Искренне ваша, Ариадна Грейл.
Брови мистера Паркера Пайна поползли вверх. Он задумчиво постучал по зубам своей перьевой ручкой. Ему очень хотелось посмотреть Абидос, но сто фунтов – это сто фунтов, а деньги в Египте тают чертовски быстро. И он написал:
Уважаемая леди Грейл.
Я, пожалуй, воздержусь от осмотра храма Абидоса.
Искренне ваш, Д. Паркер Пайн.
Его отказ покинуть корабль страшно взволновал Магомета.
– Очень хороший замок, – горестно лепетал он. – Все джентльмены его осматривают. Он, Магомет, с радостью понесет багаж джентльмена. Самому же джентльмену нужно только сесть в кресло, и его с радостью понесут матросы.
Мистер Паркер Пайн отклонил эти заманчивые предложения.
Оставшись один, он вышел на палубу и стал ждать. Вскоре дверь одной из кают отворилась, и леди Грейл собственной персоной выбралась наружу.
– Жарковато нынче, – благосклонно заметила она. – Я вижу, вы решили остаться, мистер Пайн. И умно сделали. Давайте выпьем чаю в салоне.
Мистер Паркер Пайн поспешно поднялся и двинулся вслед за ней. Любопытства ему было не занимать.
Однако леди Грейл никак не хотела – или не решалась – перейти к делу. Она болтала о том и об этом, но наконец вдруг совершенно другим тоном заявила:
– Мистер Пайн, все, что я здесь скажу, должно остаться исключительно между нами. Я могу быть в этом уверена, не правда ли?
– Разумеется.
Леди Грейл помолчала. Мистер Паркер Пайн ждал. Наконец она глубоко вздохнула и выпалила:
– Я хочу знать, пытается мой муж отравить меня или нет.
Мистер Паркер Пайн ожидал от нее чего угодно, но только не этого. Он даже не стал скрывать своего изумления.
– Это очень серьезное обвинение, леди Грейл!
– Вот что, мистер Пайн, я не дурочка и не вчера родилась. Кое-что мне очень подозрительно. Как только Джордж уезжает, мне становится лучше. Нормализуется пищеварение, и я чувствую себя совершенно другим человеком! Этому должно быть какое-то объяснение.
– Все это очень серьезно, леди Грейл. Не забывайте, я ведь не детектив. Я, если угодно, знаток человеческих…
– А я, что же, по-вашему, не человек? – оборвала его леди Грейл. – Вы понимаете, что я не могу относиться к этому спокойно? Мне не полисмен нужен, мистер Пайн: слава Богу, я и сама могу за себя постоять. Мне уверенность нужна, понимаете? Я хочу знать. Я вовсе не злодейка и веду себя честно с теми, кто честен со мной. Сделка есть сделка. Я свою часть выполнила. Долги мужа заплатила полностью и никогда его в средствах не ограничивала.
Мистер Паркер Пайн поймал себя на том, что ему по-настоящему жалко сэра Джорджа.
– Что до девушки, – продолжала леди Грейл, – она получила и то, и другое, и третье. Одежду, вечеринки… Все, что я прошу взамен, – обычная благодарность.
– Благодарность не покупается, – заметил мистер Паркер Пайн.
– Чушь! В общем, так: выясните, что на самом деле происходит! И когда я узнаю…
Мистер Паркер Пайн заинтересованно поднял глаза.
– Да, леди Грейл. Что тогда?
– Это уж мое дело.
Ее губы сжались. Поколебавшись немного, мистер Паркер Пайн сказал:
– Простите, леди Грейл, но у меня сложилось впечатление, что вы не все мне сказали.
– Нелепое впечатление. Я совершенно ясно объяснила, что от вас требуется.
– Да, но зачем?
Их глаза встретились. Первыми их опустила леди Грейл.
– Мне казалось, это очевидно, – сказала она.
– Нет, поскольку кое-что вызывает у меня сомнение.
– И что же это?
– Чего именно вы хотите: чтобы я подтвердил ваши подозрения или опроверг их?
– Знаете что, мистер! – Леди Грейл встала, дрожа от негодования.
– В том-то и дело, что не знаю, – ласково отозвался мистер Паркер Пайн.
Леди Грейл даже онемела от такой наглости.
