– И… что он сделает?
Сопровождающий окинул ее оценивающим взглядом.
– Не знаю.
– Но неужели вы, испанец, оставите меня здесь одну?
– Я ничто, сеньорита. Ваш дядя сделал меня даже ниже, чем ничто, и теперь во мне нет ни капли патриотизма по отношению к Испании и испанцам.
– Тогда почему вы подчиняетесь тому, другому? – гневно выкрикнула Джулиана.
– Потому что он разбирается в судовождении. – Испанец пожал плечами. – Он нужен мне, а я ему.
Джулиана была в отчаянии: она так и не смогла привлечь этого человека на свою сторону. А ведь в нем чувствовался аристократизм, и наверняка он был… джентльменом.
Неужели она должна умолять его? Но как заставить себя?
Увы, Джулиана не могла этого сделать: она даже в большей степени походила на отца, чем думала. Эти люди, как бы с ними ни обращались, убили ее дядю и всех остальных на корабле, и она не станет перед ними унижаться.
Глава 7
Патрик не мог нарадоваться погоде. Корабль, который, как он узнал только теперь, носил имя «София», мчался по волнам, словно тоже избавился от оков. Ветер, разогнавший туман раннего утра, наполнил паруса и теперь уносил судно все дальше от Испании.
Вот только эти две женщины… Воистину, тут не обошлось без дьявольского вмешательства.
Патрик никогда не думал, что сумеет захватить судно, а когда час настал, не испытывал ни капли жалости, убивая тех, кто поработил его и издевался над ним.
Но женщины? И что он теперь будет с ними делать?
Стоя за штурвалом и широко расставив ноги, Патрик покачивался в такт с движением корабля; его пьянил чистый соленый воздух и свежий запах свободы. В каюте помощника он раздобыл себе штаны, затем вернулся в каюту капитана за жизненно важными картами, после чего присоединился к испанцу – одному из немногих, кто был способен сменить его за штурвалом. Судя по всему, Диего тоже имел кое-какой морской опыт, хотя и не признавался в этом.
Макдоналд тоже обладал определенным потенциалом; такой же высокий, как Патрик, но более массивный, несмотря на скудность питания, он получил задание охранять склад с продовольствием и алкоголем, а также дать оценку разношерстной команде, от которой зависела жизнь Патрика. Патрик хотел узнать способности и умения каждого человека и определить, у кого имелся тот или иной опыт.
Теперь, когда пленники освободились от оков, они совершенно по-разному реагировали на свободу: одни грабили, другие крушили, третьи, сознавая, что еще не до конца свободны, интересовались, чем могут быть полезны своим предводителям.
Никто пока по-настоящему не противодействовал приказам Патрика, но он знал, что главные трудности впереди. У людей еще не было времени, чтобы до конца почувствовать вновь обретенную свободу и осознать подстерегающие их впереди опасности.
Согласно картам, сейчас «София» приближалась к проливу Па-де-Кале, и им следовало изменить курс, чтобы, минуя Англию, достичь Гебридских островов. При этом им следовало особо остерегаться встреч с испанскими военными кораблями, французами и каперами. Хотя они плыли под испанским флагом, им все равно могли бросить вызов, и это вело к другой проблеме. Женщины. Что с ними делать?
Патрик не доверял гребцам: побои и лишения слишком многим затмили разум. Большинство этих людей годами не видели женщины, так же как и он.
Разумеется, обе женщины боялись его. Он видел ужас в глазах племянницы капитана, когда она бросилась на него с ножом.
Но даже в этих обстоятельствах Патрик не мог не отметить, что перед ним была красавица с глазами необычного цвета – серо-голубыми, как летний рассвет, с лиловой каймой вокруг радужки. Ее волосы, заплетенные в длинную косу, имели цвет темного золота, а спину она держала на удивление прямо.
Господи, и что же ему теперь с ней делать? Патрик не знал, сумеет ли он удержать гребцов в повиновении: Бог знает, через какой ад они прошли и удалось ли хоть кому-нибудь сохранить человеческое достоинство.
