Так прошел час. Домби уже окончательно рассердился и пошел своей дорогой.
– Хоть я и злой, но и ты упрямый, – сдался наконец Чими. – Скажи, что я должен сделать.
– Ты можешь хранить тайну?
– Нет.
– Тогда до свиданья!
– Но если речь идет о большой пакости, – смогу.
– Ты должен пообещать мне, что не скажешь об этом никому. Ни Димби, ни Мокси, ни даже Лисенку… Скажи, – можешь или не можешь дать мне такое обещание?
– Не могу.
– До свиданья.
– Домби, погоди!
– Что тебе?
– Обещаю!
– Что обещаешь?
– Ты ведь хотел… Ну, сделать услугу тебе.
– Когда?
– Сейчас.
– Ты с ума сошел. До свиданья.
– Домби, пожалуйста, позволь мне оказать тебе услугу. Любую, какую только ты захочешь – я сразу же сделаю. И тайну буду хранить и все. Прошу тебя, – позволь мне оказать тебе хорошую услугу.
– Нет, Чими, я предпочитаю найти для этого кого-нибудь другого.
– А мне вдруг так захотелось услужить тебе. Ведь я никогда еще не оказывал никому никаких услуг!
– Ну, хорошо, а что ты мне дашь за ту услугу, которую я позволю тебе оказать мне?
– Пуговку с двумя дырочками.
– А нет ли у тебя еще, с тремя дырочками!
– Нет.
– Ладно, давай эту.
Домби взял пуговку с двумя дырочками и положил ее в карман. Но тут же, словно, засомневавшись, вынул ее, хорошенько разглядел, сделал гримасу, снова положил пуговку в карман и наклонился к родничку, чтобы попить воды. Чимижимичамижами ждал. Домби напился, выпрямился и вытер губы.
– Чими, тебе известно, что Димби, Мокси и Лисенок всегда посмеиваются надо мной?
– Так вы же все – одна компания!.. Отчего же они посмеиваются над тобой?
– Я, мол, пугливый очень.
– Да вся ваша компания пугливая.
– Но они утверждают, что пугливее меня один только Мокси. И в самом деле, Чими, – не знаю, поверишь ли мне, – но как только случается что-то опасное, я всегда сразу же улепетываю следом за осликом. Как только мы чувствуем беду и даже когда ее еще наверняка не почувствовали, – мы уже в добром километре от нее. Не знаю, как это получается, но вылетаем оттуда, как из бутылки пробка.
– Ну, и вылетай себе.
– Да, но они смеются, потешаются надо мной.
– Так что же ты от меня хочешь?
– Как что? Разве ты не догадался?
– Не виляй? Сделать им пакость?
– Я хочу дать им урок.
– Ага!
– Хочу, чтобы кто-то всех нас напугал, – они убегут, а я
останусь на месте и посмеюсь над ними.
– Ну и хитро же ты задумал, Домби!.. А что же должен
сделать я?
– Вот ты и сделаешь это.
– Что?
– Напугаешь их.
– Я напугаю их? А как?
– Ты станешь привидением.
– Привидение м?!
Домби стал приглядываться к земле, словно бы искал землянику. Когда ему нечего было делать, он всегда искал в траве землянику, хотя никогда не находил ее. Но он слыхал, что многие ее находят, правда, в других местах.
– Так я должен вас как-то напугать, верно?
– Да, – сказал Домби. – Все испугаются и убегут, а я останусь и буду смеяться.
– И когда же это сделать?
– Сегодня вечером.
– Чудесная пакость! – потирая руки, воскликнул Чими. – Просто до смерти хочется учинить такую пакость!.. И где же мы это устроим?
– Знаешь, в лесу есть дом – он внутри сгорел, а снаружи остался целым?
– Знаю, знаю… Туристская база! Дело интересное – по дойдет… Ну и что?
– Что?.. Отправишься туда как только начнет смеркаться и подождешь нас там. Когда мы туда придем, ты явишься перед нами, как привидение. Ты знаешь, что это означает?
– Знаю. Сам увидишь! – потирая руки, сказал Чими.
– Покричишь что-нибудь, побранишься, а потом явишься. Все побегут, а я останусь и буду смеяться.
