Слушая его задиристые слова, Тони видел маленького мальчика, агрессивного задиру, обижающегося на взрослых, имеющих над ним власть.
– Я помощник начальника уголовной полиции. Я принимаю решения, и я только что принял одно, которое повлияет на вашу работу. С этого момента вы возглавляете общее расследование
– Мы знакомы, – ответил Кросс, надувшись, как школьник.
– Доктор Хилл согласился работать с нами в этом расследовании. У него больше опыта в составлении психологических профилей серийных преступников, чем у любого другого психолога в стране. Он согласился засекретить свое участие.
Тони улыбнулся, как дипломат, делая вид, что осуждает себя.
– Меньше всего мне бы хотелось превращать ваше расследование в спектакль. Когда мы схватим этого ублюдка, я хочу, чтобы вся честь досталась вашей группе. В конце концов, всю работу проделают полицейские.
– Тут вы правы, – пробормотал Кросс – Я не хочу, чтобы вы вертелись у нас под ногами.
– Никто этого не хочет, Том, – сказал Брендон. – Вот почему я попросил Кэрол осуществлять связь между Тони и нами.
– Я не могу позволить себе лишиться старшего офицера, – возразил Кросс.
– Вы не потеряете инспектора Джордан, – пообещал Брендон. – В вашем распоряжении окажется полицейский, знающий все четыре дела, Том. – Он взглянул на часы – Мне нужно ехать. Шеф хочет устроить брифинг. Держите меня в курсе, Тони.
Брендон махнул рукой, вышел на улицу и исчез.
Кросс вынул пачку сигарет из кармана и закурил.
– Знаете, с чем у вас нелады, инспектор? – спросил он. – Вы не так умны, как думаете. Один неверный шаг, леди, и я вас в порошок сотру.
Он затянулся и выпустил дым в сторону Кэрол. Усилия его пропали зря – порывом ветра дым отнесло в сторону. С отвращением на лице Кросс круто развернулся и отправился на место преступления.
– Вы познакомились с замечательным персонажем, – прокомментировала Кэрол.
– Теперь я хотя бы знаю, откуда ветер дует, – отозвался Тони. На лицо ему упали первые капли дождя.
– Вот черт! – воскликнула Кэрол. – Только этого нам не хватало! Слушайте, мы можем встретиться завтра? Вечером я возьму папки и заранее просмотрю их. А потом вы сможете порыться в них.
– Хорошо. В моем офисе, в десять часов?
– Прекрасно. Давайте адрес.
Тони смотрел вслед Кэрол. Интересная женщина, очень умная. Да еще и привлекательная, с этим согласится большинство мужчин. Когда‑то ему почти хотелось увлечься именно такой женщиной. Но он давно понял, что лучше даже не пытаться.
Был восьмой час, когда Кэрол наконец вернулась в Главное полицейское управление. Позвонив Джону Брендону, она приятно удивилась, когда он ответил.
– Поднимитесь ко мне, – велел он.
Войдя в его кабинет, она удивилась еще больше: Брендон разливал в две кружки кофе из кофеварки.
Войдя в его кабинет, она удивилась еще больше: Брендон разливал в две кружки кофе из кофеварки.
– Молоко и сахар? – спросил он.
– Ни то, ни другое, – ответила она. – Приятный сюрприз, сэр!
– Я бросил курить пять лет назад, – сообщил Брендон. – Теперь только на кофеине и держусь. Садитесь.
Кэрол сгорала от любопытства. Она никогда еще не переступала порог кабинета начальника. Стены выкрашены в кремовый цвет, мебель такая же, как у Кросса, с той лишь разницей, что дерево блестит, нет следов от затушенных о столешницу сигарет и белесых кружков, оставленных горячими чашками. В отличие от большинства старших офицеров, Брендон не украшал стены фотографиями и взятыми в рамочку благодарностями. Он предпочел повесить несколько репродукций картин конца XIX века, с изображениями уличных сценок в Брэдфилде. Единственной вещью в комнате, которая оправдывала ожидания, была фотография жены и детей на письменном столе – увеличенный снимок, сделанный на борту яхты. Брендон, игравший в прямодушного, грубоватого служаку, на самом деле был сложным и умным человек.
Он указал Кэрол на стул, стоящий перед его столом, и тоже сел.
– Хочу внести ясность… – Брендон взял быка за рога. – Вы докладываете о ходе следствия суперинтенданту Кроссу. Он руководит этой операцией. Но я хочу видеть копии донесений – ваших и доктора Хилла, и хочу быть в курсе любой гипотезы, которая у вас появится и которую вы не сочтете возможным доверить бумаге. Как вам такая щекотливая перспектива?
Кэрол подняла брови.
– Есть только один способ узнать, сэр, – ответила она.
Брендон едва заметно улыбнулся. Он всегда предпочитал честность вилянию.
– Ладно. Вы получите доступ ко всем досье всех групп. Если возникнут проблемы, если почувствуете, что кто‑то пытается вставлять палки в колеса вам и доктору Хиллу – я должен узнать об этом немедленно, и не важно, от кого это будет исходить. Утром я сам поговорю с группой, дабы убедиться, что все усвоили новые правила игры. Я могу быть вам чем‑то полезен?
«Это только начало, – устало подумала Кэрол. – Любовь к трудностям – это прекрасно. Но, кажется, на сей раз любовь станет тяжелым испытанием».
Тони закрыл за собой дверь, бросил кейс и прислонился к стене. Он получил то, что хотел. Теперь это борьба умов, схватка его проницательности с извращенным воображением убийцы. Он должен найти извилистую тропку, ведущую прямо к сердцу преступника. Тони придется пройти по ней, избежать обманчивой игры теней, не заблудиться в предательском подлеске.
Он оттолкнулся от стены, внезапно ощутив крайнюю усталость, и пошел на кухню, стягивая с себя галстук и расстегивая рубашку. Сначала он выпьет холодного пива, а потом займется газетными вырезками по трем предыдущим убийствам. Не успел он открыть холодильник, как зазвонил телефон. Захлопнув дверцу, Тони схватил трубку, пытаясь, не уронить ледяную жестянку.
– Алло?
– Энтони, – произнес голос в трубке.
Тони с трудом сглотнул.
– Мне некогда, – сказал он, перебивая хрипловатое контральто. Поставив жестянку на кухонный стол, он потянул за колечко.
– Делаешь вид, что недосягаем? Ну да, хочешь покобениться! Я думала, что вылечила тебя от попыток избегать меня. Полагала, что все это уже позади. Не говори, что хочешь двинуться в обратном направлении и бросить трубку, не дав мне договорить. Это все, о чем я прошу. – В голосе прозвучали дразнящие интонации. Собеседница Тони готова была рассмеяться.
– Я не делаю вид, – запротестовал он. – Сейчас и правда неподходящий момент. – Он ощутил, как в душе медленно нарастает гнев.