Письмо не деловое. Иначе она обратилась бы за помощью к мужу своей племянницы, Джо. Какого же содержания могло быть это письмо?
Пуаро в последний раз взглянул на четыре портрета. В "Санди Комет" ставился вопрос о дальнейшей судьбе этих четырех женщин. Видимо, в ноябре одна из них побывала в Бродхинни.
Пуаро пришлось ждать следующего дня, прежде чем его приняла мисс Памела Хорсфол. Это была довольно крупная женщина с мужскими замашками, беспрерывно курившая и гордившаяся своим умением пить. Трудно было себе представить, что она могла быть автором слезливого текста, который Пуаро прочел в "Санди Комет". А ведь именно она написала его. Она сразу же предупредила Пуаро, что сможет уделить ему только несколько минут. Она должна была ехать в Шеффилд для подготовки репортажа.
- О чем идет речь? Объясните поскорее! Я спешу.
- Я обращаюсь к вам по поводу вашей статьи, опубликованной в ноябре в "Санди Комет" и озаглавленной: "Четыре женщины - четыре жертвы".
- Как же, помню. Она была не слишком удачной, не так ли?
Не высказывая своего мнения. Пуаро продолжил:
- Статья напечатана в номере от 19 ноября. В ней рассказывается история Эвы Кейн, Веры Блэйк, Джанис Кортлэнд и Лили Гамбол.
Памела Хорсфол начинала испытывать нетерпение.
- Ну и что же? - спросила она. Пуаро сохранял полное спокойствие.
- Вероятно, в ответ на эту статью из серии "Знаменитые процессы" вы получили письма?
- Еще бы! Можно подумать, что у людей нет другого занятия, как писать в газеты. Эта серия статей вызвала обильную почту. Один видел Крэйга, прогуливающимся по улицам Лондона, другой...
Пуаро прервал мисс Хорсфол.
- Я хотел бы знать, не получали ли вы после этой статьи письма от некоей миссис Мак-Джинти из Бродхинни?
- Что могу я вам ответить? Я получила массу писем. Не могу же я запомнить фамилии всех читателей, откликнувшихся на статью.
- Конечно, - сказал Пуаро. - Но, поскольку миссис Мак-Джинти была убита несколько дней спустя, я подумал, что такое совпадение могло вас поразить.
- Вы меня заинтересовали...
Мисс Памела Хорсфол, забыв, что она торопится в Шеффилд, уселась верхом на стул, почесала в затылке и продолжала:
- Мак-Джинти... Фамилия мне о чем-то напоминает... Ее пристукнул тот тип, который квартировал у нее. Ведь так? С точки зрения журналистики это неинтересное дело. Убита старая женщина, убийца - человек заурядный, во всей истории ни одной красотки... Вы говорите, что эта миссис Мак-Джинти мне писала?
- У меня есть основания полагать, что она писала в "Санди Комет".
- Это одно и то же. Мне передали бы письмо, и, поскольку о ней вскоре заговорили, я должна была бы вспомнить... Действительно, припоминаю. Только письмо пришло не из Бродхинни, а из Бродвея!
- Удивительно.
- Определенно утверждать я не могу, но мне кажется... Припоминаю почерк, наверняка, малограмотной женщины... Почти неразборчивый... Но письмо было из Бродвея, я в этом уверена...
- У того, кто пишет плохо, Бродхинни можно принять за Бродвей.
- Может быть... Что тут поделаешь! Невозможно запомнить названия всех этих заброшенных местечек! Как бы то ни было, я теперь отчетливо припоминаю, что действительно было письмо от некоей миссис Мак-Джинти.
- Вы помните его содержание?
- В письме говорилось о фотографии, такой же, как опубликованный в газете снимок.
- Вы помните его содержание?
- В письме говорилось о фотографии, такой же, как опубликованный в газете снимок. Она спрашивала, не хотим ли мы купить ее и по какой цене.
- И что вы ответили?
- Дорогой сэр, вы хотите, чтобы подобный материал нас заинтересовал? Мы отправили миссис Мак-Джинти стандартное письмо, содержащее благодарность, сожаления и приглашения обращаться к нам и впредь! Только это письмо она никак не могла получить, потому что мы отправили его в Бродвей.
Итак, Пуаро получил важную информацию: миссис Мак-Джинти узнала одну из "героинь" статьи Памелы Хорсфол. Он вспомнил фразу, произнесенную миссис Саммерхейз: "Конечно, она была любопытной и охотно заглядывала в письма, которые где-нибудь валялись". Миссис Мак-Джинти отличалась честностью, но она любила всюду совать свой нос. Ее интересовало буквально все, а люди имели скверную привычку хранить массу вещей либо из-за излишней сентиментальности, либо потому, что они просто забыли о них. Миссис Мак-Джинти раньше видела старую фотографию, а затем заметила ее на страницах "Санди Комет". И тогда она решила попытаться извлечь денежную выгоду из этого открытия... Сыщик встал со стула.
- Благодарю вас, мисс Хорсфол. Если позволите, еще один вопрос. Соответствует ли действительности то, что написано в вашей статье? Я заметил, например, что время процесса по делу Крэйга в ней указано не правильно. Он был годом позже. В деле Кортлэнда, если память мне не изменяет, мужа звали Херберт, а не Хьюберт. А тетка Лили Гамбол жила в Бэкингхэме, а не в Беркшире.
Мисс Хорсфол стряхнула пепел с сигареты.
- Дорогой сэр, все эти детали не имеют ни малейшего значения, и в моей статье есть, видимо, и другие неточности. Я взяла главное и придала всему художественную форму с обычной дозой болтовни.
- Мне хотелось бы знать, такими ли действительно были ваши героини, какими вы их описываете?
Мисс Хорсфол так громко расхохоталась, что ее смех напомнил лошадиное ржание.
- Конечно, нет! Как вы можете так думать? Я убеждена, что молодая Эва Кейн была шлюхой, а не бедной обманутой девушкой. Кортлэнд же восемь лет терпела мужа-садиста потому, что он не знал счета деньгам, тогда как дружок этой дамы сидел без гроша.
- А Лили Гамбол?
- Будьте уверены, что, если бы я увидела в ее руках сечку, я не дала бы ей приблизиться к себе.
Пуаро, расставив пальцы, сжимал ладони рук.
- Вы писали, что они уехали в Канаду, в Новый Свет, что в иных широтах они зажили новой жизнью. Это возможно. Но есть ли какие-нибудь доказательства, что они не вернулись в Англию?
- Абсолютно никаких!.. И на этом простимся, мне, действительно, нужно бежать...
Вечером Пуаро позвонил Спенсу.
- Ну, как? Я уже начал беспокоиться. Нашли что-нибудь?
- Я веду расследование.
- А результаты?
- Результаты таковы, что все жители Бродхинни - очень приличные люди.
- Что это значит?
- Подумайте, дорогой друг! Я говорю: "Очень приличные люди". А быть очень приличным иногда достаточно, чтобы стать убийцей. Такое уже случалось...
Глава 9
Доктор Рэндел сердечно принял Пуаро. Это был симпатичный сорокалетний мужчина крепкого телосложения.
- Наша деревушка, - сказал он сыщику, - весьма польщена той честью, которую ей оказал великий Эркюль Пуаро, приехав сюда.