если вспомнить:
Ночью, растащившись под травой, он вышел на берег и сел, а на другом берегу залива, в городе, светилась реклама - "кока-кола"? - и каждый лучик света исходил по прямой, первобытной линии, каменный век, линия травы,
ПРЕРВАННАЯ
ночью, на том же месте, растащившись под кислотой, а лучи исходят не прямо, но идеальными полуокружностями, кислотная линия, линия настоящего, идеальный круг, точно паукам впрыснули кислоту, и они сплели идеально круглую паутину - тонкая работа,
ПРЕРВАННАЯ
ночью, на том же месте, растащившись под опиумом, единственный раз, когда он принял наркотик, вызывающий привыкание, а лучи начинали исходит кругами, но заканчивались маленьким крючком, подобным крючку в воде на японской гравюре, подобным даже крючку на полосах странного газетного комикса "Дух", и это была линия будущего, которая завершает круг и не должна каждый раз проходить весь путь, - она попадает туда благодаря знанию о начале полета,
ПРЕРВАННОГО
ночью, в грозу, средь полыхающих мексиканских зарниц, растащившись под кислотой, сверкает молния - в о т о н а! - в о т о н а! - электричество течет сквозь него и вытекает наружу, вторая кожа, костюм из электричества, и если всегда было время, то сейчас настал Д а н н ы й М о м е н т! - и он вскидывает руку к небу, чтобы молния сверкнула там, куда он указывает,- в Д а н н ы й М о м е н т! - мы должны избавиться от запаздывания, уничтожить разрыв между вспышкой и глазом и войти туда, войти в Д а н н ы й М о м е н т... как Супергерои... открыть... в конце концов он падает на прибрежный песок, и, когда Горянка находит его, он лежит, задыхаясь и схватившись за горло, как будто разыгрывает на песке комический трюк...
З а п р е д е л ы к и с л о т ы. Они уже совершили полет, замкнули круг, и теперь они либо выйдут из него Супергероями, захлопнув за собой дверь и воспарив ввысь сквозь просвет в молодеющем небе, либо простонапросто будут бездельничать в мертвой петле запаздывания. Это почти не вызывает сомнений! Presque vu! это понимали многие серьезные торчки Павел говорил первым христианам: вкушайте вино во имя Духа Святого - рано или поздно н а в е к и заструится в ваших жилах Кровь... Заратуштра говорил своим ученикам: нельзя постоянно употреблять напиток хаома, чтобы в и д е т ь пламя Boxy Маны,- надо самому с т а т ь пламенем, старина... А Доктор Стрейндж и Подводник, Удивительный Исполин, Фантастическая Четверка и ЧеловекФакел проказничают на крысиных стенах ла каса гранде, точно множество кувалдно-стробоскопических Кэссади, fons et origo::::: и вот теперь надо либо прочно удерживать эту вещь внутри себя, либо каждый раз просто-напросто, вымазавшись в грязи, карабкаться из боевой рубки наверх, чтобы хоть одним глазком увидать горизонт:::::
XXIV. МЕКСИКАНСКИЙ АРЕСТ
Хейджен тем временем становился все больше и больше похожим на... Хейджена. С его неотразимым обаянием... оказывается, когда он отправился в Мексику, за ним увязалась некая красивая дебютантка из Калифорнии. "Дорогой папочка! Обо мне не беспокойся. Я в Мексике с чудесными людьми..." Разумеется, ее отец мгновенно учуял б и т н и к о в и н а р к о т и к и и пустил в ход все свои связи, чтобы разыскать ее и отправить домой. По крайней мере, впоследствии Проказники пришли к выводу, что именно это послужило причиной очередной катастрофы, происшедшей по дороге в Гвадалахару.
Как-то вечером Хейджен, Кизи и Шомпол ехали на грузовичке в Гвадалахару и напоролись на засаду, устроенную мексиканскими Федералес. Что делать? Повернуть назад? прорываться? попытаться их одурачить? В то время никаких проблем с местными властями не возникало, и все были твердо уверены в своей безопасности, поэтому Кизи решил остановиться и попросту проделать старую испытанную вещь: затащить их в фильм. Бог свидетель, прежде Проказники справлялись не с одним копом.
Однако - разумеется, они не говорили по-мексикански, и поэтому были не в состоянии даже запустить Фильм с этими Федералес. Федералес схватили всех троих, тут же обыскали грузовик на предмет травы и нашли ее, что и решило дело. Под дождем, в темноте, средь Крысиных земель. Мексиканцы не в такой степени, как американские копы, изводят людей насчет травы, но законы у них примерно такие же, и они отнюдь не приходят в восторг, когда в их стране гостят американские торчки, к тому же Кизи был, по их словам, "подогрет". Короче, гарантированная катастрофа.
