— Простите, что лезу в ваши дела, мисс, — сказала миссис Мередит, прерывая ход мыслей Фионы, — но если у вас найдется время, то навестите сегодня старую Бабулю. Ей это ужасно понравится.
— А кто она? — поинтересовалась Фиона.
— Мы всегда так называем ее, мисс, потому что эта женщина — самая старшая представительница клана, — пояснила миссис Мередит. — Она присматривала за его светлостью и лордом Ианом, когда они были маленькими детьми. Рассказать кому-нибудь о былых временах доставляет ей большое удовольствие.
— Конечно, я навещу ее, — ответила Фиона.
— Она теперь почти слепая, мисс, и иногда заговаривается. Но мне сказали вчера, ей очень хочется познакомиться с вами. Было бы очень мило с вашей стороны, если бы вы навестили ее.
— Я непременно схожу к ней, — сказала Фиона. — А где она живет?
— Рядом с восточными воротами, мисс. Всего пять минут ходьбы отсюда, — ответила экономка.
— Навещу ее, когда уложу Мэри-Роуз отдыхать, — пообещала Фиона.
— Пошлю кого-нибудь, чтобы предупредили ее, — довольно сообщила миссис Мередит. — Она будет ждать вас с нетерпением, точно говорю.
Солнце, так ярко светившее утром, неожиданно скрылось за набежавшими тучами. Вскоре погода и вовсе испортилась: начался дождь. Поэтому от обычной прогулки после занятий Мэри-Роуз пришлось отказаться.
Вместо этого они поиграли на пианино, а потом девочка принялась рисовать Ролло. Она хотела сделать сюрприз герцогу, и Фиона одобрила ее идею.
— Я не помню точно, какая у него шерсть, тетя Фиона, — сказала через некоторое время Мэри-Роуз. — Давай сходим к нему, и тогда я смогу правильно нарисовать его.
— Наверняка твой дядя взял Ролло с собой, — ответила Фиона. — Подожди здесь, я попытаюсь узнать.
Она спустилась вниз по лестнице и огляделась по сторонам, ища глазами двух лакеев, обычно находившихся у выхода.
Заметив одного из них у самой двери, она позвала его.
Он торопливо приблизился к ней. Форменный килт сидел на нем идеально и прекрасно вписывался в обстановку замка. Никакая другая одежда не смотрелась бы на здешних слугах более впечатляюще.
— Его светлость взял с собой Ролло? — спросила Фиона.
— Да, мисс, — бойко ответил паренек. — Я сам видел, как он бежал за ними.
— Спасибо, — сказала Фиона. — Это все, что мне нужно было узнать.
Она вернулась к Мэри-Роуз, и та, услышав неприятную новость, расстроенно откинула карандаш.
— Мне придется ждать до завтра! Я должна взглянуть на Ролло, чтобы нарисовать его правильно.
— Может, почитать тебе забавные истории? — предложила Фиона. — Или давай сходим в библиотеку?
Мэри-Роуз просияла.
— В библиотеку? Как замечательно ты придумала! У дяди Эйдена много-много книг. И в некоторых из них есть картинки!
— Решено. Отправляемся в библиотеку и попробуем найти там что-нибудь интересное, — ответила Фиона.
Им не пришлось долго искать. На той полке, с которой они начали исследование, они обнаружили толстую книгу о собаках с множеством картинок. Восторгу Мэри-Роуз не было предела. Она говорила о книжке на протяжении всего ленча, а укладываясь в постель, не выпускала ее из рук.
— Постарайся заснуть, моя дорогая, — сказала Фиона. — Мы положим книгу рядом с твоей кроватью. Когда проснешься, сразу увидишь ее.
— Я хочу найти в ней картинку с такой же красивой собакой, как Ролло, — воскликнула девочка, потирая глаза.
— Боюсь, это невозможно, — улыбаясь, ответила Фиона, укрыла племянницу одеялом, чмокнула ее в щечку и опустила тяжелые шторы на окнах.
— Только, пожалуйста, не задерживайся в гостях, — попросила Мэри-Роуз.
