И обычно их получал.
- А что же Альфред?
- Отец заставил его уйти из армии и тоже заняться бизнесом.
- И он не возражал?
- Поначалу возражал. Терпеть не мог конторской работы, всех этих счетов и сводок. Но отец всегда умел его приструнить. Альфред, по-моему, до сих пор не смеет ни в чем ему перечить.
- А ты все-таки сумел уйти! - сказала Хильда.
- Да. Я уехал в Лондон учиться рисовать. Отец ясно дал мне понять, что если я не откажусь от этой пустой, по его мнению, затеи - стать художником, то, пока он жив, он, так и быть, назначит мне весьма скромное содержание, но после его смерти я не получу ни гроша. Я ответил, что мне наплевать. Он обозвал меня сопливым дураком, на том мы и расстались. И с тех пор ни разу не виделись.
- И ты не жалеешь? - мягко спросила Хильда.
- Нисколько. Я понимаю, что ни денег, ни славы мне не добиться, что большим художником я никогда не стану, но мы счастливы в этом коттедже, у нас есть все необходимое, все, что нам нужно. А если я умру, страховка за мою жизнь достанется тебе.
Он помолчал.
- И теперь - вот это! - выкрикнул он, хлопнув ладонью по письму.
- Мне очень жаль, что твой отец прислал это письмо, раз оно так тебя раздражает, - заметила Хильда. Словно не слыша ее, Дэвид продолжал:
- Просит меня привезти на Рождество жену, надеется, что мы всей семьей соберемся на этот праздник! Что это может означать?
- Разве так уж обязательно искать что-то между строк? - спросила Хильда.
Он посмотрел на нее с недоумением.
- Я хочу сказать, - улыбнулась она, - что он просто стареет, становится сентиментальным и начинает ценить семейные узы. Такое частенько случается, как тебе известно.
- Наверное, - не сразу отозвался Дэвид.
- Он старик, и ему одиноко.
Он бросил на нее быстрый взгляд.
- Ты хочешь, чтобы я поехал, верно, Хильда?
- Нехорошо пренебрегать отцовским приглашением. Наверное, я несколько старомодна, и поэтому мне трудно понять, почему хотя бы на Рождество не забыть о распрях? Ведь это тихий семейный праздник...
- Забыть после всего, что было?
- Я понимаю тебя, мой дорогой, я понимаю. Но все это уже в прошлом. Все давным-давно миновало.
- Только не для меня.
- Потому что ты не хочешь об этом забыть. И снова и снова к этому возвращаешься...
- Я не могу забыть.
- Нет, ты просто не хочешь, не так ли, Дэвид? Он сжал губы.
- Такие уж мы, семья Ли. Мы все помним, ничего не забываем.
- Чем тут гордиться? - чуть раздраженно спросила Хильда. - По-моему, нечем.
Он задумчиво на нее посмотрел.
- Значит, для тебя верность прошлому ничего не значит? - спросил он с легким нажимом.
- Для меня важнее настоящее, - ответила Хильда. - Прошлое должно уйти. Если все время ворошить прошлое, то в конце концов оно искажается. Мы многое преувеличиваем и даже фальсифицируем.
- Я прекрасно помню каждое слово и каждое событие, - с чувством сказал Дэвид.
- Может быть, только это совершенно ни к чему, мой дорогой. Это неестественно. И учти: ты судишь о том, что было, с точки зрения мальчика, вместо того чтобы отнестись ко многому снисходительно, как подобает взрослому мужчине.
Это неестественно. И учти: ты судишь о том, что было, с точки зрения мальчика, вместо того чтобы отнестись ко многому снисходительно, как подобает взрослому мужчине.
- Какая разница? - допытывался Дэвид.
Хильда молчала. Она понимала, что продолжать этот разговор не стоит, но очень уж ей хотелось высказаться.
- По-моему, - наконец продолжила она, - ты видишь в своем отце своего рода жупел <Жупел - нечто внушающее страх и отвращение, пугало.>. Для тебя он - воплощение зла. Но вполне вероятно, что, увидев его сейчас, ты очень скоро убедился бы, что былые его страсти давным-давно улеглись и, хотя жизнь его была далеко не безупречна, он всего лишь человек, а не чудовище!
- Как ты не понимаешь! То, как он вел себя с моей матерью...
- Чрезмерная покорность иногда может разбудить в мужчине самые дурные из присущих ему качеств, - с грустью заметила Хильда. - Окажись он в иных условиях, когда ему противостоят сила духа и решительность, он и вести себя будет иначе.
- Другими словами, ты хочешь сказать, что это ее вина...
- Нет, ничего подобного я не хочу сказать, - перебила его Хильда. - У меня нет сомнений, что твой отец и в самом деле очень плохо относился к твоей матери, но брак - вещь непростая, и я далеко не уверена, что кто-то другой - пусть даже и родившийся от их союза - имеет право их судить. И вообще, эта твоя неприязнь к отцу уже ничем не поможет твоей матери. Все в прошлом, а его не вернешь. Остался только старик, который уже дышит на ладан и который зовет сына приехать к нему на Рождество.
- И ты хочешь, чтобы я поехал?
Хильда молчала, затем, собравшись с духом, решилась.
- Да, - сказала она. - Да. Хочу. Чтобы ты раз и навсегда убедился, что того пугала, которое ты старательно хранишь в своей памяти, не существует.
5
Джордж Ли, член парламента от Уэстерингема, довольно плотный джентльмен сорока одного года, с тяжелым подбородком и светло-голубыми, чуть навыкате глазами, взирающими на мир с опаской, имел привычку говорить необыкновенно четко и размеренно.
- Я уже сказал тебе, Магдалина, что считаю своим долгом поехать, - многозначительно произнес он.
Его жена в ответ лишь раздраженно пожала плечами. Это была изящная платиновая блондинка. Ее овальное личико с выщипанными бровями порой могло быть на редкость бесстрастным и лишенным всякого выражения - именно таким оно сейчас и было.
- Там будет жутко скучно, милый, я уверена, - сказала она.
- Более того, - продолжал Джордж Ли, и лицо его просветлело, словно в голову ему пришла блестящая мысль, - эта поездка даст нам возможность сэкономить значительные средства. На Рождество всегда уходит уйма денег. А на этот раз оставим только слугам на питание, обойдутся без всяких разносолов.
- Как хочешь, - согласилась Магдалина. - В конце концов, какая разница где скучать... На Рождество нигде не бывает весело.
- А то ведь, - продолжал разглагольствовать Джордж, - они, наверное, ждут от нас рождественский ужин, на который им вынь и положь если не индейку, то недурной кусок мяса.
- Кто? Слуги? О Джордж, перестань волноваться по пустякам. Вечно ты беспокоишься из-за денег.
- Кому-то ведь надо беспокоиться, - парировал Джордж.
- Да, но глупо экономить на таких мелочах. Почему бы тебе не убедить отца давать нам больше денег?
- Он и так дает немало.
- Как это ужасно - во всем от него зависеть! Было бы куда лучше, если бы он дал тебе приличную сумму разом.