– О! – только и смогла выдавить она и в ярости покинула комнату.
Оставшись один, мистер Паркер Пайн погрузился в размышления, и погрузился так основательно, что даже вздрогнул, когда кто-то неожиданно уселся рядом. Подняв глаза, он обнаружил неизвестно откуда появившуюся мисс Макноутон.
– Что-то вы быстро вернулись, – заметил он.
– Только я одна. Сказала, что разболелась голова, и поспешила сюда… А где леди Грейл? – неуверенно спросила она после паузы.
– Надо полагать, у себя в каюте.
– А, ну, тогда все в порядке. Не хочу, чтобы она меня видела.
– Стало быть, вы вернулись не из-за нее?
Мисс Макноутон отрицательно покачала головой.
– Нет, я хотела поговорить с вами.
Мистер Паркер Пайн был удивлен. О мисс Макноутон у него уже сложилось твердое впечатление как о человеке, безусловно способном самому решать свои проблемы, не прибегая к посторонней помощи. Выходит, он ошибся.
– Я наблюдаю за вами с тех самых пор, как вы здесь появились. Вы производите впечатление человека опытного и здравомыслящего. А мне так нужен совет…
– Простите, мисс Макноутон, но вы, в свою очередь, производите впечатление человека, не привыкшего полагаться на чужое мнение.
– Обычно – да. Но я оказалась в очень сложном положении.
Она замялась.
– Не в моих правилах обсуждать своих пациентов. Однако в данном случае это представляется мне необходимым. Мистер Пайн, когда мы только выехали из Англии, с леди Грейл все было предельно ясно. Попросту говоря, ничего серьезного у нее не было. Не совсем так, конечно. Неподвижный образ жизни и чрезмерная роскошь все-таки скверно влияют на психику. И, если бы сейчас леди Грейл пришлось ежедневно мыть полы или приглядывать за пятью-шестью ребятишками, это была бы совершенно здоровая и, уж несомненно, куда более счастливая женщина.
Мистер Паркер Пайн кивнул.
– В больнице я насмотрелась на невротиков. Видите ли, леди Грейл нравится думать, что она больна. Таким образом, до недавнего времени мне оставалось только подыгрывать ей, проявлять как можно больше внимания и – по возможности – получать удовольствие от путешествия.
– Весьма разумная тактика, – одобрил мистер Паркер Пайн.
– Но, мистер Пайн, теперь все по-другому. Страдания, которые испытывает леди Грейл сейчас, абсолютно реальны.
– Вы хотите сказать…
– Мне кажется, ее пытаются отравить.
– И давно вам так кажется?
– Уже три недели.
– Вы подозреваете какого-то конкретного человека?
– Н-нет, – дрогнувшим голосом ответила мисс Макноутон, пристально глядя в пол.
– А я говорю «да», причем не кого-нибудь, а сэра Джорджа Грейла.
– О нет, нет! Никогда этому не поверю! Он такой беспомощный, совершенно как ребенок. Он не способен хладнокровно убить человека.
В ее голосе отчетливо зазвучала боль.
– И однако, вы не могли не отметить того факта, что с его отъездами состояние вашей пациентки улучшается, вновь ухудшаясь с его возвращением?
Мисс Макноутон молчала.
– И какой же яд вы подозреваете? Мышьяк?
– Да, мышьяк или сурьма.
– И какие меры вы приняли?
– Теперь я проверяю все, что она ест или пьет.
Мистер Паркер Пайн кивнул.
– Кстати, – небрежно обронил он, – Как вам кажется: сама леди Грейл ничего не подозревает?
– О нет, уверена, что нет.
– Ошибаетесь. Еще как подозревает. Что бы вы о ней ни думали, ее выдержке можно позавидовать, – ответил он на изумленный взгляд мисс Макноутон. – И кроме того: меньше всего эту женщину интересуют чужие советы.
– Вы сильно меня удивили, – медленно проговорила мисс Макноутон.
– Я хочу задать вам еще один вопрос. Как по-вашему, она вам симпатизирует?
– Никогда об этом не задумывалась.
Их разговор прервался с появлением Магомета, сияющего, волочащего за собой свой просторный балахон.
– Леди услышала, что вы вернулись, – радостно объявил он. – Зовет вас.