Глава 1
Он пришел без предварительной договоренности, и, едва взглянув на него, я сразу понял, что не этот человек принесет нам первый крупный
гонорар в наступившем 1964 году. Посетитель, назвавшийся Уипплом, заявил, что ему необходимо посоветоваться с мистером Вулфом, и я провел его в
кабинет. Мое поведение объяснялось, во-первых, тем, что передо мной был негр, а во-вторых, я готов был с улыбкой выдержать любой, самый суровый
взгляд Вулфа - кару за нарушение установленного порядка, - лишь бы внести какое-то разнообразие в монотонное течение дня. Я подумал еще о том,
что, ведя справедливую и страстную борьбу за гражданские свободы, негры вправе обращаться к частным детективам. Вот почему я даже не спросил у
посетителя, какие неприятности привели его к нам. В кабинете, усевшись в обитое красной кожей кресло у стола Вулфа, Уиппл осмотрелся, потом
откинулся на спинку и закрыл глаза. Я сообщил ему, что Вулф придет ровно в шесть, он кивнул и ответил:
- Знаю. Орхидеи.
Я сел за свой письменный стол и тут же услышал шум спускающегося лифта; минуту спустя в кабинет вошел Вулф. Он сразу заметил сидевшего в
кресле человека и наградил меня одним из самых свирепых своих взглядов.
- Мистер Уиппл пришел посоветоваться с вами, - доложил я.
Все с тем же сердитым видом Вулф остановился посреди кабинета, решая, куда направиться - в кухню или в подвал, потом вдруг прищурился и
переспросил:
- Уиппл?
- Да, сэр.
Вулф окинул посетителя внимательным взглядом, обошел вокруг стола и уселся в свое огромное кресло.
- Ну-с, слушаю, - хмуро проговорил он.
Посетитель вяло улыбнулся и ответил:
- Я сейчас произнесу речь.
Он откашлялся, склонил голову набок и начал:
- Хотя в любом цивилизованном обществе люди не только имеют право на коллективную защиту, когда возникает угроза убийства, но и могут
прибегнуть к другим средствам самозащиты, в США эти принципы не распространяются на негров. В нашей стране белый может убить негра и остаться
либо вовсе безнаказанным, либо отделаться пустяковым наказанием, совершенно не соответствующим характеру преступления. Это возмутительно, и я не
виню негров, когда они негодуют по поводу такой несправедливости. Но как ее устранить? - Посетитель выбросил вперед руку и, пробормотав: "Тут я
немного пропущу", - продолжал:
- Однако совсем другое дело, если вы укрываете убийцу только потому, что он одного цвета кожи с вами. Тем самым вы наносите себе и своему
народу огромный вред. Вы как бы подтверждаете закономерность того исключения из общих правил, которое вызывает у вас столь справедливое
возмущение. В подлинно идеальном человеческом обществе расовые и религиозные различия не могут иметь значения; все, кто помогает сохранению
подобных различий, препятствуют созданию такого общества, и сейчас в этой роли выступаете вы. Если в деле об убийстве вы позволяете себе
руководствоваться...
Посетитель продолжал говорить, но я уже не слышал его. Я смотрел на Уиппла и представлял себе номер в гостинице "Эшпур павильон" в Канова-
спа в Западной Виргинии. Это было много лет назад, однажды поздним вечером. Вулф примостился в кресле, еле вмещавшем его тушу весом без малого в
одну седьмую тонны; на полу перед ним расселись четырнадцать негров - поваров и официантов.
Вулф знал, что один из них располагает исключительно
важными сведениями, которые могли бы помочь раскрыть тайну убийства: битых два часа он тщетно пытался дознаться, кто из этих четырнадцати
владеет столь нужной ему информацией. Часа в два ночи, начиная все сызнова. Вулф разразился длинной речью, и она достигла цели. Некий Поул
Уиппл, двадцати одного года, студент Ховардского университета, так расчувствовался, что выложил все, что интересовало Вулфа. И вот теперь наш
посетитель, слово в слово повторял отдельные места из его речи.
Я подумал о том, что, хотя с той ночи прошло много лет и тогда Вулф встречался со стройным юношей с худым лицом, сейчас перед нами сидел
лысеющий человек средних лет, с обвисшими щеками, в очках в черной оправе, однако Вулф помнил его, и я невольно почувствовал досаду. Конечно,
Вулф гений, а я простой смертный, но я всегда считал, что память у меня не хуже, чем у любого гения.
Посетитель умолк на середине фразы, видимо, в этом месте он прервал Вулфа в ту ночь. Сейчас, слегка улыбаясь, он посмотрел на меня, потом
перевел взгляд на Вулфа.
- У вас прекрасная память, мистер Уиппл, - проворчал Вулф.
Посетитель покачал головой.
- Что вы! Просто ваша речь мне так понравилась, что я ее тогда же записал. Если бы у меня была хорошая память, я бы гораздо успешнее
справлялся со своими обязанностями.
- Где вы работаете?
- Старшим преподавателем Колумбийского университета в Нью-Йорке. На большее я вряд ли могу рассчитывать.
- Вы читаете антропологию?
Уиппл широко раскрыл глаза.
- Боже милосердный! И вы еще толкуете о моей памяти! Неужели вы это помните?
- Конечно. Вы же сами говорили мне об этом в свое время. - Вулф поджал губы. - А знаете, вы поставили меня в трудное положение. Я многим
вам обязан, если бы не вы, мне пришлось бы торчать в Канова-спа целую вечность.
Ну и, конечно, мне приятно, когда вы на память цитируете мою речь. Вы нуждаетесь в моей помощи?
Уиппл кивнул:
- Откровенно говоря - да. Я нуждаюсь в вашей помощи. - Он снова улыбнулся, на этот раз чуточку пошире. - Дело сугубо конфиденциальное. Я
вряд ли смогу уплатить вам гонорар, к которому вы привыкли, но работать вы будете не бесплатно.
- Неважно. Я уже сказал, что считаю себя в долгу перед вами. Итак, какие у вас затруднения?
- Они... Они очень личного характера - У посетителя дрогнули губы. Он взглянул на меня, потом снова на Вулфа. - В какой-то степени речь
идет о том же, о чем вы говорили в ту ночь. Вот потому-то я и приводил здесь цитаты из вашей речи. У меня есть сын, Данбар, ему двадцать три
года. Помните, в ту ночь вы читали строки из стихотворения Поля Лоренса Данбара <Поль Лоренс Данбар (1872-1906) - американский негритянский поэт
(Прим. перев.)>?
- Помню.
- Так вот, мы назвали сына Данбаром. Славный мальчик. Конечно, не без недостатков, но в общем-то совсем неплохой паренек. Данбар работает в
КЗГП.
Вы знаете, что такое КЗГП?
- Комитет защиты гражданских прав. Я регулярно отсылаю туда небольшие пожертвования.
- Почему?
Лицо Вулфа выразило удивление.
- Что вы, мистер Уиппл? Вы снова хотите меня цитировать?
- И хочу, и могу.