-- Какое миленькое авто у миссис Бест-Четвинд, -- сказала Флосси, -- но зачем она хвастается ливрейным лакеем?
-- Лакей еще что, -- сказала Динги. -- А вот ее спутник... Представляете -- он спросил меня, слыхала ли я о Томасе Гарди.
-- А меня пригласил поехать с ним в Рейгейт1 на воскресенье, -- сообщила Флосси. -- Он такой галантный...
-- Флоренс, надеюсь, ты отказала?!
-- Да, -- вздохнула Флосси, -- отказала.
Некоторое время шагали молча, потом заговорила Динги:
-- А что прикажешь делать с фейерверком? Из-за тебя ведь купили.
-- Сейчас мне не до фейерверка, -- сказал доктор. -- Отложим до лучших времен.
Вернувшись в учительскую, Поль с Граймсом молча уселись в кресла. Оставленный без присмотра, камин еле теплился.
-- Итак, старина, -- сказал Граймс, -- стало быть, конец?
-- Конец, -- сказал Поль.
-- Растаяла веселая толпа?..
-- Растаяла.
-- И снова тишь да гладь да божья благодать?
-- Именно.
-- Воспитание леди Периметр оставляет желать лучшего, согласен?
-- Согласен.
-- А Пренди-то как осрамился, а? .
-- Угу.
-- Эге, дружище, да ты что-то совсем раскис. Праздничное похмелье? Устал от светской суеты?
-- Послушай, -- не выдержал Поль. -- А какие, по-твоему, отношения у миссис Бест-Четвинд с этим самым Чолмондлеем?
-- Вряд ли она печется исключительно о расширении его кругозора.
-- Мне тоже так показалось...
-- Похоже, все упирается в добрую старую постель.
-- Может быть.
-- Не может быть, а так оно и есть. Господи, это что еще за грохот?
Вошел мистер Прендергаст.
-- Пренди, старина, -- сказал Граймс. -- Ты изрядно подмочил репутацию педагогов нашего заведения.
-- К чертовой бабушке педагогов. Что они смыслят в перегородках у клироса?
-- Ты только не волнуйся. Здесь все свои. Поставим такие перегородки, какие скажешь.
-- Дай им волю, так они и младенцев крестить перестанут. Нет-с, церковь была и будет непоколебимой в вопросах нравственных и духовных. Конечно, зайди речь о проблеме еды и питья, -- запинаясь продолжал мистер Прендергаст, -- еды и питья, а не крещения младенцев... питья.
И он плюхнулся на стул.
-- Печальный случай, -- изрек Граймс. -- Очень даже печальный. Пойми же, Пренди, ты сегодня дежуришь, а через две минуты звонок.
-- Тили-бом, тили-бом, загорелся кошкин дом!
-- Пренди, это ребячество.
-- Есть песенки про колокола и про колокольчики -- дверные, лесные и пастушьи, про то, как на свадьбе звонят, и на похоронах, и при выносе святых даров.
Поль с Граймсом невесело переглянулись.
-- Боюсь, что кому-то из нас придется отдежурить вместо него.
-- Еще чего, -- сказал Граймс. -- Мы ведь с тобой собрались к миссис Роберте. От одного вида Пренди у меня в глотке пересохло.
-- Нельзя же его так бросить.
-- Ничего с ним не случится. Больше обычного наши паршивцы хулиганить не будут.
-- А вдруг старик застукает его в таком виде?
-- Не застукает.
Зазвенел звонок. Мистер Прендергаст вскочил, поправил парик и, опершись о камин, застыл в торжественной позе.
-- Молодчина! -- сказал Граймс. -- А теперь ступай к нашим детишкам и немножко вздремни.
Напевая что-то себе под нос, мистер Прендергаст двинулся в путь.
-- Так-то оно лучше будет, -- сказал Граймс. -- Временами, знаешь ли, я люблю его, как сына. А ловко он врезал этому мавру насчет церквушек, да?
1 Старинный город на юго-востоке Англии, центр туризма.
Рука об руку шагали друзья по аллее.
-- Миссис Бест-Четвинд приглашала меня навестить ее, когда я буду в Лондоне, -- сказал Поль.
-- Серьезно? В таком случае желаю удачи. Высший свет и блестящее общество не моя стихия, но если ты до этого охотник, миссис Бест-Четвинд -то, что надо. Какую газету ни откроешь -- обязательно на ее фотографию наткнешься.
-- Ну и как она получается? -- полюбопытствовал Поль. Граймс с интересом на него уставился:
-- Обыкновенно получается, а что ты, собственно...
-- Нет, нет, я просто так спросил.
