– Что касается этого адвоката, – сказала она, – то я не собираюсь оплачивать его, о чем я ему и сказала. Вы получаете от меня сорок две тысячи,
и гонорар адвокату тоже входит в эту сумму.
Вульф посмотрел на меня. Я кивнул.
– Да, я скостил половину. Но я ничего не мог поделать против определенных чар.
Он повернулся к ней.
– Согласен, сударыня. Адвоката оплачиваю я.
– Я вам не сударыня. Сначала я хотела бы взглянуть на фальшивые деньги, могу ли я вам доверять. Покажите мне их.
Вульф и так был не в восторге, а сейчас его терпение лопнуло.
– Арчи!
Я выудил две бумаги из своего стола и подал одну Хетти.
– Вот это нам принес полицейский инспектор по имени Кремер. Она выдана судьей и содержит предписание тотчас же выдать деньги полиции. Кремер нас
знает и не любит.
– Так я и думала. Вы – бездарь. Вы…
– Не спешите. Мы на это рассчитывали. Полицейский пришел слишком поздно. – Я передал ей вторую бумагу. – Другой явился раньше и принес вот это.
Ему я и отдал деньги, а Кремер остался с носом. Он был в такой ярости, что ушел, не сказав ни слова. – Я протянул ей квитанцию. – А это
квитанция, подписанная другим.
Она вернула мне документы, даже не взглянув на них.
– Хотелось бы мне присутствовать при этом и посмотреть на этого Кремера.
– Жаль, что вы пропустили это зрелище, мисс Эннис. Вы бы повеселились.
– Зовите меня Хетти. Вы же не бездарь.
– Благодарю. – Я вернулся на свое место и положил бумаги обратно в стол. – Как было ночью? Плохо?
– Сносно. В камере была кушетка, но женщина, которая осталась со мной, решила выключить свет. Потом почти каждые два часа приходил мужчина и
пытался заставить меня говорить. Полиция действительно глупа. Им бы следовало знать, что я не сдамся.
– Значит, вы вообще не разговаривали с ними?
– Разумеется, нет… Лучше бы им оставить меня в покое и не мешать мне спать. Плохо было то, что я ужасно проголодалась. Они несколько раз
приносили мне еду, но я к ней, конечно, не притронулась. Кто знает, чего они туда насовали?
– Значит, со вчерашнего дня вы ничего не ели?
– Ни крошки.
Вульф хмыкнул.
– Невообразимо. Этому немедленно следует помочь. У нас очень удобная комната для гостей. Мистер Гудвин вам ее покажет, а мой повар что нибудь
принесет вам. У вас есть какие либо особые желания?
Она склонила голову на бок.
– Еще бы, Фальстаф. Я слышала о вашем поваре. Как насчет порции бараньих почек по бургундски?
Вульфа нелегко было удивить, но на это он не рассчитывал. Он удивленно посмотрел на нее.
– Но на это потребуется некоторое время, су… мисс Эннис. По меньшей мере, два часа.
– Ничего. Я пока посплю. Еще что то. Да, вознаграждение. Нам должны выдать вознаграждение. Не потому, что я нуждаюсь в этих бумажках, на жизнь
мне хватает. Но это были бы первые деньги, заработанные мною самостоятельно, и я бы не хотела отказаться от такого шанса.
– Хорошо, я подумаю об этом. Но сейчас нам нужно сделать кое что срочное. Пока вы будете отдыхать.
Зазвонил телефон, и я взял трубку. Женский голос сказал, что со мной хочет говорить мистер Мандельбаум.
– Гудвин? Мандельбаум из бюро прокуратуры. Я должен поговорить с вами. Когда вы можете быть здесь?
– Через двадцать минут.
– Хорошо. Сейчас десять минут первого. Я жду вас в половине. Согласны?
Я ответил утвердительно, положил трубку и поднялся.
– Бюро прокурора, – доложил я. – Удивительно, что они не дали знать о себе раньше. Я вам сейчас не нужен, вы и так хорошо понимаете друг друга.