– Здорово! Все будет как надо! – продолжал, потирая руки, Чими. – Ох, когда же, наконец, стемнеет!.. Ну, и большую же я пакость сделаю!.. Все испугаются и убегут, а один ты, Домби, останешься и будешь смеяться.
– Представляешь, – они со страху помирать будут, а я – со смеху!
– Только поскорее бы стемнело!
– Стемнеет, будь спокоен. Вечер приходит всегда. Домби принялся объяснять Чими, что до сих пор обычно
смеркалось, как по часам. Ведь каждый день начинается с рассвета и кончается вечером. Наступит вечер так: сначала опустятся сумерки, затем станет темнеть все больше и больше, пока не настанет полная темнота и тогда приходит пора привидений. Они появляются… Тут Чими перебил его и сказал, что ночью привидения не только появляются, но и становятся необыкновенно деятельными.
Оба посмеялись и расстались, поскольку к ним кто-то приближался.
А приближался Димби, который, поглядев на небо, решил, что дождя не будет. Когда Димби не было чем заняться, он обычно разглядывал небо, спрашивая себя будет дождь или нет, и всегда отвечал, что дождя не будет. Иногда, правда, вопреки его убеждению, дождь все же шел, – но какое это имеет значение!?
Димби остановился у родничка и поглядел на часы. Решил, что уже двадцать восемь часов, – ведь он совершенно не разбирался во времени! На самом же деле было только одиннадцать, – но какое это имеет значение!? Может быть, и пятьдесят восемь часов. Ну, и что из того? Час может быть какой угодно. Важно то, что время уже позднее – солнце поднялось вон уж как высоко, – а никого из их компании нет и ничего интересного с ними еще не приключилось. Димби наклонился к родничку, попил воды и, когда выпрямился, заметил неподалеку от себя Мокси.
– Эй, Мокси, ты где это околачиваешься? Я устал тебя ждать! – крикнул он.
– А который час? – спросил Мокси.
– Уже двадцать восемь!
– А во сколько мы условились встретиться?
– Не знаю.
– Тогда я в самом деле опоздал.
– И даже очень, откровенно говоря. А остальных и вовсе нет. Ты что делаешь?
– Ничего, – ответил Мокси. – Так и лопнуть от скуки можно, а Домби все нет.
– Я вот тоже думаю, – где может быть сейчас Домби, именно сейчас, когда мне так скучно, что просто не знаю, чем все это кончится.
– А Лисенок?
– Я его нынче и в глаза не видал.
– Я тоже, – сказал ослик. – Как раз перед тем, как увидел тебя, я хотел было идти его искать, но подумал и говорю себе: погоди, поищи сперва Димби или Домби. Нет, пожалуй, сперва я найду Домби. Потом спрашиваю себя: а почему бы тебе не найти сперва Димби? И отвечаю себе – Димби, наверное, там не будет, вот и поищи-ка сперва Домби. А после я сказал себе: в это время ни Димби, ни Домби не найдешь там. Что же до Лисенка, то и говорить нечего. Ладно, пошел я искать Лисенка в другом месте, но оказалось, что его и там нет. Тогда я решил, что стоит начать со второго места наших встреч, пошел вверх и вот – сам не знаю как – очутился здесь. А ты, оказывается, уже был тут и я просто ума не приложу, почему это я умудрился так опоздать, раз у нас не было точно определено время и место встречи.
– Но ведь скучно.
– То, что я говорю?
– Нет, вообще.
– Я иду и вдруг вижу – ты пьешь воду. Напоминаю себе: когда кто-нибудь пьет воду, – не говори ему ни добрый день, ни здравствуй, а молчи и жди, пока он не напьется. Я именно так и сделал: подождал, пока ты напился, поднялся, вытер губы – на это ушло не так уж много времени. И пока я соображал, что сказать тебе, ты вдруг заявляешь: «Эй, Мокси, ты где это околачиваешься? Я уже устал тебя ждать!»
– И это правда так было?
– Да.
– По всему видно, что сегодняшний день будет очень скучным. Что ты предлагаешь?
– Пойдем на другую полянку и поищем остальных, но прежде я хочу попить воды. Вот увидишь, – как только я начну пить, кто-нибудь меня испугает.
Мокси наклонился и принялся утолять одолевшую его жажду. Пил жадно и долго, но никто его так и не испугал.
– Ну вот! – подняв голову, недоуменно сказал Мокси.