Духовой оркестр Лланабы в полном составе расположился в пивной миссис Роберте: перебраниваясь, музыканты делили добычу.
-- Вот и трудись "Воины Харлеха" потом священные нечестно давать мне сколько всем кормить свояченицу надо скажите джентльмены, вот как, -обратился к ним начальник станции.
-- Не поднимай волну, старина, -- шепнул Граймс, -- а то возьму да и расскажу твоим ребятам про фунт, что ты содрал с доктора.
Дебаты продолжались по-валлийски, но было видно, что начальник станции умерил свой пыл.
-- Ловко я его, а? -- обратился Граймс к Полю. -- Ты уж мне поверь -- в валлийские тяжбы лучше не вмешиваться. Ирландцы набьют друг другу морды -- и дело с концом, а эти будут нудить одно и то же до скончания века. Они еще год будут делить эти несчастные три фунта, помяни мое слово.
-- А мистер Бест-Четвинд давно умер? -- спросил вдруг Поль.
-- По-моему, недавно, а что?
-- Ничего, я просто так. Некоторое время они молча курили.
-- Если Бест-Четвинду пятнадцать, -- снова заговорил Поль, -- то ей может быть всего тридцать один, так?
-- Влюбился! -- изрек Граймс.
-- Ничуть.
-- По уши!
-- Глупости.
-- Нежно, но страстна, а?
-- Перестань.
-- Сражен стрелой Купидона-проказника.
-- Вздор.
-- Весенние надежды, юные мечты?
-- Нет.
-- А учащение пульса?
-- Нет же.
-- А сладкое томленье взволнованной души, хе-хе?
-- Ерунда.
-- Любит не любит, так?
-- Да ну тебя!
-- Frisson? Je ne sais quoi?1
-- Ничего подобного.
-- Лжец! -- подвел итог Граймс.
Снова помолчали, потом Поль выдавил из себя:
-- А знаешь, ты, кажется, прав.
-- То-то же, старина. Скорее в бой и возвратись с победой. За вас и ваше счастье. Твое здоровье.
Поль, поддерживаемый заботливым Граймсом, возвращался домой новым человеком. Вечерние занятия давно окончились. У камина в учительской стоял Прендергаст и довольно ухмылялся.
-- Привет старому винному бурдюку! Как дела, Пренди?
-- Превосходно! -- отвечал мистер Прендергаст. -- Лучше не бывает. Я выпорол двадцать три ученика.
Глава 11
ФИЛБРИК (продолжение)
На другой день воинственность мистера Прендергаста бесследно улетучилась.
-- Голова болит? -- спросил Граймс.
-- Признаться, побаливает.
-- В глазах резь? Пить хочется?
-- Немножко.
-- Бедняга! Как мне все это знакомо. Зато хоть погулял на славу, скажешь -- нет?
-- Вчерашнее я помню весьма смутно, но в замок я возвращался с Филбриком, и он мне все про себя рассказал. Оказывается, он очень богат и никакой не дворецкий.
1 Трепет? Сам не знаю, что со мной? (фр.)
-- Знаю, -- сказали в один голос Поль с Граймсом.
-- Как, вы оба знаете? Лично для меня это было полнейшей неожиданностью, хотя и раньше, признаться, я замечал в нем некоторую надменность. Но мне все кажутся надменными. Значит, он вам все-все рассказал? И как португальского графа застрелил, да?
-- Нет, этого он мне не рассказывал, -- сказал Поль.
-- Португальского графа, говоришь, застрелил? А ты, часом, не ослышался, дружище?
-- Нет, нет. Я был страшно удивлен. Наш дворецкий на самом деле -- сэр Соломон Филбрик, судовладелец.
-- Писатель, ты хочешь сказать, -- возразил Граймс.
-- Бывший взломщик, -- сказал Поль. Коллеги переглянулись.
-- Похоже, братцы, нас водят за нос, -- подытожил Граймс.
-- Вот что я услышал, -- продолжал мистер Прендергаст. -- Все началось с нашего спора с этим чернокожим юношей о церковной архитектуре. Тогда-то и выяснилось, что у Филбрика есть особняк и живет он на Карлтон-Хаус-Террас.
-- Да нет же, в Кембервелл-Грине.
-- А не в Чейни-Уоке?
-- Я рассказываю с его собственных слов. Особняк у него, повторяю, на Карлтон-Хаус-Террас. Адрес я хорошо запомнил, потому что сестра миссис Крамп одно время служила гувернанткой в доме по соседству. Филбрик поселился там с актрисой, которая, как это ни огорчительно, не была его женой. Как ее звали, я забыл, помню только, что имя очень известное.