– Санчес? Ты сказал…
– Мне плевать, что я сказал! Это был он, Санчес! – Он указал на парня дрожащим пальцем. – Он! Он! – заорал Донато.
– Это смешно, – вставил Дейв, – Санчес – один из моих лучших…
– Спокойно, – прервал его Рурк. – Успокойся, Дейв. Теперь все ребята заволновались. Они все знали Санчеса, знали как спокойного пуэрториканца, который никогда и никому не причинял никакого вреда. Все головы повернулись в центр класса, где сидел Санчес, широко раскрыв от удивления глаза.
– Я?.. – спросил он. У него на лице появилась дрожащая улыбка, и он принялся отрицательно мотать головой. – Нет, это какая-то ошибка! – Он посмотрел на Донато, потом – на Рурка, а затем перевел взгляд на Дейва. И продолжал мотать головой, а когда снова посмотрел на Донато, то сказал:
– Я не брал у тебя денег, Донато.
– Рассказывай еще! – завопил Донато, пытаясь спасти свое лицо, прибегнув к тактике нападения. – Я что, не знаю, кто меня пинал коленкой? Я что, не знаю, кто…
– Убирайся со стула! – спокойно велел Рурк. Донато замолчал. Он хмуро посмотрел на Рурка, потом встал на ноги.
– Конечно, – сказал он.
Ссутулясь, он прошел в конец класса, уселся, а потом вызывающе осмотрел ребят. В первом ряду сидел Карлтон и улыбался.
– Следующий свидетель, – резко сказал Рурк. Он посмотрел на Дейва, и в его взгляде была странная смесь решимости и гнева. На мгновение Дейв был сбит с толку.
– Дэнни Гилден, – объявил Рурк. И коротышка-блондин, сидящий у окна, встал и подошел к стулу, стоящему рядом с учительским столом.
– Ну и ну! У вас полно свидетелей, – сказал Карлтон ухмыляясь. – Этот вымогатель, должно быть, стал миллионером, а, преп?
– Заткнись, Карлтон, – сказал Рурк. – Разбирательство еще не закончено.
– Не закончено? Черт, а я-то думал, что преступник уже найден! Это ведь Санчес, не так ли?
Санчес был не слишком большим и не особенно умным. Теперь он сидел на своем месте, скорее озадаченный, а не разгневанный, уверенный в том, что стал жертвой ошибки, не осознав, что это было заведомо ложное опознание. Гилден уже уселся на стуле для свидетельских показаний. Ни с того ни с сего Рурк, похоже, вспомнил одну тонкость процедуры судебного разбирательства, о которой он позабыл и отчего Донато было легче солгать.
Теперь он посмотрел на Гилдена и осведомился:
– Клянешься говорить только правду и ничего, кроме правды? Гилден замялся. Он посмотрел на Карлтона, а потом проглотил ком, вставший в горле.
– Валяй, – сказал с издевкой Карлтон, – клянись!
– Вы не могли бы успокоить свою группу? – спросил Рурк, обращаясь к Дейву. – Ради Бога, у меня и так голова забита…
– Успокойся, Карлтон, – миролюбиво сказал Дейв.
– Ну, конечно, преп, – сказал Карлтон. – Я просто пытаюсь помочь. Я, как и все остальные, с нетерпением жду торжества справедливости.
– Хорошо…
– Так что ты скажешь, Гилден? – спросил Рурк. – Ты клянешься?
– Я… да, – ответил Гилден.
– Расскажи нам, как ограбили тебя, – предложил Рурк. – Расскажи суду.
– Ну, нельзя сказать, что это было ограбление, – уклончиво пробормотал Гилден.
– Что ты хочешь сказать? Ограбления не было? Тебя же избили, разве нет?
– Ну да, я полагаю… То есть я хотел сказать, можно и так все это назвать…
– Ты сказал, что у твоего обидчика был…
– У моего кого?
– У парня, который тебя избил. Ты сказал, что у него был самодельный кастет, сделанный из ручки от крышки мусорного бака. Ты сказал, что он бил тебя кастетом по лицу. Разве это не называется избиением?
– Ну да, я полагаю.
– А как еще это можно назвать?
– Думаю, никак.
Класс начал смеяться. Парней стало это невероятно забавлять. Они видели, что Гилден был до смерти напуган, и забавлялись этим. Дейв бросил взгляд на свои часы.
До перемены оставалось двадцать минут, и ему хотелось, чтобы они поторопились и успели закончить.
