Это выражение не застало Берту врасплох — она не раз видела его на лицах наших клиентов и не преминула заметить:
— Не следует заблуждаться относительно Дональда. Он весит сто сорок в одежде вместе с перочинным ножом и ключами в кармане, но мозги у него весят куда больше обычного, а его мужества хватило бы на целую армию.
Хейл улыбнулся после этих слов, и улыбка его оказалась именно такой, какую я ожидал увидеть. Он осторожно соединил края зубов и растянул губы. Возможно, у него просто была такая манера улыбаться, но у всякого стороннего наблюдателя возникала мысль, что, если он даст своим челюстям волю, они вывалятся у него изо рта.
— Где мы сможем поговорить? — спросила Берта.
— В отеле. Я снял два номера. В городе пока многолюдно — туристский сезон еще не закончился.
— Годится, — одобрила она. — Ты выяснил что-нибудь, Дональд?
— Судя по письму, которое ты прислала мне авиапочтой во Флориду, мистер Хейл должен сообщить подробности, чтобы я мог начать работать.
— Он это сделает, — сказала Берта. — Но в общих чертах я описала тебе, чего он хочет. Ты должен был приехать сюда три дня назад.
— Я здесь один день и две ночи.
Хейл улыбнулся. Берта — нет.
— По твоему виду можно догадаться, — заметила она.
Такси доставило нас в современный отель в деловой части города. Таким мог быть любой из полдюжины больших городов. Здесь ничто не напоминало о романтическом Французском квартале, который находился всего за шесть жилых домов отсюда.
— Мисс Фенн жила здесь? — спросил Хейл.
— Нет, она жила в «Монтелеоне», — ответил я.
— Как долго?
— Около недели.
— А потом?
— Вышла и больше не вернулась. Бесследно исчезла.
— И не взяла свои вещи? — спросил Хейл.
— Нет.
— Всего одну неделю! — воскликнул он. — Не могу в это поверить.
— Мне требуется свидание с ванной, — решительно заявила Берта. — Ты ведь не завтракал, дружок?
— Нет, — ответил я.
— Выглядишь прямо как наказание Божье!
— Извини.
— Ты не болен?
— Нет.
— Пойду и я в свою комнату, — сказал Хейл, — смахну с себя пыль и грязь. Надеюсь, смогу побриться получше, чем сегодня рано утром в поезде. Увидимся через… когда?
— Через полчаса, — решила Берта.
Хейл кивнул и направился по коридору в свой номер.
Берта повернулась ко мне:
— Ты что-то скрываешь?
— Да.
— Почему?
— Хочу побольше вытянуть из Хейла, прежде чем расскажу ему все, о чем узнал.
— Почему?
— Не знаю. Просто у меня предчувствие, что так будет вернее.
— И что же ты скрываешь?
— Роберта Фенн жила в отеле «Монтелеоне». Она распорядилась, чтобы из магазина ей туда доставили платье, которое подгоняли по ее фигуре, и заплатила задаток в двадцать долларов. Следовало доплатить еще десять долларов. Платье доставили после ее исчезновения. В отеле его продержали примерно неделю, а затем отправили назад в магазин. Об этом есть запись в журнале отеля.
— Хорошо, — нетерпеливо возразила Берта, но это ни о чем нам не говорит.
— Через три или четыре дня после того, как платье было возвращено, мисс Фенн позвонила в магазин и попросила отправить пакет на имя Эдны Катлер на Сент-Питер-стрит, которой оставит деньги, чтобы та могла оплатить заказ.
— Кто же эта Эдна Катлер? — спросила Берта.
— Роберта Фенн.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
— Как ты выяснил это?
— Хозяйка квартиры опознала ее по фотографии.
— Но какого черта затеяла Роберта Фенн? — поинтересовалась озадаченно Берта.
— Понятия не имею, но за этим что-то кроется.
Я извлек свой бумажник, вынул частные объявления, которые вырезал из утренней газеты, и передал их Берте.
— Что это такое? — удивилась она.
— Частное объявление, которое повторяется изо дня в день в течение вот уже двух лет. Газета отказывается дать по этому поводу какую-либо информацию.
— Прочти мне его, — распорядилась Берта, — я оставила очки в сумке.
Я прочел объявление:
«Роб Ф.