Трасса 15 проходила вдоль железнодорожного полотна, проложенного до самой гватемальской границы. Железную дорогу отделяли от шоссе темные кустистые заросли высокой остроконечной листвы, кустарник и прочее дерьмо, а также отдельные колючки и острые как бритва листья. Кизи грустно улыбается и разыгрывает продолжительную пантомиму: все, мол, ребята, по-честному, попались, значит, попались, ничего не поделаешь. Федералес отбирают у них туристскую карточку, которая на самом деле фальшивая.
Да-да-ваша-взяла-ребята, кстати, можно мне на секундочку отлучиться в кустики, пока вы нас не увезли? Парнишке надо отлить; когда хочется ссать, все люди равны - будь то гринго, мексиканцы или кто угодно, верно-ребята? Федералес разрешают, и Кизи отходит в кусты...
...краешком глаза он видит, как, наполовину скрытый насыпью железной дороги, приближается поезд, медленно одолевающий поворот.
...Запустить Ротор! Поднять якорь! Кизи бросается в низкий кустарник, в сторону железной дороги, за ноги его цепляются колючки и острые листья, поезд отбрасывает на остроконечные кусты потусторонний бледно-коричневатый дрожащий свет, Кизи продирается сквозь все это дерьмо, карабкается вверх, к самому поезду, вскакивает на сцепку и хватается за лестницу, ведущую на крышу товарного вагона. Внезапно дождь начинает лить как из ведра, сверкает молния, освещая все место действия и его самого - разгневанные Федералес вприпрыжку несутся через кусты, как типичные мексиканцы из кинокомедии, оставляющие за собой овечьи "орешки" и вопящие: "hoy! pronto!" - а потом
ТРРРААААААХХХХХХХХ
Эти ублюдки с т р е л я ю т в него! Мама здесь траву курить не разрешает! Какие-то все вспыльчивые здесь, на краю открыто провозглашенной веры - полнейшая тьма - затем Космо вспышкой молнии на мгновение освещает ему всю картину - все те же разгневанные и запыхавшиеся
ТРРРАААААХХХХХ
комедийно-латиноамериканские копы - в конце концов поезд набирает скорость, и он ложится, прижавшись к дощатой крыше вагона, следующего неизвестно куда, в чей-то Город-Порог.
Который, как выясняется, называется Гвадалахара. При себе у него нет ни денег, ни травы - вообще ничего. Он идет в неизменный музыкальный сквер, где днем играют марьячи, и опускается во тьме на корточки, мокрый и продрогший. Хотелось бы знать, терпят ля здесь нищих бродяг из гринго? На рассвете в парке появляется мексиканец, он подходит и заводит разговор по-английски. Стройный, лет двадцати с небольшим, красивый, как Валентине, почти женственный.
ПЕДРИЛА!
он предлагает Кизи отдохнуть в его гостиничном номере,
ПЕДРИЛА!
а тот так устал и продрог, что покорно следует за ним. Гостиница мало чем отличается от ночлежки, зато чистая. У этого Марио прибранная комнатка, уютное прибежище. "Ложись, поспи немного". Кизи пытается отогнать фантазию сна,
ПРИСТАНЕТ, ПЕДРИЛА!
но все-таки надолго засыпает и просыпается абсолютно нетронутый. У Марио нет ни гроша, но он отправляет в Мансанильо телеграмму с оплатой при доставке, используя очередное вымышленное имя Кизи, Сол Альманде. С а л а м а н д р а, вы же понимаете, - зверь, живущий в огне. Весь этот день и весь следующий - в ожидании, Марио, оказывается, просто на редкость симпатичный малый.
КАКОВА ЕГО ИГРА?
К святому Телеграфе - возносить молитвы. Гуарачистые работники Телеграфе сидят под кружащей в воздухе листвой телеграмм, постоянно прибывающих. А й т ь е м п о. Нужно знать, с какого боку к ним подступиться, говорит Марио. Поднимается на второй этаж Телеграфе. Через минуту Гуарачистый Заведующий уже роется в целой кипе телеграмм в поисках весточки для горящего нетерпением Альманде. Однако - ничего.
На следующее утро Кизи решает рискнуть и направляется в американское консульство в качестве несчастного, седого и лысеющего американского рыбака, оказавшегося на берегу без гроша и обязанного вернуться в Мансанильо. Тамошняя девица, некая мисс Хичкок, дает ему двадцать семь песо на оплату автобусной поездки третьим классом до Мансанильо, он садится в автобус, а симпатяга Марио машет на прощанье рукой. Что за бредятина, Кизи, как же ты не понял, что Марио принадлежит к чисто мексиканской породе скромных симпатяг что он всего-навсего муй симпатико.