– Бюро прокурора, – доложил я. – Удивительно, что они не дали знать о себе раньше. Я вам сейчас не нужен, вы и так хорошо понимаете друг друга.
Глава 5
Мои друзья с улицы Леонард продержали меня пять с половиной часов и все, что я получил за это время, было два сандвича с ветчиной, кусок торта и
два стакана молока за счет хозяев. Что получили другие, не знаю, но сомневаюсь, что я сказал им то, на что они рассчитывали. Кроме Мандельбаума
я беседовал со вторым представителем прокурора по имени Линдстром и лично с прокурором Маклином.
За время моей работы меня много раз обвиняли в самых наказуемых проступках – от активного подкупа до соучастия в убийстве. На этот раз об
убийстве меня допрашивали ради проформы, а в действительности их интересовали те фальшивые деньги. И хотя никто из них прямо не сказал об этом,
все они были убеждены в том, что я намеренно одурачил Кремера и передал в руки секретной службы вещественные доказательства.
Без четверти шесть они, наконец, отпустили меня, и я на такси вернулся домой. Вылезая из машины, я решил до обеда взять Вульфа за бока, а то он
снова разленится. Я придумал несколько едких замечаний, поднялся по ступенькам и сунул ключ в замочную скважину.
Но моя атака сорвалась, и я должен был приберечь свои боеприпасы для следующего раза. На вешалке было полно пальто, шляп и шарфов, а из кабинета
доносился очень знакомый мне голос. Голос Кремера. Он был хриплым, как всегда, когда инспектор разговаривал с Вульфом, но когда я приблизился к
полуоткрытой двери, он уже почти сипел.
– …и нечего долго разговаривать! Если вы хотите нам что то сказать, то говорите, но без обиняков!
Вульф сидел в своем кресле за письменным столом, скрестив руки на животе. Увидев меня, он сказал:
– А, вот и ты! Я уже беспокоился.
Разумеется, он беспокоился. Если он собирался обнародовать свои выводы, то дом должен быть полным. Сейчас он не мог жаловаться: дом был полон.
Направляясь к своему месту, я оглядел собравшихся. Кремер в красном кресле, Стеббинс и обитатели дома Хетти во главе с нею сидели справа от
него. Сол Пензер рядом с большим глобусом.
Вульф оглядел присутствующих и взял слово.
– Вы знаете совершенно точно, мистер Кремер, что я собираюсь кое что сказать, иначе бы вы не пришли. Не хочу отрицать, мне повезло, но я
полагался не только на случай. Сначала меня заинтересовали три адреса – квартира на Ист Сайд, магазин на Первой авеню и здание на улице Боуи, в
котором помещается театр. Позже я сконцентрировал свое внимание на улице Боуи. Когда мои ожидания оправдались, я встал перед вопросом – сообщить
ли об этом вам или мистеру Личу. И так как я не хотел сообщать никому из вас в отдельности, то пригласил вас обоих. Вы, мистер Кремер, были так
любезны, что привезли с собой всех. Мисс Эннис прибыла ко мне сразу после освобождения. Возвращаясь к мистеру Хенна, поскольку он является
фальшивомонетчиком и убийцей, я хотел бы отметить, что вам и мистеру Личу решать…
– Это подлая ложь! – закричал Хенна и хотел вскочить, но Лич удержал его. Хенна попытался вырваться. – Кто вы такой, черт побери? – в бешенстве
спросил он, и Лич сунул ему под нос свое удостоверение. К ним подошел Стеббинс.
– Вы его арестуете? – спросил он.
– Нет, а вы? – спросил Лич.
– Никто меня не арестует, – сказал Хенна. – Отпустите меня!
– Садитесь, Хенна, – буркнул Кремер.
Он знал Вульфа, а Лич – нет. Если Вульф называл кого то фальшивомонетчиком и убийцей, то делал это не без оснований. Кремер встал, положил руку
на плечо Хенна и сказал:
– Я арестую вас как важного свидетеля по делу об убийстве Темерис Бекстер.