— Обещаю тебе, что вернусь ровно в половине третьего, — ответила Фиона, вышла из детской и, накинув на плечи легкую шаль в своей комнате, направилась к выходу.
Дождь закончился, но небо все еще было затянуто тяжелыми серыми тучами. В солнечную погоду Фиона ничего не надевала бы на голову. Но сейчас решила захватить с собой небольшую соломенную шляпку, великолепно сочетавшуюся с ее голубым хлопковым платьем, отделанным на рукавах и на груди белыми рюшами.
На шитье этого платья у нее ушло много времени и стараний, но оно того стоило. В нем она выглядела потрясающе и с нетерпением ждала возможности показаться герцогу.
Спустившись по широким мраморным ступеням к дубовым дверям, она вышла на улицу, раскрыла зонтик и зашагала по направлению к восточным воротам.
Дверь в небольшом домике была приоткрыта.
— Входите! — послышался скрипучий старушечий голос, когда Фиона постучала.
В комнате, в которой она очутилась, в большом кресле у камина сидела старая, маленькая и сухонькая беловолосая женщина.
— Простите, что не встречаю вас у двери, мисс, но в последние дни меня что-то не держат ноги, — извиняющимся тоном сказала Бабуля.
— Не беспокойтесь, пожалуйста, — ответила Фиона.. — Я сама пройду и присяду рядом с вами.
В комнате царила идеальная чистота. Тут и там были расставлены небольшие фарфоровые вазочки. В большинстве из них стояли букетики из засушенного выцветшего вереска и разных безделушек. Наверняка безделушки эти служили для обитательницы комнаты немым напоминанием о давно минувшей молодости.
Они познакомились и завели довольно приятную беседу.
Через некоторое время, выбрав подходящий момент, Фиона сказала:
— Меня очень опечалила и встревожила история о таинственном исчезновении ее светлости. Наверное, для всех обитателей замка тяжело сознавать, что эту загадку так и не удалось разгадать.
— Это верно, — ответила Бабуля своим скрипучим голосом. — Но скажу вам честно, это был несчастливый брак. Герцогиня совсем не подходила для роли супруги вождя клана, поверьте моему опыту.
Какое-то время обе они молчали.
— Что, по вашему мнению, произошло с ее светлостью? — спросила словно ради поддержания разговора Фиона.
— Многие задавали мне этот вопрос, — ответила Бабуля. — Боль и мучения, связанные с ее уходом, не дают мне покоя. Я стала терять зрение и почти ослепла.
— Боль и мучения? — ошеломленно повторила Фиона.
Бабуля не ответила, и, выдержав паузу, Фиона спросила дрожащим от волнения голосом:
— Вы полагаете, кто-то намеренно лишил ее жизни, причинив ей страдания и боль?
Опять последовало молчание.
Через несколько минут Бабуля медленно заговорила:
— Ее дух страстно желает мести!
У Фионы перехватило дыхание.
В голове ее возникло множество страшных, пугающих мыслей, предположений и догадок. Они сменяли друг друга с бешеной скоростью, приводя Фиону в ужас. Она даже пожалела, что завела этот разговор.
Бабуля тем временем углубилась в кресло. Ее веки опустились, и Фионе показалось, что она спит.
— Думаю, мне пора, — негромко, боясь потревожить старушку, сказала Фиона.
Бабуля открыла глаза, и Фиона увидела в них что-то странное. Возникало ощущение, что ее собеседница только что вернулась откуда-то издалека, из другого мира, в который обычным людям нет доступа.
— Не пугайтесь. Я просто слушала, как ее светлость умоляет о пощаде, — проскрипела старушка. — Но ее никто не понимает. И она грозит мщением.
— До свидания, — пробормотала Фиона несколько растерянно. — До свидания. Я обещаю, что на днях приду к вам опять.
Она попятилась к двери, но Бабуля не двигалась и, скорее всего, не замечала, что ее гостья уходит.
Оказавшись на улице, Фиона жадно глотнула свежего воздуха. Она чувствовала себя так, словно только что вышла из состояния глубокого транса.