– Да уж, – наконец произнес Склар Хаст. – Еще неизвестно, кто здесь дикари – мы или они.
– Во всяком случае, – возмутилась Мэрил Рохан, – мы до такого состояния плоты не запускали. – В ней вдруг заговорила хозяйка, гордящаяся наведенным в доме порядком.
Ветер стих, как только на небе появились созвездия, и снова флотилия двинулась к востоку, оставляя негостеприимные воды за собой. Гребцы работали безостановочно, поочередно сменяя друг друга, пока вместе с первым проблеском зари не ощутили порыв попутного ветра. Были подняты паруса, и люди наконец смогли передохнуть.
Второй день был похож на предыдущий. Не считая короткого дождя, за время которого успели наполнить кувшины питьевой водой, ничего нового не произошло. Кидалы забрасывали сети, вытаскивая рыбу и съедобных моллюсков, и несмотря на то, что припасы еще оставались, возможность добывать пищу в дороге воодушевляла.
Утром третьего дня они заметили небольшого крагена. Он пришел с севера, всплыл на некотором расстоянии от флотилии, некоторое время скользил по поверхности воды, словно желая испугать путешественников, и затем снова погрузился в глубину.
Вскоре Кидалы, наблюдая в свой прозрачный короб, заметили под водой его крупную колышащуюся тень, удаляющуюся в южном направлении.
На исходе четвертого дня впереди опять показалась длинная линия плотов. В лодках послышались восклицания. Склар Хаст поднялся и дал сигнал сойтись для совещания. Вскоре вся флотилия собралась вместе, образовав на воде гигантский шевелящийся ковер.
– Царь-Краген может плыть в три раза быстрее нас, – начал Склар Хаст. – Поэтому остановка может стать фатальной.
Мне кажется, что нам не следует оставаться здесь, а надо плыть дальше, по крайней мере до тех пор, пока мы не найдем еще одну цепь плотов.
Послышались разочарованные возгласы: эти плоты, покрытые пышной растительностью, выглядели так привлекательно, и никому не хотелось опять оказаться в утлой лодке посреди океана.
Фирал Бервик встал на сторону Склара Хаста, а с ним и большая часть Гильдмастеров и Старейшин каст. Наконец, после долгих споров, флотилия двинулась вперед, минуя плоты.
Настал шестой день, когда на горизонте показалась новая линия плотов, в которых все уже видели свой новый дом.
Они причалили к самому большому из плавучих островов. Вечером за ужином состоялся совет.
– У нас есть две первоочередные проблемы, – начал Фирал Бервик. – Первая такова: с нами восемь Мастеров-Поджигателей, шесть Мастеров-Лепил, шестнадцать Мастеров-Зазывал. Естественно, все они не могут одновременно быть Мастерами, иначе начнется неразбериха. Мастера должны избрать себе начальников. Вторая проблема – как быть с теми, кто ушел с нами не по своей воле. Мы не можем отпустить их назад, расправиться же с ними было бы слишком жестоким поступком. Необходимо решить, что с ними делать.
Все разом посмотрели в сторону кучки сбившихся вокруг своего костра Сводников с их семьями. Вид у них был унылый, хотя некоторые из родственников – особенно те, что помоложе, – выглядели довольно бодрыми.
Баркан Блейсдел, заметив взгляды со стороны и поняв, что речь идет о его гильдии, принялся совещаться со Сводником Парнаса, Люком Робине.
– Если бы мы могли просто дать им кораклы и отпустить с миром! – сказал Роджер Келсо. – Но ведь, если они вернутся назад, они наверняка учинят против нас какую-нибудь пакость. Баркан Блейсдел, по крайней мере, будет счастлив, если ему предоставится возможность пустить Царь-Крагена по нашим следам.
Они еще долго обсуждали этот вопрос. Предлагалось даже держать Сводников в плетеной ивовой клетке. Выражались опасения, что они могут сами умыкнуть лодки и пуститься в обратный путь на свой страх и риск.
