– Я, кажется, заметил кольцо на пальце у Вэлентайн. Я не ошибся?
– Да, кольцо есть. Но оно не на левой руке, а на правой, [8] дурила ты этакий. – Майкл Каллински усмехнулся. – Когда я решусь на этот ужасный шаг, я тебе первому скажу, Шейн.
Тут вмешался Александр:
– Вы только послушайте этого человека!.. Да все мы знаем, как она вертит тобой, Майкл.
– Кто бы говорил, – парировал Майкл. – Ты у Маргарит стоишь по стойке «смирно» и даже шевельнуться боишься.
Все рассмеялись. Александр покраснел:
– Ну, это как сказать… – Он на мгновение замолчал, а потом добавил: – Но в одном я действительно уверен на сто процентов: бабушке моей Мэгги нравится, она ее одобряет. Она считает, что я должен поспешить сделать ей предложение, пока какой-нибудь другой парень не увел ее у меня из-под носа. Вот какого высокого мнения Эмма Харт о своем внуке.
Александр покачал головой и по своему обыкновению ушел в себя. Но краем глаза он продолжал наблюдать за Мэгги. Она сегодня выглядела потрясающе в ярко-алом брючном костюме. Ее светло-каштановые волосы были зачесаны наверх и заколоты в старомодную прическу «а-ля помпадур». Возможно, ему действительно стоит последовать совету бабушки.
Шейн вздрогнул, услышав слова Александра, и сказал ему негромко:
– Смотри, не потеряй Мэгги. Тетя Эмма права – она просто находка, Сэнди. Такая славная девушка.
– А в этом мире так много хищных мужчин, – добавил Майкл. – Тебе стоит послушаться Эмму Харт, Александр, пока еще не поздно.
Шейн повернулся к Уинстону:
– А где скрывается твоя дама сердца?
– Ты о чем? – хмуро переспросил Уинстон, с трудом отвлекаясь от мыслей об Эмили.
– Об Элисон. Где она? – Шейн удивленно посмотрел на друга и продолжил: – Я еще не поздоровался с нашей хозяйкой.
– А, да, Элисон. Она умчалась на кухню незадолго до твоего прихода, – быстро сказал Уинстон, пытаясь загладить свой промах. – Вернется через секунду. Она пошла посмотреть, как справляются на кухне две ее помощницы, которых она наняла на этот вечер. А теперь пойдем, я представлю тебя почетной гостье, иначе Элисон меня просто четвертует. – Уинстон многозначительно подмигнул Шейну: – Подруга Элисон, живет в Нью-Йорке. Если ты будешь хорошо вести себя сегодня вечером, возможно, она даже согласится составлять тебе иногда компанию в Америке.
– Вряд ли у меня будет время для встреч с женщинами. Я буду по уши занят делами гостиницы. И вообще, Уинстон, прекрати свои попытки пристроить меня, – недовольно сказал Шейн, но, подумав, спросил: – Кстати, почему ты думаешь, что она меня заинтересует?
– Потому что она довольно славная, – ответил Уинстон.
Шейн промолчал и последовал за своим другом на другой конец длинной комнаты, к камину, где, разговаривая, остановились три молодые женщины.
Высокая стройная блондинка наблюдала за ними, пока они шли, стараясь, чтобы это было не очень заметно. Даже на этом расстоянии на нее сразу же произвела сильное впечатление незаурядная, бросающаяся в глаза внешность Шейна О'Нила и его манеры. Точнее сказать, она заметила его в ту самую минуту, как только вернулась в гостиную. Элисон рассказывала ей, кто он и чем занимается… Младший отпрыск известной йоркширской семьи, самая завидная партия из всех здешних холостяков – человек, который родился не просто в рубашке, а в рубашке из тончайшего шелка. У него столько денег, что если бы он захотел, то мог бы купить себе весь мир. Он обладает такой внешностью, что перед ним раскрываются все двери. «Не только двери, но и женские постели», – решила она. Элисон отнюдь не преувеличивала.
Шейн поцеловал Вэлентайн и Маргарит, а Уинстон сказал:
– Скай, разреши представить тебе Шейна О'Нила. Шейн, это Скай Смит из Нью-Йорка.
