Магистры пятого знака - Степанов Николай 17 стр.


– Ухтырь, по-моему, сейчас состоится не поединок, а убийство,– рука непроизвольно потянулась к тесаку.

– Не вздумай вмешиваться в совершение правосудия, каким бы оно тебе ни казалось. Затопчут на месте. Не все присутствующие знают, что ты волшебник.

Карлик специально произнес это достаточно громко. Стоявшие рядом отодвинулись подальше. Я одарил своего слугу убийственным взглядом, но на этот раз промолчал.

Поединок начался с того, что так не понравившийся мне боец вытащил из кармана тюбик с краской и нарисовал на своем щите пятый крестик. Шит он оставил возле трибуны, а сам двинулся в сторону противника, поигрывая легким клинком. Меч парня, наоборот, был сродни лому.

– Смелее, юноша,– подзадорил его щеголь.– Не видите – народ хочет лицезреть ваше мастерство. Даю фору в пять ударов.

Легко быть ловким, когда твой соперник ничего не умеет. Молодой человек размахивал тяжелым мечом, словно дубиной, каждый раз врезаясь лезвием в землю. Увернуться от подобного удара не представляло никакого труда. Поэтому «храбрый» вояка успевал не только отодвигаться в сторону, но и комментировать действия противника. Как же мне хотелось заменить юношу и продемонстрировать на шкуре этого остряка-самоучки его собственные методы! В пятый удар парнишка вложил все свои силы. Меч, в очередной раз врезавшись в землю, не выдержал.

– У, какие мы сильные! Ломаем сталь, как хворостину. Не следует воину так поступать со своим оружием! Может, среди честной публики найдется человек, кому не жалко собственного меча? – Щеголь окинул окружающих насмешливым взглядом.

Насколько я успел понять, в здешних краях не принято делиться оружием.

– Я могу предложить не только меч, но и свои руки.– Несмотря на яростную жестикуляцию крогула, я вышел в центр живого круга.

– После окончания поединка, назначенного досточтимым господином судьей, мы решим и этот вопрос. Но пока я должен следовать закону.– Воин вдруг стал на редкость законопослушным.

– Меч можете оставить, а сами покиньте площадку, где вершится правосудие.– Властный голос судьи перечеркнул шансы юноши на спасение.

Пришлось подчиниться.

– Я же говорил – не вмешивайся. Думаешь, парню от твоей помощи легче? – недовольно прошептал Ухтырь.– А нам лишние неприятности.

– Хватит бурчать. В конце концов, кто из нас главный?

– Твоя фора, к сожалению, закончилась,– продолжал издеваться щеголь.– Сейчас я проткну твое сердце, а затем снесу голову. Не бойся, ты не успеешь ничего почувствовать.

Вот же гад, никак не уймется! Я чувствовал себя прескверно, поскольку помочь не мог. Юноша же крепко уцепился за рукоять тесака и приготовился к последнему в своей жизни удару.

Однако этот удар последним стал не для него. Деревянная рукоять грозного оружия парнишки, вероятно, рассохлась и не удержала лезвие при первом же размашистом движении. Задиристый боец, естественно, отскочил назад, но он не мог предположить, что новое оружие противника вдруг станет метательным. Толпа охнула, когда в грудь щеголя вонзилось лезвие сангарского меча. Ухмылка медленно сползла с лица воина.

– Не может быть, ты же был у меня пятым,– произнес он и замертво рухнул наземь.

Концовка поединка явилась полной неожиданностью не только для жертвы. Все почему-то сразу уставились на меня, словно не юноша сейчас одержал нелегкую победу, а совсем другой человек. Трудно предположить, чем бы закончилось безмолвное созерцание моей персоны, если бы не хрустальный перезвон, вдруг прозвучавший на площади.

Трудно предположить, чем бы закончилось безмолвное созерцание моей персоны, если бы не хрустальный перезвон, вдруг прозвучавший на площади.

Толпа замерла в ожидании чего-то неизвестного и удивительного. Через несколько томительных секунд появилось изображение. Оно возникло как раз над тем местом, где лежал труп бравого поединщика. Сначала проступило мерцающее сияние, которое разделилось на пять частей и окружило поверженного. Каждая часть была похожа на куст с переливающимися огненными листьями. По мере приближения «кустов» к телу воина начали формироваться светящиеся контуры крылатого животного, напоминающего кошку с длинными, как у кенгуру, ушами и большими крыльями за спиной.

Сближаясь, объемные картинки становились все ярче и контрастнее. Когда до их цели оставалось менее трех шагов, «кошечки» завели медленный хоровод, паря над землей. Грациозная стать невиданных животных завораживала. Публика застыла в немом восторге.

Продолжая кружиться, киски открыли глаза, осветив, словно прожекторами, пронзенное тело, которое быстро стало окрашиваться в кроваво-красный цвет, уменьшаться в размерах и приобретать до боли знакомую форму. Скоро равносторонний пятиугольник станет для меня самой ненавистной геометрической фигурой, если я, конечно, сумею дожить до этого «скоро». Красная пластинка закрутилась в воздухе, составляя центр светящегося хоровода. Крылатые особи вплотную приблизились к творению глаз своих и коснулись вершин того, что совсем недавно было телом человека.

Оглушительный треск заставил вздрогнуть всех находившихся на площади. Феерическое зрелище исчезло, оставив легкую дымку и совершенно чистое, без единой капли крови, лезвие сангарского меча.

– Уходи отсюда,– шепнул крогул, став невидимым. Этот чуть слышный звук в наступившей гробовой тишине моментально привлек внимание толпы.

Люди находились в растерянности. Почти все были уверены: кто-то сильно постарался, чтобы изменить ход сегодняшнего действа. Но, в отличие от меня, они точно знали кто. Вот только еще не решили, как на это реагировать.

Я тоже не знал, что лучше предпринять, но интуитивно чувствовал: сейчас мне лучше помолчать.

Помощь пришла, откуда не ждали. Проблемную ситуацию разрядил судья:

– Правосудие свершилось. Как видите, ни сила, ни ловкость не могут спасти виновного от наказания. Воля небес и точное соблюдение закона расставило все по своим местам. По-другому и быть не могло.

Главный блюститель правопорядка спустился с помоста и в сопровождении охраны отправился в свою резиденцию, стараясь сохранять гордую осанку.

Под трибуной возле щита погибшего стоял Ухтырь, и у меня сразу же зародились сомнения в искренности смотавшегося оратора. А тут еще возникли странные галлюцинации. Куда делся пятый крестик со щита? Мистика, да и только.

– Ты чего ему наговорил? – спросил я карлика, указывая на удаляющегося судью.

– Ничего особенного. Просто предложил честную сделку.

– Интересно узнать – какую?

– Взаимовыгодную,– невозмутимо ответил он.

«Пора принимать экстренные меры! Неужели мне каждое слово придется клещами вытягивать?»

– Будь любезен достать мне краткую информацию о своей сделке с судьей,– пресекая возможные возражения, я добавил твердо: – Это приказ.

– Да, пожалуйста! Мы договорились: судья объясняет толпе, что все просто замечательно и... не умирает сегодняшней ночью от страшной болезни,– невинными глазами посмотрел на меня карлик.– Хочешь сказать, я пообещал ему что-то невыполнимое?

Пока я подбирал нужные, по возможности литературные слова и соответствующую интонацию, нас догнал парень с двумя частями сангарского меча.

Назад Дальше