Что послужило тому причиной? Чувство вины, что она продолжает жить, в то время как он покоится в земле, или понимание, что никто уже его не заменит? Муж был ее первой, ее единственной любовью.
Однако с тех пор как у нее начались видения и она нашла фотографию мужчины с чувственным взглядом, что-то не давало ей покоя, угрожая рассеять сладкие воспоминания о Джиме. Не потому ли пришла она сегодня на могилу мужа, чтобы укрепиться в своей верности ему?
Подобрав с земли увядшие цветы, она поднялась на ноги. Размышляя о странных событиях в Хармони-Хаус, вспомнила любимый эпизод из «Грозового перевала» [2] , когда охваченный горем Хинклифф умолял дух Кэти явиться ему.
— Почему ты не приходишь ко мне? — прошептала она, вытирая слезы. — Мне бы так этого хотелось.
Но Стефани знала, что ее Джим обрел покой, и не он преследует ее теперь…
В ту ночь Стефани снова услышала во сне плач ребенка. И бродила по дому в поисках его.
Младенца она нашла в темной детской, в колыбели. Малышка тянула к ней ручки и кричала. Она была необычайно красивой, с темными вьющимися волосами и круглым личиком. Одета в нарядное вышитое платьице и розовые пинетки.
— Бедная сиротка, — пробормотала Стефани, взяла ребенка на руки и прижала к груди.
Девочка сразу успокоилась. Сердце девушки защемило от нежности.
Бедный потерявшийся ангелочек, — шептала она, направляясь к креслу-качалке в углу, залитом лунным сиянием. Едва она опустилась в него, как в комнату заглянула бабушка Магнолия.
— Так вот ты где, Стефани. Я надеялась, что кто-нибудь успокоит ребенка. У нее нет матери, а отец погряз в кутежах.
— Какой отец? — спросила Стефани. — Почему все это происходит?
Магнолия покачала головой.
— Слишком много терзаемых духов. Они не отпустят меня на небо, пока не прекратятся их мучения. Ты должна помочь им… помочь нам всем.
— Я постараюсь, — промолвила Стефани.
Когда Стефани проснулась, спальня утопала в солнечных лучах. Девушка тряхнула головой и села на постели. Какой странный сон! Что сказала бабка? Что-то о духах, населяющих дом, о мужчине, который где-то гуляет, и что Стефани — единственный человек, способный им помочь. Не тот ли это мужчина, чью фотографию она нашла? Она вытащила снимок из ящика и пристально в него вгляделась. Да, мужчина выглядел настоящим повесой и кутилой. И снова, как и в прошлый раз, пальцы девушки ощутили странное тепло.
Положив фотографию на место, Стефани почувствовала, что ночная рубашка прилипла к плечу, и обнаружила небольшое молочное пятно как раз на том месте, где находился рот малышки!
Стефани бросило в дрожь, по спине побежали мурашки.
Глава 4
В день празднования Четвертого июля Стефани стояла рядом с преподобным Карлсоном возле помоста, где детский церковный хор исполнял «Добрым старым летом». Девочки и мальчики были одеты в костюмы конца девятнадцатого века, в большинстве заимствованные из «Коллекции Франклин-стрит».
— Преподобный Карлсон, — обратилась Стефани к священнику, — дети просто очаровательны.
— Благодаря вашей помощи и щедрости, — ответил служитель церкви, общительный мужчина средних лет с редеющими волосами.
— Мы, музейные работники, были счастливы оказаться полезными. Я как раз собиралась привести коллекцию костюмов в порядок. Ведь до меня никто не удосужился даже составить опись.
— Не изводите себя работой, — посоветовал Карлсон, бросив на девушку озабоченный взгляд. — Не сочтите это за бестактность, миссис Сарджент, но вы выглядите усталой.
— Со дня прибытия в Натчез я страдаю бессонницей. — Стефани невесело улыбнулась.
— Мне очень жаль. Ведь местный ритм жизни считается размеренным, располагающим к отдыху.
— Если в домах не водятся привидения.
— Вы шутите! В Хармони-Хаус привидения? — Карлсон был поражен.