Они пожали друг другу руки и перебросились парой фраз.
– Мне сказали, вы впервые в Йоркшире. Как вам здесь нравится?
– Очень. Мне нравится здесь абсолютно все, здесь так чудесно… в долинах от красоты просто дух захватывает. Элисон всю последнюю неделю возила меня по окрестным городкам – я покупала антиквариат – так что я повидала немало. Природа здесь просто сказочная!
– Элисон знает толк в этих делах, я уверен, она помогла вам найти кое-что действительно стоящее. Уинстон сказал, вы с ней коллеги? – спросил Шейн.
– Да, у меня маленький антикварный магазинчик на Лексингтон авеню, в районе Шестидесятых улиц. И к счастью, у меня очень много хороших клиентов, которые с удовольствием покупают английский антиквариат и изделия из серебра. – Она шутливо рассмеялась: – Я скупила половину Йоркшира, и теперь меня беспокоит, как я сумею разместить в Нью-Йорке все, что я туда отправляю на следующей неделе. Мой магазинчик просто может лопнуть.
– Элисон говорила мне, что в Ричмонде вы нашли великолепные изделия из серебра Викторианской эпохи. Наверняка на них сразу же найдутся покупатели, – заметила Вэлентайн.
Скай согласилась с ней и стала подробно описывать приобретенные вещи. Уинстон извинился и отошел в сторону, а Шейн расслабленно прислонился к камину: ему надоело слушать о старинных произведениях искусства, и он лишь краем уха прислушивался к щебетанию женщин. Он рассматривал американку. Она была очень хороша собой, просто обворожительна. И, несомненно, очень умна. Но он сразу сказал себе, что она не в его вкусе. Холодные и бесстрастные блондинки, похожие на скандинавских ледяных девушек, никогда особенно не нравились ему. Он предпочитает смуглых и темноволосых женщин. Как Пола. Шейн тут же безжалостно приказал себе не думать о ней.
Когда правила приличия позволили ему покинуть их, не рискуя показаться невежливым, он сказал:
– Извините, я думаю, мне все-таки стоит разыскать Элисон. – Кивнув дамам, он направился на поиски по узкому коридору по направлению к кухне. Но, проходя мимо небольшой и очень уютной столовой, через открытую дверь он увидел хозяйку, придирчиво проверяющую сервировку стола.
– Так, вот вы где, мисс Ридли! – воскликнул он, входя в комнату, по-дружески привлекая ее к себе и крепко обнимая. – Поздравляю! Дом выглядит великолепно! А скажи-ка, почему это ты прячешься от меня? Я уже начал думать, что ты наказываешь меня за опоздание.
– Что ты, Шейн, дорогой! Тебе разрешается все – делай что хочешь, я просто не могу сердиться на тебя.
– Довольно опрометчивое заявление. А если Уинстон услышит твои слова? Он начнет ревновать.
Веселое выражение исчезло с лица Элисон, и она сказала неестественно напряженным голосом:
– Не уверена…
Шейн вопросительно посмотрел на нее:
– Что ты хочешь этим сказать?
Элисон пожала плечами, наклонилась над столом и передвинула одну маленькую серебряную птичку поближе к другой такой же, все время избегая взгляда Шейна.
Пока он ждал, когда же она кончит возиться с сервировкой стола и ответит на его вопрос, лицо О'Нила выражало явное недоумение. Увидев, что она не собирается этого делать, он ласково взял ее за руку и повернул лицом к себе.
Он сразу же почувствовал, что она чем-то огорчена.
– Эй, что случилось? – мягко спросил он, глядя сверху вниз в ее печальные глаза.
– Ничего. В самом деле, ничего не… – начала она, но тут же осеклась. Спустя мгновение ее словно прорвало: – Нет, Шейн, тебе я не буду врать. Уинстон как-то непонятно ведет себя со мной, с того самого момента, как приехал сегодня вечером. Он не похож сам на себя. Какой-то отсутствующий, рассеянный. – Ее светло-серые глаза умоляюще смотрели на него. – Сегодня днем ничего не случилось? Ничего, что могло бы огорчить его?
– Я ничего такого не знаю, Элисон.