– Доброе утро, Арчи, – послышался голос Вулфа. – Я провожу дни наверху. Ты хорошо спал?
Таким вопросом он обычно встречал меня по утрам и задал сейчас, наверное в 4000 раз, заставив лишний раз осознать, что я скучаю по дому. Я
размяк и повернулся в кресле лицом к нему, но бросив на него лишь взгляд, снова разозлился.
– Нормально, спасибо, – холодно отозвался я. – Вы устроили настоящий бедлам в ящиках моего комода, когда искали, насколько я понимаю, этот
свитер. Я должен вам кое что сказать. Я говорю от имени Соединенных Штатов. Есть один вид деятельности, которую вы способны выполнить гораздо
лучше, чем кто либо другой, а именно, бороться с подпольной активностью врага у нас в Америке, на что требуется наличие мозгов, которые вы порой
заставляли трудиться. Верховный главнокомандующий, министр обороны, генеральный штаб, а также сержант Йорк почтительно просят вас перестать
ломать комедию и приступить к делу. Вы ошибаетесь, считая, что ваше внезапное появление на фронте заставит немцев умереть от смеха. У них нет
чувства юмора.
Я надеялся, что он разозлится утратит самообладание и войдет в кабинет, а коли так, можно считать, что есть очко в мою пользу, но он продолжал
стоять в двери и хмуро смотрел на меня.
– Ты сказал, – прорычал он, – что у тебя отпуск.
– Нет, я этого не говорил. Стыдитесь! Это только доказывает, в каком вы состоянии. Тысячу раз в этой комнате я слышал как вы выговаривали людям
за их неточные формулировки. Я сказал, что отпуск у меня двухнедельный. Я не сказал, что нахожусь в отпуске. Кроме того, я не упоминал…
– Пф! – презрительно брызнул он слюной, повернулся и пошел по лестнице наверх. Что было еще одним феноменом, которою мне раньше не доводилось
видеть. Установка лифта обошлась ему в семь тысяч долларов.
Я надел фуражку, вышел из дома и приступил к работе.
Я попытался выполнять то, что мне предстояло, с энтузиазмом и старался из всех сил, но за весь день не появилось никакой возможности, которой я
мог бы воспользоваться в качестве рычага, чтобы заставить Вулфа отказаться от своих намерений. С подобной проблемой мне еще не доводилось
встречаться, потому что раз он был настроен на проявление героизма, значит, ни одно обращение к его алчности не возымеет действия. В том
состоянии, в какое он себя вогнал, единственным слабым местом, благодаря которому можно было его уговорить, оставалось лишь честолюбие.
Через приятелей на Сенгер стрит я узнал, что расследование по делу смерти миссис Лидс не ушло за пределы участка, поэтому я отравился туда,
чтобы навести справки. Сержант даже не потрудился посмотреть протокол. Нечего там смотреть. Заключение врача: смерть вызвана коронарным
тромбозом в восьмидесятилетнем возрасте, и соседские сплетни о миссис Чак, утверждающей, будто старуху прибрал господь за обвинение его в том,
что он заставил ее столько ждать, были абсолютной ахинеей.
Около полудня я зашел в дом № 316 по Барнум стрит и застал Леона Фьюри в постели. Во всяком случае, он был в пижаме. Он объяснил, что поздно
встает, потому что ему приходится охотиться на ястребов большей частью ночью. Я выяснил, что живет он только на те деньги, которые получает за
убийство ястребов, что армия от него отказалась по причине какого то дефекта в сердечном клапане, что Рой Дуглас обитает этажом выше прямо под
крышей и еще кое какие сведения, но ничего существенного. Роя я нашел на крыше, в его голубятне. Он не позволил мне войти и не поддержал
разговора. Объяснил, что работает над методом вязки голубей, который состоит в том, чтобы держать голубя подальше от голубки во время периода,
предшествующего соревнованиям, потом перед тем, как везти голубя туда, где их запускают, поместить его к голубке на пару минут, тогда он
стремится обратно с невиданной скоростью.
