Нефтяные цены упали, что позволило снизить годовые расходы на топливо на 100 миллионов долларов.
Однако другие перемены были целиком заслугой Айкена. Строптивых стюардесс он заменил вновь подготовленными, и хотя забастовка по-прежнему приносила неудобства, компания не прекращала полеты. Свежий персонал, вставший на место ветеранов, начинал с заработной платы 12 тысяч долларов в год и подчинялся новым и строгим трудовым правилам. Если бы профсоюз стюардов и стюардесс выиграл процесс у Айкена, компании пришлось бы выплатить уволенным компенсацию свыше 400 миллионов долларов и восстановить их на работе. Но пока Айкен вышел победителем в суде и объявил о годовой экономии 120 миллионов.
Половинную долю в системе PARS Айкен продал компании Northwest Airlines; это принесло TWA еще 200 миллионов.
Затем TWA приобрела за 242 миллиона долларов Ozark Airlines; прежнему руководству компании это долгое время не удавалось. Ozark была основным конкурентом TWA внутри страны и соперничала с ней на рейсах в Сент-Луис и обратно. Теперь TWA контролировала 80 % этих рейсов, и прибыльность ее внутренних перевозок значительно возросла.
Приобретение Ozark значительно укрепило позиции TWA, но несравненно более впечатляющих результатов Айкен добился путем сокращения расходов. Он обеспечил выполнение прежних договоренностей с летчиками и механиками, сократил раздутый управленческий штат, справился с забастовкой, обновил условия лизинга некоторых самолетов. Благодаря низким ценам на горючее и способности Айкена урезать расходы компания получила возможность экономить до 600 миллионов в год.
На Уолл-стрит к действиям Айкена относились неоднозначно. По мнению некоторых аналитиков, он управлял TWA в классической краткосрочной манере: предпринимал меры, приносящие быструю отдачу, но не заботился о перспективе. Самолетный парк не обновлялся и был довольно старым, а рабочий климат – просто скверным: люди уходили из компании, считая, что Айкен ждет только подходящего момента продать ее. Но зато TWA стала прибыльной и подняла дневную операционную прибыль до 250 тысяч долларов. Такой успех говорил сам за себя.
Наладив дела в TWA, Айкен в начале октября подал самую дерзкую заявку со времен Phillips Petroleum: предложил восемь миллиардов долларов за все акции гигантской USX – крупнейшего национального производителя стали, заметной величины в энергетическом бизнесе – с активами в 21 миллиард долларов. Располагая примерно 650 миллионами долларов из своих обычных инвестиционных партнерств и TWA (которая предоставила около трети суммы), Айкен в июне начал скупать акции USX, и теперь ему принадлежало 11 % компании. Drexel «очень ответственно» обязалась привлечь семь миллиардов.
TWA занимала далеко не все мысли Айкена. Весной 1986 года он нашел время и силы, накопил значительный пакет акций концерна Viacom International (радиовещание, кабельное телевидение, развлекательные программы) и повел с его управляющими обычный, лишь слегка закамуфлированный, шантаж, который принес ему и его главному инвестору Джеффри Стейнеру 100 миллионов прибыли. Но тут Айкен вел себя как прежний «зеленый шантажист», хладнокровно использующий ситуацию.
Айкен – несомненно, из числа тех избранных игроков, которые по исполинским аппетитам и амбициям заслуживали прозвище Монстры Милкена (как их называл Мешулам Риклис), – после приобретения TWA заметно отошел в сторону. Некоторое время казалось, что он будет первой крупной фигурой, выпавшей из обоймы Drexel. Но Айкен переломил ситуацию и вернулся, нисколько не утратив прежнего ненасытного аппетита.
Триумф Айкена стал, разумеется, и триумфом Drexel. Фирма приняла мудрое решение, когда в 1984 году предложила Айкену средства.
А ведь в то время Айкен еще не представил никаких доказательств умения руководить крупной компанией. Он успешно вел дела ACF, но это еще ничего не значило.
«Карл понял, в чем ценность ACF, – рассказывал Леон Блэк. – хотя все вокруг считали ее весьма сомнительной. Компании имела несколько неприбыльных отделений (которые, однако, можно было продать за приличные деньги) и лизинговую фирму – жемчужину, дойную корову. Вот Карл и распродал ненужное, а себе оставил стабильный источник дохода». Действительно, хотя приобретение ACF обошлось Айкену в 410 миллионов долларов, потом он получил 400 миллионов за счет продажи излишних частей.
«Но ACF – не очень сложный бизнес, – добавил Блэк. – Честно говоря, в управленческих талантах Карла нас убедила только TWA».
После TWA Айкен стал живым подтверждением истинности рейдерского катехизиса, который он (как и Милкен) повторял столько лет. Осенью 1986 года наступил триумф Drexel: деловая пресса объявила Милкена лучшим финансистом своего времени, а его налетчиков – настоящими промышленниками. В октябре «Business Week» опубликовала статью Айкена (из разряда «сбывшиеся предсказания») под названием «Что ослабляет Америку – и что нужно делать».
Айкен прочел своего рода проповедь. Америка утратила преимущество перед иностранными конкурентами в значительной мере из-за слабого менеджмента, писал он. Когда страна выходила в мировые экономические лидеры, ее основными производственными мощностями владели Карнеги, Меллоны и Морганы, а управляющие отвечали перед ними. После ухода этих владельцев и массового рассеяния акций среди публики управляющие перестали нести ответственность перед конкретным лицом. Они приобрели автократические замашки и прекратили стараться. Но теперь, заявлял Айкен, прозрачно намекая на свои достижения в ACF и TWA, пришло время управляющего-владельца.
Незадолго до этого журналисты спрашивали Айкена, правда ли он хочет приобрести USX или это старый трюк мастера быстрых денег. В ответ Айкен привел пример TWA: скептики и раньше высказывали подобные сомнения, но ведь он купил TWA, он на самом деле потратил на нее свое время, и вот теперь компания приносит прибыль. Айкен заявил «Business Week»: «Я действительно хочу владеть USX. Вспомните TWA – может выйти очень и очень неплохо… Если мы сможем преобразовать пару таких компаний и сделать их более продуктивными, это достаточное подтверждение моих слов. Историки экономики еще увидят, насколько я был прав».
Осенью 1986 года среди сотворенных Drexel титанов Айкен больше всех стремился к публичному статусу и был единственным, кто делал политические заявления. Нельсона Пельтца интересовали расширение его империи и утонченная роскошь. Роналд Перельман тоже интересовался расширением своей империи и восхождением по социальной лестнице. И Айкен, естественно, заботился о расширении собственных владений, но его не меньше волновало и мнение грядущих поколений. Время от времени он поговаривал, что хочет написать автобиографию.
Нет сомнения, что по интеллектуальным способностям, по разнообразию деловых талантов Айкен превосходил прочих игроков Drexel. Вот почему он не стал преклонять колена перед Милкеном. Чем больше влияния он приобретал и чем чаще провозглашал кредо Drexel (которое было и его собственным), тем более желанным деловым партнером становился (при всей своей сугубой самостоятельности). Вот мнение Джеффри Стейнера: «У Карла и Майка были очень хорошие отношения. Майк, я думаю, понимал, что Карл отличается от большинства клиентов Drexel, и это действительно так и есть. Мне кажется, Карл никогда не чувствовал себя в зависимости от Drexel… – чего не скажешь о других».
Регулярно бывая в офисе Icahn and Company в среднем Манхэттене, М.