Наконец решение было принято.
– Мы отпустим вас, – объявил Склар Хаст Сводникам, – как только убьем Крагена. Тогда можете убираться подобру-поздорову, если вам не по душе наше общество. Но до тех пор, пока эта тварь разгуливает на свободе, держитесь подальше от кораклов. Мы будем присматривать за вами.
Баркан Блейсдел внимательно посмотрел на него.
– Ты еще не отказался от своих безумных замыслов? – как бы не веря, спросил он.
– Не хочу загадывать, – отвечал тот. – Будущее покажет.
На следующий день приступили к разведке. На плоту обнаружились съедобные растения, удалось наловить и рыбы.
Вечером Склар Хаст нашел Мэрия Рохан. Они с Роджером Келсо сидели на скамейке и листали объемистый том в кожаном переплете.
– Глянь-ка сюда! – воскликнул Роджер Келсо.
– Что это?
– Мемориум Джеймса Брюне.
«Тем, кто наследует нам, нашим детям и правнукам, мы не можем оставить ничего, кроме наших знаний. Нам суждено окончить свои дни здесь, в дикости и запустении, потеряв последнее, что связывало нас с цивилизацией, – корабль. Обратного пути отсюда нет. Из всех, кто уцелел, лишь я обучался точным наукам, да и то за время жизни здесь успел многое запамятовать.
Впрочем, зачем они в этом зыбком неустойчивом мире, целиком отданном во власть воды? Здесь нет ничего, кроме океана, солнечного света, воздуха и водорослей. Здесь нет ни клочка земли, а следовательно, невозможно добыть ни куска металла. Для того же, чтобы построить новый корабль (не коракл, а именно настоящий космический корабль!) и даже для того, чтобы передать сигнал о нашем местонахождении, без металла не обойтись – никто не сможет соорудить рацию из камыша и водорослей. Да что говорить – из-за отсутствия земли у нас нет даже глины, чтобы вылепить горшки для приготовления пищи, мы не можем изготавливать стекло, не можем соорудить горн. И все же дело не настолько безнадежно, как представляется на первый взгляд. Зола имеет химический состав, близкий к глине. Кое-что может заменить молотая скорлупа раковин. Наконец, наши кости мы можем использовать в качестве инструментов. Может быть, на что-то сгодится и наша кровь, когда со временем мы разберемся, какие богатства можно добывать из нее. Наша цивилизация в буквальном смысле строится на костях!»
Роджер Келсо остановился.
– Конец главы.
– Интересно, – заметил Склар Хаст. – Откуда же, в таком случае, брали металл дикари?
Роджер Келсо склонился над томом, пробормотав.
– Когда-нибудь мы узнаем это. Давайте читать дальше.
«Прежде чем продолжить…»
– Это темное место, – остановила его Мэрил Рохан. – Здесь он как-то странно выражается насчет своих товарищей.
Отчего-то они препятствовали ему, мешая продолжать эксперименты. Обвиняли его чуть ли не в вампиризме. По-моему, этого человека потом сожгли на костре.
– Но за что?
– За ересь. Тогда уже появился культ Крагена. Видимо, большая часть записок Джеймса Брюне была уничтожена тогда же.
И лишь поздние поколения сберегли уцелевшее.
– И что уцелело? – спросил Хаст.
– Немногое. Рассуждения о каких-то «элементах», из которых могут получаться различные «вещества». Тоже темные места.
– Он описывает, – вмешался Роджер Келсо, – состав веществ, какие-то «электроны», «протоны», «нейтроны», которые образуют материю. Это не вещества, а силы, которые их составляют. Таким образом, все вокруг нас – это сочетания сил, которые кажутся нам материей и веществом. И, зная законы сил, можно превращать одно вещество в другое.
– Когда его сожгли? – задумчиво спросил Склар Хаст.
– Какая разница! Он был из Первых.