– Так тебе разбили кастетом губу или нет? – спросил Рурк, в раздражении повышая тон.
– Да, у меня был небольшой порез губы, – сказал Гилден.
– Небольшой порез? Который рассек тебе губу надвое, так или нет? – заорал Рурк.
– Ну да, – нерешительно сказал Гилден. – Я полагаю, что да.
– А разве у тебя не было синяка под глазом? Не было?
– Это ерунда, – сказал Гилден. – Чуть-чуть черного и синего, только и всего!
– Тебе поставил синяк грабитель?
Гилден ничего не ответил и посмотрел на Карлтона.
– Да, – выдавил он, словно это слово вырвали у него под пыткой.
– И что этот грабитель получил от тебя? – спросил Рурк.
– Один бакс, – тихо сказал Гилден.
– Он украл его у тебя?
– Я так полагаю.
– Так да или нет?
– Украл, – сказал Гилден. – Я полагаю.
– Кто?
– Грабитель, – ответил Гилден.
– Да, но кто он? Кто из ребят? Гилден молчал как рыба.
– Так кто, Гилден? Кто отделал тебя медным кастетом и отобрал у тебя доллар? Давай, парень, говори!
– Санчес, – сказал Гилден шепотом.
– Говори правду! – заорал Рурк.
– Это правда, – заупрямился Гилден. – Это был Санчес. Он избил меня и отобрал бакс.
Он нетерпеливо кивнул, желая, чтобы его выдумке поверили и посмотрел на Карлтона, ища поддержки.
– Санчес, – повторил Карлтон. Он зацокал языком и покачал головой. – Такой спокойный мальчик.
– Что? – в недоумении переспросил Санчес. – Мистер Кэмп, я не…
– Я дам тебе еще один шанс, – упрямо сказал Рурк. – Кто тебя ограбил, Гилден? Говори правду!
– Санчес, – повторил Гилден.
– Кто?
– Санчес. В чем дело, я что, неясно выразился? Санчес. Я сказал: «Санчес». Сан…
– Ладно, займи свое место! – резко сказал Рурк.
– Санчес. Сколько раз мне повто…
– Садись на место! – рявкнул Рурк и вытер пот с верхней губы. Вид у него был озадаченный. Он нервно облизнул губы и посмотрел на часы.
– Это – напрасная трата времени, – прошептал ему Дейв. – Они все до смерти боятся Карлтона. Тебе не следовало все это начинать, Арти. Вы…
– Заткнись! – оборвал его Рурк.
– Разве ты не понимаешь, что это ни к чему не приведет?
– Заткнись, – повторил Рурк, – заткнись, черт бы тебя побрал, Кэмп!
Он резко повернулся и принялся мерить шагами пол. Гилден был уже снова на своем прежнем месте у окна, и ребята шепотом расспрашивали его. Дейв пристально смотрел в лицо Рурку, размышляя о том, что у того сейчас происходит в голове. Казалось, Рурк усердно о чем-то думает.
– Арти, – сказал Дейв, – давай закончим на этом. Давай забудем обо всем, что произошло.
– Чтобы эти маленькие негодники подняли меня на смех? – прошептал Рурк.
Он нагнулся к Дейву так, чтобы его лицо оказалось как можно ближе к лицу Дейва. Его глаза были на удивление ясными.
– Чтобы эти маленькие негодники разнесли это по всему училищу? Не выйдет! Я сам справлюсь!
Он отвернулся от Дейва, и тот уставился ему в спину. Рурк откашлялся и повернулся лицом к классу.
– Свидетели указывают на Карлоса Санчеса.
– На меня? – осклабился Санчес, испытывая явную неловкость.
– Давай, Санчес, – сказал Рурк на этот раз нетерпеливо, – иди сюда.
Санчес замотал головой и в немой мольбе смотрел на соучеников, пытаясь объяснить этим жестом свою невиновность. Он вышел вперед и уселся на предложенный ему стул.
– Клянешься говорить правду и ничего, кроме правды? – спросил Рурк.
– Si, – сказал Санчес. – Да, сэр, клянусь! Рурк упер руки в бока. Теперь он весь покрылся потом, пот выступал у него на лбу и на губе. Он созерцал Санчеса минуту в полном молчании.
Потом спросил очень спокойно:
– Почему ты избил и ограбил этих ребят, Санчес? Брови Санчеса от удивления взлетели.