— Он просто наводнен ими, — объявила Стефани.
— Рыдающая женщина с расстроенной скрипкой, шаловливые детишки, плачущий младенец, не считая самой Магнолии.
— Магнолии? — воскликнул Карлсон.
— Должно быть, вы думаете, я сошла с ума. — Девушка бросила на него подозрительный взгляд.
— Вовсе нет. — Он погладил ее по руке. — Натчез богат преданиями о привидениях. В Данлейте обитает старая дева с разбитым сердцем, в «Таверне короля» — убитая возлюбленная короля Ричарда.
— В таком случае меня утешает мысль, что я не единственная, кому довелось встретиться с привидениями.
— Должен заметить, что если бы кто-то из наших современников вздумал претендовать на статус новой «легенды», — Кдрлсон хмыкнул, — Магнолию в первых рядах претендентов я воспринял бы как должное.
Это заявление Стефани не развеселило.
— Бабушка была своевольной, но милой. Честно говоря, она до сих пор такая.
— Знаете, — Карлсон вздохнул, — несколько лет назад моей бабке пришлось покинуть старый коттедж за городом. Она клялась, что в доме появлялся призрак раба, повешенного жестоким надсмотрщиком.
— Как странно! — удивилась Стефани.
— Но я что-то не слышал о призраках в Хармони-Хаус. — Карлсон задумчиво поскреб подбородок. — Правда, это не значит, что подобных сведений не существует. Вы не пытались это выяснить?
— Я просмотрела некоторые документы в архиве и нашла кое-какую информацию о нашем доме, но там нет ни слова о привидениях или каких-либо других необычных вещах.
— Как насчет зала местной истории в публичной библиотеке?
— Хорошая идея! — Стефани щелкнула пальцами и улыбнулась. — Знаете, преподобный Карлсон, какое счастье поговорить с тем, кто тебе верит. В Хармони-Хаус призраков не видит никто, кроме меня.
— Ничего удивительного. Компаньонка моей бабки тоже не замечала ничего подозрительного, в то время как бабушка утверждала, что слышит стоны и крики.
— Вы святой. Вы мне очень помогли.
— Я привык относиться с доверием ко всему, что касается духов… особенно в этом городе. — Священник усмехнулся.
— Еще раз спасибо, преподобный отец. — Стефани протянула Карлсону руку.
— Берегите себя, миссис Сарджент.
Только Стефани отошла от него, как заметила, что Сэм и Милфорды направляются к ней, и свернула в противоположную сторону. На ярмарку они прибыли вместе, но вскоре под благовидным предлогом Стефани с ними рассталась. Сэм и Честер старались относиться с пониманием к ее рассказам о сверхъестественном, но инсинуации Милдред девушке порядком надоели.
Стефани медленно пробиралась сквозь карнавальную толпу, когда вдруг ее слух уловил мелодию «Последней розы лета», наигрываемую на каллиопе [3] .
Стефани не заметила, как очутилась перед старинной каруселью. Сердце ее учащенно билось. Красивые разукрашенные лошадки бодро скакали по кругу, послушные прихотливому ритму старого мотива. Дети весело смеялись и махали родителям ручками.
Но почему каллиопа играет «Последнюю розу лета»? Почему мелодия неотступно преследует Стефани, где бы она ни находилась?
— Леди, не покатаете меня на карусели? — услышала она детский голосок и вздрогнула.
Рядом с собой, Стефани увидела очаровательного малыша, должно быть, из церковного хора, потому что на нем были старинные, до колен панталоны с подтяжками, полосатая рубаха и забавная кепочка. Этот костюм Стефани не помнила, но, возможно, церковь арендовала его в каком-нибудь другом месте.
Мальчик оказался симпатичным и ладным. На вид ему было лет пять, не больше. Круглое, с правильными чертами и живыми голубыми глазами лицо усыпано веснушками.
— Ты кто? — спросила заинтригованная Стефани.
— Я Пьер БофорТоддар, но все зовут меня Бо [4] , — горделиво ответил мальчик.
— Что ж, здравствуй, Бо, — приветствовала девушка малыша.