Что они могут делать на «Хит FM»?
МА . Они могут быть диджеями, они могут быть журналистами блока новостей, они могут быть журналистами музыкальными, они могут заниматься пиаром и т. д. Есть разные вещи. На музыкальной радиостанции есть что делать.
МК . Если кратко ответить, я не думаю, что есть радиостанция, которая откажет вам, когда вы придете и скажете, что вы пять дней в неделю готовы в вечерние часы посвятить ей четыре часа бесплатно. Такой станции нет.
Вы приходите и говорите: «Я готов работать четыре часа каждый день с 8 до 12, или там выбирайте по своему графику. Я готов делать ту работу, которую нужно». И, как правило, это будет работа телефониста. Или корреспондента, если вас обучат минимальным навыкам, и вы будете бегать, высунув язык на плечо, и делать это абсолютно безвозмездно. Я считаю, что только так и надо начинать. И если следующим шагом вашим будет то, что вы прислушаетесь к эфиру, поймете особенности и сделаете свой репортаж, напишете свой текст, не будет главного редактора, который не посмотрит из принципа, из-за того, что вы начинающий, и если это будет талантливо написано, не выкинет это в корзину. Если это будет талантливо, то с этого все и начнется. Поэтому я верю абсолютно точно в то, что, начиная с самого простого, талантливый человек все равно пробьет себе дорогу.
Мы каждый год пропускаем через станцию, в общей сложности, больше сотни людей, которые приходят к нам или на короткий период, или на длинный, или уходят, или остаются. Не думаю, что за последние годы я принял на работу больше одного или двух людей специально, по рекомендации или по совету, или из-за того, что это было нужно. Но все они пришли со стороны, с улицы, и, в общем, я уверен, что все в ваших руках, абсолютно.
АКТ . Ну что, ребята с улицы? На самом деле очень приятно, что есть шанс, и, честно говоря, я не ожидал такого конструктивного ответа. Сейчас у нас на музыкальных радиостанциях спрос на слова и тексты минимален. Хорошо, что это не так, мы уже проехали все временные рамки. Давайте, если есть какие-то вопросы, на которые Матвей и Миша хотели бы ответить, то вперед.
6. ЗАСЕДАНИЕ КЛУБА ЛЮБИТЕЛЕЙ ВОПРОСОВ И ОТВЕТОВ
МК . Здесь невероятное количество вопросов.
Удивительно, но в общей сложности здесь записок тридцать или сорок, в пяти как минимум спрашивают о том, не кончилось ли «Наше Радио» с появлением в «Чартовой дюжине» ДеЦла. Я специально хотел бы обратить ваше внимание на это. Человек перестает развиваться в тот момент, когда для него жанр или фишка его собственного стиля, в который он врубается и который слушает, становится всеобъемлющей, и ничего другого он не слышит. Это как будто мы становимся такими уже старичками, которые закрывают себя в коробочке и будут дальше рассказывать, что «после Джимми Пейджа никто на гитаре не играет вообще, музыка закончилась с «Мумием Троллем», он забил последний гвоздь в русский рок». Никогда мы не говорили, что станция «Наше Радио» – это станция, которая играет русский рок. И делали это абсолютно сознательно. Потому что как только мы это произносим, мы сразу обрубаем себе аудиторию. И вовсе не обязательно, что к артистам, которые звучат, приклеен этот ярлык. И нельзя трактовать как русский рок Дельфина или «Ивана Купалу». Несмотря на это, и то и другое звучит у нас в эфире, и я считаю, что и то и другое талантливо сделано. Слушайте то, что вам дают. Потому что если вы будете тупы и глухи, то тогда надежд у страны вообще нет. Дайте возможность человеку сказать и сделать то, что ему дано сказать, и то, что он делает с удовольствием. Я не понимаю, почему, когда для меня абсолютно очевидно, что это талантливо сделано, даже если это сделано в другом жанре, даже если это сделано в рэпе, я поражаюсь, почему этого не слышат.
Цитирую пришедшее письмо: «Миша, у моих друзей есть группа, она талантлива. Они пишут потрясающие песни, которые подходят вам по формату. Почему, кроме меня, никто их не слышал? Это так обидно – всякую лажу знают и любят, а услышать действительно хорошую музыку у народа нет возможности».
В общей сложности, это примерно от пятидесяти до ста писем в неделю, которые мы получаем. Да, физически прослушать это никакой возможности не представляется. Если вы бы только знали, какое чудовищное графоманство стоит вот за такими же точно пафосно-искренними и проникновенными строчками. Вы не представляете уровень этих стихов, которые стихами-то назвать нельзя и уровень этих вот истязаний музыкальных инструментов. Это происходит, как правило, вот от чего. Человек слушает радио и думает: «О, я так тоже могу. Я ведь точно так же могу. Ну вот они это играют, значит и я, наверное, так могу». И делает, исходя из этого принципа. Как только человек начинает творить по этому принципу, сразу конец всему. Потому что творить можно только тогда, когда не творить ты не можешь. И отследить эти крупицы таланта в общем гигантском потоке графоманства, уверяю вас, очень тяжело. И я всегда цитирую одного и того же человека, перед которым всю жизнь преклоняюсь – Боно. Когда их увидел первый раз корреспондент (в клубе каком-то они играли концерт, им было по семнадцать лет, они играли чудовищно, и песни у них были отвратительные), он что-то в них углядел и написал статью, рецензию, опубликовал в журнале. И с этого все началось. Боно сказал: «Все, что нам нужно было в тот момент, это – дать шанс». А дальше уже они все взяли в свои руки, они стали писать песни лучше, они раскрылись. Я вижу основную деятельность станции в том, что мы даем шанс. Но, увы, как это тяжело делать в стране с таким количеством бездарных людей.
И последнее, это может подтвердить Артем, поскольку Артем был первый человек, к которому я пришел почти уже шесть лет назад и спросил: «Артем, а вот такая идея станции, как ты считаешь, интересна или нет, выживет или не выживет?» И Артем тогда благословил станцию. Уж не знаю, доволен он этим или нет.
АКТ . Доволен.
МК . Артемий Кивович был крестным папой.
Я поражаюсь, век живи, наверное, это карма такая, опять три, по крайней мере, записки:«Михаил, сколько стоит у вас ротация», «Михаил, а сколько вы берете за эфир песен с артистов?». Я еще раз повторяю вам, что ни разу в жизни ни одной песни в эфир радиостанции, которой я руковожу, не было поставлено за деньги. И если бы только это случилось, то вы не представляете, какой бы разразился скандал и сколько бы людей получило от этого удовольствие, перемывая это дело, как в музыкальных кругах, так и среди журналистов. Такие вещи невозможно утаить. Все со всеми общаются. Как только соблазн такой у тебя возникнет, ты только заговорил об этом, это – конец. Не говоря уже о том, что это противоречит всему тому, ради чего мы это делаем. Поэтому если вы по крайней мере вот это вот сомнение выкинете из головы – уже станет легче. И ДеЦл появляется в этом эфире точно так же, как там появляются другие артисты, не потому, что я знаю его или не знаю, знаю его папу или не знаю. Вот я знаю хорошо папу солиста группы «Тет-а-тет», который приходил ко мне и тоже убеждал меня, что эта группа должна звучать в эфире, тогда «Радио Максимум». У нас были по этому поводу тяжелые разговоры, и в конечном счете так получилось, что она не звучала в эфире. И правильно было это или не правильно, я готов был под этим решением подписаться. И, честно говоря, последние лет пять мне даже уже не предлагают. Потому что все знают, что это бессмысленно и, как правило, разговор заканчивается сразу.