Нет, конечно, до полной стабилизации было еще очень далеко - грабежи, убийства, разбои продолжались, но - размах был уже не тот. Продолжатели традиций "Белки" и "Фартового" не успевали, что называется, "набирать вес". В конце весны 1923 года появилась было в Петрограде банда некоего Эмиля Карро, промышлявшая все теми же "самочинками" с поддельными ордерами Угрозыска, но уже в начале июля того же года эта команда, состоявшая из шести человек, была взята по адресу МалоЦарскосельский проспект д. Зб кв. 73 - сам Эмиль пытался было оказать сопротивление и даже вынул револьвер - но все это было как-то вяло, неубедительно, без того молодецкого задора, что отличал бандитов прежних веселых лет. Менялось время - менялись и уголовные "темы". В моду вновь начали входить преступления ненасильственного характера. НЭП оживил деловую жизнь в городе, у людей снова появились деньги - всплыли и мошенники с ворами. С начала 1923 года питерских любителей дешевых бриллиантов начала беспощадно "кидать" шайка "фармазонов", возглавляемая неким Лебедевым - принцип их работы был прост - жертве где-нибудь на улице предлагалось купить бриллиант по очень смешной цене. Жертва оставляла фармазону денежный залог и отправлялась к ювелиру для оценки - ювелир, естественно, устанавливал, что бриллиант изготовлен из хорошего стекла, а мошенник с залогом исчезал. Шайка Лебедева была достаточно крупной - в ней состояло более пятидесяти человек, но к середине лета 1923 года она практически полностью была ликвидирована. Оживились и "городушники" специалисты по кражам с магазинных прилавков - среди них в авторитете были воры старой закалки некто "Длинный" и Литов-Николаев, откликавшийся, впрочем, на еще несколько фамилий.
Поскольку в сейфах разных учреждений стали появляться деньги активизировались и питерские "шнифера" - потрошители питерских шкафов и сейфов - команда Григория Краузе - Петра Севастьянова только с июля по октябрь 1923 года вскрыла несгораемые шкафы в десяти государственных учреждениях, похитив в общей сложности 168425 рублей (сбытчиком краденного у этой компании, кстати, был некто Юдель Левин - беда прямо с этими Левиными, ей-богу - А.К.). В эту компанию входил знаменитый Георгий Александров, по кличке "Жоржик". Когда в ноябре 1924 года всю шайку арестовала милиция, Александров начал "косить" под душевнобольного и сумел сбежать из психиатрической больницы. На свободе Жоржик продолжал с маниакальным упорством взламывать сейфы трестов и кооперативов до мая 1925, когда его с двумя помощниками все-таки удалось задержать. Параллельно с шайкой Краузе - СевастьяноваАлександрова теми же, в принципе, проблемами занималась команда Морозова (кличка Кобел) - Галле (у этого помимо "дополнительных" фамилий Дубровский, Бабичев, Галкин была еще достаточно оригинальная кличка - "Альфонс Доде".) Эта дружная семья шниферов базировалась вокруг пивной "Кострома" на Крюковом канале, хозяйкой которой была Наталия Бахвалова - женщина безусловно приятная во всех отношениях, а вдобавок еще и надежная скупщица краденого. Кроме того, в эту же воровскую "вязку" входил известный гастролер из Москвы Ермаков (он же Изразцов, Притков и Тимофеев), Петров (по кличке "Кирбалка"), Тихонов по кличке Васька-Козел, Грицко (Шурка-Матрос). Запасной штаб-квартирой этой милейшей компании заведовал старый вор и скупщик краденного Кургузов, откликавшийся на прозвище Кузьмич. Кстати говоря, квартира этого Кузьмича, находившаяся недалеко от "Костромы" на Крюковом канале, была в то время одним из самых крупных пунктов сбыта краденного в Питере. Однако развернуться по-настоящему и эта организация не успела вся шайка была ликвидирована весной 1925 года. Тем временем в Питере подрастала новая, "талантливая и перспективная" молодежь.