Он не позволил мне войти и не поддержал
разговора. Объяснил, что работает над методом вязки голубей, который состоит в том, чтобы держать голубя подальше от голубки во время периода,
предшествующего соревнованиям, потом перед тем, как везти голубя туда, где их запускают, поместить его к голубке на пару минут, тогда он
стремится обратно с невиданной скоростью. Я ни в коем случае не мог одобрить этот метод с точки зрения морали, но Роя мои суждения ни в коем
случае не интересовали, поэтому я оставил его за работой, спустился вниз, вышел на улицу и начал опрашивать соседей.
В течение трех часов я собирал слухи и сплетни, но ничего толкового не выяснил. Даже из злословия ничего нельзя было извлечь, не говоря уже о
полезной информации. На вопрос о смерти миссис Лидс, четырнадцать соседей ответили следующим образом:
4 – Миссис Чак ее убила.
1 – Мисс Лидс ее убила.
6 – Она умерла от старости.
3 – Она умерла от скаредности.
Абсолютного большинства не оказалось. Ничего не выяснив, я поехал домой, прибыв туда около половины шестого, обдумывая все события и решения,
стоит ли вообще напустить Энн на Вулфа, и пока я стоял, хмуро глядя на запыленный стол Вулфа, прозвенел звонок. Я пошел открывать, но прежде
откинул занавеску, чтобы сквозь стеклянную панель посмотреть, кто звонит, и увидел у двери Роя Дугласа. Сердце у меня на секунду замерло. Может,
что нибудь проявится? Я открыл дверь и впустил его.
Он вел себя как то смущенно, словно хотел что то сказать, но не был уверен, стоит ли так поступить. Я повел его и кабинет, вытер пыль с одного
из стульев, он сел, пару раз вздохнул и затем скачал:
– По моему, сегодня на голубятне я вел себя не очень то любезно. Я забываю про любезность, когда работаю с птицами. Дело в том, что они
нервничают, завидев незнакомого человека.
– Я тоже, – сочувственно улыбнулся я. – Между прочим, как поживает Диана?
– Ей гораздо лучше. Она поправится. – Он прищурился, глядя на меня. – Мисс Эймори, наверное, сказала вам про нее?
– Да, она поведала мне множество интересных вещей.
Он передвинулся на своем стуле, прочистив себе горло.
– Вы провели с ней весь вечер?
– Да. Я крутился там же.
– Я видел вас, когда вы вернулись. Когда привезли ее домой. В окно.
– Правда? Было довольно поздно.
– Я знаю. Но я… Видите ли, я беспокоился за нее. Мне подумалось, что ей грозит какая то беда и что из за этого она отправилась к Лили Роуэн.
– Вы могли бы спросить у нее.
– Она мне не скажет, – покачал он головой. – Но я уверен, что ей грозит беда, судя по ее поведению. Я не знаком с мисс Роуэн, поэтому я не могу
поехать и спросить у нее, но с вами я знаком, то есть, с вами я разговаривал, и если вы были с ними весь вчерашний вечер… а потом приходили ко
мне сегодня… Я решил, что вы можете мне сказать. Видите ли, у меня право знать, в чем дело, пусть хотя бы отчасти, потому что мы помолвлены и
собираемся пожениться.
– Вы? Вы и мисс Эймори? – поднял я брови.
– Да.
– Поздравляю вас.
– Спасибо. – Он опять прищурился. – Поэтому я был удивлен, почему вы снова пришли ко мне, и решил, что хотели рассказать мне что то о ней или
что то спросить у меня. Словом, если вам известно, в беде ли она, хорошо бы мне тоже знать.
За исключением того факта, что я выяснил, кто жених Энн, или скорей, это само выяснилось, я понял, что толку от его визита будет мало. Однако,
поскольку он пришел сюда, я решил, что у меня появилась возможность разузнать, что скрывает он, поэтому я продолжал относиться к нему по
дружески.