Но если они и доберутся до берега без особых приключений, женщины, получив свободу, могут привести их всех на виселицу. Конечно, есть страны, включая Шотландию, где власти смотрят сквозь пальцы на мятежи и пиратство, невзирая на толкнувшую на эти преступления причину. С командами зачастую плохо обращались, и один мятеж мог спровоцировать другой.
– Сеньор! – окликнул Патрика испанец. – Вы чем-то обеспокоены?
– Сейчас нам всем следует беспокоиться.
– Из-за женщин?
– И из-за них тоже. Они все осложняют. – Патрик с досадой вздохнул. – Надеюсь, пока они в безопасности?
– Пока да. Два человека охраняют каюту, и Мануэль тоже там. Я пригрозил им участью страшнее смерти, если кто-нибудь войдет внутрь. – Диего положил руку на висящий сбоку кортик. – Думаю, они меня поняли. Но вот дальше… Что вы предполагаете делать с женщинами в дальнейшем?
Патрик пожал плечами:
– Мне тоже хотелось бы это знать. Я не воюю с женщинами и не потерплю насилия, но на борту сотня голодных мужчин, слишком долго не видевших женщин, и они, как и я, ничуть не сомневаются, что женщины на корабле представляют опасность.
Глаза испанца вспыхнули.
– Буду счастлив посмотреть, как вы решите эту проблему. Это будет потруднее, чем захватить корабль с помощью голодных, закованных в кандалы людей, а?
Патрик пожал плечами, затем перевел взгляд с Диего на раскинувшееся перед ними море.
– Это еще не все, капитан, – тихо сказал Диего.
– Да?
– Я обнаружил в каюте Мендосы кое-какие бумаги. Сеньорита – его племянница и едет в Англию, чтобы выйти замуж за английского лэрда.
– За кого?
– За сына и наследника лэрда Чадуика.
Патрик присвистнул. Только этого им не хватало! Теперь не только испанское правительство рассвирепеет, но и английское… Патрик все же переборол дурные предчувствия и повернулся к своему собеседнику.
– Диего – твое единственное имя? – осведомился он. Глаза испанца померкли.
– Да.
– Ну что ж… – Патрик принял ответ как должное: вероятно, многие гребцы предпочли бы, чтобы их имена забыли.
– Возьми штурвал, – приказал он, и испанец вопросительно взглянул на него. – Я хочу посмотреть, как ты сможешь управляться с судном.
Диего подчинился.
– Почувствуй его, – продолжил наставления Патрик. Ему самому потребовалось собрать воедино все силы, чтобы удержать корабль на курсе, и он знал, сколь нелегкая задача стоит перед Диего.
Испанец расставил ноги; полотняная рубаха на его спине раздулась пузырем от ветра: судя по всему, он позаимствовал гардероб в каюте Мендосы. Вскоре Патрик убедился, что Диего мастерски справляется со штурвалом. Уж не проверяет ли его испанец, как он сам проверяет Диего?
Впрочем, если бы дело было только в этом… Опьяненные свободой, гребцы не спрашивали его, куда они направляются, а ему не хватало смелости сказать, что, если ветер стихнет, им придется снова занять привычные места на скамье.
Чем больше времени проходило, тем сильнее разрастался страх.
Измученная рыданиями, Кармита забилась в угол, и теперь из ее горла вырывались лишь редкие всхлипы.
В каюте не было иллюминатора, так что Джулиана не смогла бы выбраться наружу и спуститься за борт. Разумеется, это было бы равно самоубийству, но разве позволить изнасиловать себя не то же самое? Джулиана не тешила себя иллюзиями. Вряд ли она переживет это путешествие, если только судно не захватит какой-нибудь испанский или английский военный корабль. Но более всего она недоумевала, почему до сих пор их не изнасиловали и не убили.
Насилие. Страх накатывал на нее волна за волной, и Джулиана закрыла глаза.