На Васильевском острове попытался создать нечто вроде организации юных уголовников некий Алексей Кустов по кличке "Кукла". "Куклой" его прозвали за чрезвычайно миловидную внешность, он был таким хрупким и изящным, что, как правило, его принимали за подростка не старше 12 лет, хотя Алешке было уже около 16-ти. "Кукла" происходил из семьи с крепкими уголовными корнями - его отец был расстрелян за грабеж еще в 1919 году. Два его брата были опытными рецидивистами, сестренка тоже профессионально занималась воровством. Когда Кустов оказался на улице, он не растерялся, а принялся строить из детей-беспризорников настоящую законспирированную шайку со строжайшей дисциплиной и четким разделением труда - одни его подчиненные крали из домов, другие - из магазинов, третьи - шарили по карманам. Для поддержания дисциплины в организации "Кукла" всегда держал при себе здоровенного туповатого амбала по кличке "Комендант", который не задумываясь избивал "нарушителя" по Алешкиному сигналу. Позже "Кукла" подрастет и станет достаточно известным и авторитетным взрослым вором. Похожая организация существовала и на Петроградской стороне - в трущобах беспризорников в районе Гатчинской улицы, и на Лиговке. Имена юных лидеров Петроградской затерялись, а литовской шпаной верховодили такие яркие представители "нового поколения", как Володька-Зубоскал, Сашка-Букса, Ванька-Кундра и Витька-Бобик. Что же касается действительно серьезных взрослых банд, то к середине 20-х годов их осталось совсем немного в Ленинграде - по крайней мере, по сравнению с первыми лихими послереволюционными годами. Причин этому несколько: и ужесточение политики карающих органов, приведшие к просто физическому уничтожению "цвета" питерского бандитизма, и эмиграция тех, кто успел скопить хоть какой-то капиталец, и общая переориентация преступного мира на менее насильственные преступления. Одними из последних "могикан" классического питерского "огнестрельного" бандитизма стали братья Лопухины - Борис, Павел и Николай, начавшие свою "карьеру" летом 1924 года. Борис и Николай Лопухины в течение почти всего 1925 года грабили винные магазины, артельщиков и инкассаторов. В конце 1925 года они были схвачены, но 6 февраля 1926 года Павел Лопухин напал на конвой, сопровождавший братьев в тюрьму, и отбил их, убив старшего конвоира. Пару дней братья метались по городу, отстреливаясь от погонь, но вскоре все трое были вновь схвачены. По приговору суда Бориса и Николая расстреляли, а Павел получил 10 лет...
Правоохранительные органы все усиливали нажим на криминогенные районы - в августе 1926 года начался разгром литовской шпаны, получившей название "Чубаровского дела" - тогда были задержаны, а позднее расстреляны несколько лиговских хулиганов, изнасиловавших девушку в саду между Лиговкой и Предтечинской.
Лиговка еще пыталась как-то огрызаться, создав в начале 1927 года "Союз советских хулиганов" под предводительством некоего Дубинина бандита старой закалки. "Союз" угрожал убийствами и поджогами в отместку за приговор "чубаровцам", в эту "организацию" входило несколько десятков блатарей; но дисциплина у них была слабой, тягаться с окрепшей милицией они уже не могли. Довольно быстро "Союз советских хулиганов" был разгромлен, и его члены ушли в лагеря...
Наступило новое время - время тоталитарного государства, которое брало на себя основные функции насилия по отношению к своим гражданам. Уголовный мир уже не мог конкурировать с безжалостной машиной и начинал перестраиваться. Группировки "жиганов" и "урок" по всей стране сливались (мирно или кроваво) в шайки, базировавшиеся на новых "понятиях".
Наступало время "воров в законе". Но это - отдельный разговор и совсем другая история...
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.