Офицер обнажил голову.
— Трижды счастлив, что удалось спасти вас, — сказал он, поклонившись.
— А я благодарю вас, сударь, — сказал Янес, тоже поклонившись. — Без вашей помощи нас сейчас уже не было бы в живых.
Шлюпки подошли к кораблю. Трап был спущен, и Янес, Ада, Сандокан и все остальные поднялись на палубу, где их с тревогой ожидал капитан.
Офицер представил Янеса капитану корабля, моложавому мужчине лет сорока, с роскошными бакенбардами на загорелом лице, потемневшем под жарким тропическим солнцем.
— Это настоящая удача, сударь, что мы подоспели в последний момент, — сказал морской волк, горячо пожимая руку португальцу. — Утонуть в этой соленой купели!.. От одной этой мысли мурашки по коже, как подумаешь, что за прожорливые акулы на дне.
— Еще бы, мой дорогой капитан. Моя сестра натерпелась страху.
— Это ваша сестра, господин посол? — спросил капитан, глядя на девушку, которая еще не произнесла ни слова.
— Да, капитан, но бедняжка психически больна.
— Сошла с ума!
— Да, капитан.
— Такая молодая и такая красивая! — воскликнул капитан, с состраданием глядя на Деву пагоды. — Она устала, наверное.
— Я думаю, да, капитан.
— Сэр Страффорд, отведите мисс в лучшую карту на корме.
— С вашего разрешения, ее слуга пойдет с ней, — сказал Янес. — Проводи ее, Каммамури.
Маратх взял девушку за руку и пошел вслед за офицером на корму.
— Вы тоже, сударь, наверное, устали и проголодались, — сказал капитан, обращаясь к Янесу.
— Не стану отрицать, капитан. Уже две ночи, как мы не спали и два дня у нас не было ни крошки во рту.
— Куда вы направлялись?
— В Саравак. А кстати, капитан, разрешите представить вам его высочество принца Оранго Кахайана, брата султана Варауни, — сказал Янес, представляя Сандокана.
Капитан с чувством пожал руку Тигра Малайзии.
— Черт побери! — воскликнул он. — Посол и принц на моем корабле! Вот что значит случай. Нет нужды говорить вам, господа, что мой корабль в вашем распоряжении.
— Тысяча благодарностей, капитан, — сказал Янес. — Вы тоже идете курсом на Саравак?
— Точно так, и мы совершим путешествие вместе.
— О это двойная удача для нас.
— Вы, вероятно, направляетесь к радже Джеймсу Бруку?
— Да, я должен подписать один важный трактат.
— Вы знакомы с раджой?
— Нет, капитан.
— Я представлю вас, господин посол. Сэр Страффорд, отведите этих господ в пассажирскую каюту и предложите им отобедать.
— А наши матросы, где вы поместите их, капитан? — спросил Янес.
— В запасном кубрике, если не возражаете.
— Благодарю вас.
Янес и Сандокан последовали за офицером, который отвел их в просторную каюту, обставленную очень элегантно. Два небольших окна с шелковыми занавесками выходили на корму, пропуская много света и воздуха.
— Сэр Страффорд, — обратился Янес к офицеру, — кто помещается рядом с нашей каютой?
— Справа от вас — капитан, а слева — ваша сестра.
— Прекрасно. Мы сможем переговариваться через стены.
Офицер удалился, предупредив, что сейчас явится стюард с обедом.
— Ну, дружище, как идут дела? — спросил Янес, когда они остались одни.
— Идут на всех парусах, — ответил Сандокан. — Эти бедняги и в самом деле приняли нас за важных шишек.
— Идут на всех парусах, — ответил Сандокан. — Эти бедняги и в самом деле приняли нас за важных шишек.
— Что ты скажешь о корабле?
— Первоклассное судно, которое очень пригодится нам в Сараваке.
— Ты сосчитал людей на борту?
— Да, их сорок.
— Ого! — воскликнул португалец, покачивая головой.
— Ты боишься сорока человек?
— Не стану отрицать.
— Нас больше, и все, как на подбор, Янес.
— Но у них добрые английские пушки.
— Я велел Хирундо все осмотреть и разведать. Он парень хитрый, и все разузнает.
— Когда нанесем удар?
— Сегодня ночью. Завтра, в полдень, мы будем уже в устье реки.
— Тихо, вот и стюард.
С помощью двоих матросов стюард принес им обильный обед: два кровавых бифштекса, огромный пудинг и две бутылки изысканного французского вина. Чувствуя волчий аппетит, пираты уселись за стол и немедленно набросились на обед.
Они покончили с бифштексом и уже готовились атаковать пудинг, когда снаружи послышались тихие шаги и легкий свист.
— Входи, Хирундо, — сказал Сандокан.
Красивый парень, с бронзовой кожей и живым взглядом на круглом веселом лице, вошел, закрыв за собой дверь.
— Садись и рассказывай, Хирундо, — сказал Янес. — Где наши?
— В кубрике, — ответил молодой даяк.
— Что они делают?
— Ласкают оружие.
— Сколько здесь пушек? — спросил Сандокан.
— Двенадцать, Тигр.
— Эти англичане неплохо вооружены. У Джеймса Брука будет твердый орешек, если ему взбредет на ум напасть на нас. С одного залпа мы отправим на дно его знаменитого «Роялиста».
— Думаю да, Тигр.
— Слушай меня, Хирундо, и хорошенько запомни мои слова.
— Я весь превратился в слух.
— Чтобы никто из наших не двигался, пока не будет сигнала. Когда луна зайдет, по моему сигналу опрокиньте все пушки на батарее и выбегайте разом на палубу, крича: пожар! пожар! Капитан и вся команда выскочат на палубу, мы бросимся на них и если они не сдадутся… Ты понял меня?
— Вполне, Тигр Малайзии. Какие еще будут приказы?
— Когда выйдешь отсюда, загляни в каюту Девы пагоды, которая по соседству с этой, и передай Каммамури, чтобы он хорошо забаррикадировал дверь и не выходил, пока не закончится схватка.
— Понял, Тигр Малайзии.
— Иди и исполняй.
Хирундо вышел и направился в каюту Девы пагоды.
— Их придется перебить? — спросил Янес у Сандокана.
— Нет, Янес, мы вынудим их сдаться. Мне бы не хотелось убивать этих людей, которые приняли нас на борту так любезно.
Два пирата спокойно кончили обед, опустошив обе бутылки, выпили чай, принесенный стюардом, и растянулись на постелях, ожидая сигнала, чтобы броситься на палубу.
Около восьми солнце исчезло за горизонтом, и вечерняя мгла опустилась на море, понемногу сгущаясь над ним.
Сандокан выглянул в окно. Вдали, по левому борту, он различил темноватую массу, возвышавшуюся до облаков; а за кормой, тоже довольно далеко, белый парус, который маячил на горизонте.
— Мы вблизи горы Матанг, — прошептал он. — Завтра будем у Саравака.
Он подошел к двери каюты и прислушался. Двое спустились по лестнице, тихо поговорили о чем-то, потом двери хлопнули: одна справа, другая слева.
— Отлично, — прошептал он. — Капитан и лейтенант вошли в свои каюты. Все идет хорошо.
Он зажег трубку, которую спас вместе с пистолетами, саблей и алмазами, спрятанными в поясе, и принялся курить с величайшим спокойствием.