прямой, на предпоследней станции пересядешь.
— Спасибо.
— Не за что, в метро преследовать бесполезно. Переходы, пересечения линий, сам черт ногу сломит, точно, точно… А еще есть служебные каналы… Эх, была б моя воля я тут бы жил.
— Так в чем проблема?
— Люблю, когда солнце настоящее, — Жако пожал мою руку. — Приятно было познакомиться. Но надеюсь, что мы больше не пересечемся. Уж извини, но это для меня уже слишком. Точно, точно…
— Ничего, ничего. Тебе спасибо, — в туннеле заревело, это подходил мой поезд. — Прощай и береги себя.
Он еще что-то сказал, но слова заглушил грохот вылетающего из черноты туннеля поезда.
Корпоратисты опоздали не намного. Удивительно, как иногда минуты решают твою судьбу.