Пожалуйста, свяжись со мной. Я не переставал любить тебя ни на одну минуту с тех пор, как ты ушла. Вернись, дорогая!
Я. Я.».
— Повторяется в течение двух лет! — воскликнула Берта.
— Да.
— Ты думаешь, что «Роб. Ф.» может означать Роберта Фенн?
— Возможно.
— Мы расскажем все это Хейлу?
— Не сейчас. Пусть сначала поведает нам обо всем, что известно ему.
— И ты даже не намекнешь Хейлу об этом объявлении в газете?
— Пока нет. Ты выудила у него чек?
Глаза Берты возмущенно вспыхнули.
— Что, черт побери, ты о себе воображаешь? Я, по-твоему, совсем бестолковая? Конечно же я получила от него чек.
— Хорошо, — примирительно сказал я.
— Давай все-таки сначала выясним, что знает он, а о том, что известно нам, расскажем ему позже.
— А что с квартирой? Можно туда войти и осмотреть ее?
— Да.
— Не вызывая подозрений?
— Да. Я провел там эту ночь.
— Ты?
— Да.
— Как тебе это удалось?
— Я снял ее на неделю.
Лицо Берты потемнело.
— Боже мой! Ты, похоже, возомнил, что агентство утопает в деньгах! Стоит мне отвернуться, как начинаешь транжирить! Вполне можно было войти туда, сказав хозяйке, что мы собираемся снять эту квартиру!
— Знаю, — прервал ее я, — но мне хотелось все тщательно там обыскать, посмотреть, не оставила ли Роберта Фенн чего-нибудь, что могло бы послужить ключом к разгадке.
— Ну и как, нашел?
— Нет, ничего.
Берта сердито фыркнула:
— Лучше бы ты провел ночь здесь! Ладно, убирайся к черту! Дай бедняжке Берте привести себя в порядок. Да, а где мы будем завтракать?
— Я покажу тебе одно замечательное местечко. Ты когда-нибудь пробовала вафли с орехами?
— Что?
— Вафли с ореховой начинкой?
— Господи Боже мой, конечно нет! Я ем орехи в виде орехов, а вафли — как вафли! И я собираюсь выписаться из этого отеля и отправиться жить в ту квартиру. Нечего попусту сорить деньгами. Когда дело доходит до денежных дел, ты…
Я выскользнул в коридор. Захлопнувшаяся дверь отрезала заключительную часть ее фразы.
Глава 3
Хейл отодвинул тарелку, освобождая место перед собой на столе.
— Я улетаю в Нью-Йорк самолетом десять тридцать, — сказал он, — поэтому мне придется рассказывать, пока миссис Кул будет доедать вафли. Не возражаете, миссис Кул?
— Давайте начинайте, — ответила Берта, причем слова удалось разобрать не сразу, так как рот ее был набит второй порцией ореховых вафель.
Адвокат взял свой портфель, пристроил его на коленях и откинул крышку, чтобы было удобнее по ходу дела извлекать его содержимое.
— Роберте Фенн в 1939 году было двадцать три года.
Значит, сейчас ей приблизительно двадцать шесть. Я захватил еще несколько фотографий. Думаю, прежние миссис Кул отправила вам, Лэм, авиапочтой.
— Да, я их получил.
— Ну тогда вот еще. Она сфотографирована в различных позах.
Он запустил руку в портфель, извлек конверт и вручил его мне.
— Здесь есть и более подробное описание ее внешности: рост — пять футов и четыре дюйма, вес — сто десять, волосы — темные, глаза — карие, фигура — прекрасная, зубы — ровные, кожа — оливкового цвета, очень гладкая.
Берта Кул поймала взгляд цветной официантки и подозвала ее.
— Я хочу еще одну порцию вафель с ореховой начинкой.
— Ты что, пытаешься подогнать себя под размер платьев, которые выбросила в прошлом году? — поинтересовался я.
— Заткнись! Я думаю… — взвилась было Берта, но тут же вспомнила о денежном клиенте и обуздала свой темперамент. — Я плотно ем только один раз в день, — объяснила она, обращаясь к Хейлу с неким подобием то ли улыбки, то ли усмешки. — Обычно в обед, но если я съедаю сытный завтрак, то обед у меня бывает легким. Получается одно и то же.
Хейл оценивающе ее оглядел.
— У вас совершенно нормальный вес для здоровой женщины, — сказал он.