9
К тому времени, как в замочной скважине скрипнул ключ, Декер успел доесть весь хлеб, отыскавшийся на кухне. Было почти девять вечера. МакКиттрик, тяжело дыша, ворвался в квартиру и застыл на месте, увидев Декера.
— Закройте дверь, — бросил Декер.
— Что вы...
— У нас с вами была назначена встреча, вы помните? Закройте дверь.
МакКиттрик повиновался.
— Разве вам не сказали? Разве мой отец...
— Да, мне передали. Но это вовсе не могло послужить причиной для отмены нашей беседы. — Декер совершенно не желал уступать. — Где, черт возьми, вас носило?
— Выне знаете?
— О чем вы говорите?
— Выне видели!
— А что нужно было видеть?
МакКиттрик торопливо подошел к телевизору и включил его.
— Туда приехали сразу три различные телевизионные команды. Наверняка кто-то еще должен вести передачу... — Когда он переключал каналы, было заметно, что его рука трясется. —Вот.
В первый момент Декер не понял, что он увидел. Но резкие звуки и нечеткое изображение сразу довели неотрывно терзавшее его предчувствие до степени трагического осознания. Густой черный дым застилал небо. Из окон вырывались мощные языки пламени. Пожарные с брандспойтами суетились на обломках обвалившейся стены, заливая водой большое пылающее здание. Пожарные машины, громко воя сиренами, безуспешно пытались пробиться среди множества тесно сгрудившихся машин других экстренных служб — полицейских, санитарных и ранее прибывших пожарных автомобилей. Потрясение усилилось, когда Декер понял, что вопили не только сирены, но и обожженные жертвы, которых поспешно оттаскивали на носилках, люди с обугленными, искаженными болью, неузнаваемыми лицами. Рядом лежал ряд неподвижных тел, накрытых с головой простынями, полицейские оттесняли от трупов встревоженную толпу.
— Что это? Ради бога, что случилось?
Прежде чем МакКиттрик успел ответить, телевизионный репортер заговорил о террористах, о «Детях Муссолини», о самом страшном из всех актов антиамериканского насилия. Из группы американских туристов двадцать три человека убиты и еще сорок три получили ранения различной степени тяжести при мощном взрыве, случившемся в то время, когда туристическая группа из Солт-Лейк-Сити веселилась на банкете, устроенном в «Тибрском клубе» в знак последней ночи их пребывания в Риме.
— «Тибрский клуб»? —Декер запомнил, что это название попадалось ему в тех бумагах, которые он уничтожил.
— Это то самое место, которое, как мне сказала Рената, любят посещать террористы. — Кожа МакКиттрика приобрела пепельный цвет. — Она сказала мне, что план гарантирован от ошибок. Что его ничто не могло нарушить. Ничего подобного просто не могло произойти! Рената поклялась мне...
— Хватит стенать! — Декер встряхнул МакКиттрика за плечи. — Говорите со мной.Что вы делали?
— Прошлой ночью... — МакКиттрик осекся и несколько раз быстро вдохнул и выдохнул. — После встречи, после того, как мы с вами поспорили. — Грудь МакКиттрика часто вздымалась. — Я знал, что у меня почти не остается времени до того момента, как вы отстраните меня от руководства операцией и проведете ее сами.
— Вы что, действительно верите в ту ахинею, которую наговорили вашему отцу? Вы и впрямь думаете, что язавидуювам?
— Я должен был что-то сделать. Я не мог быть уверен, что мое обращение к отцу решит проблему. У нас с Ренатой был план, мы его обсуждали. Идеальный план. После того как я расстался с вами, я возвратился в кафе. Рената и все остальные еще оставались там. Мы решили привести наш план в действие.
— Без разрешения. — Декер был потрясен.
— А кто, спрашивается, мог мне его дать?Вы?Вы запретили бы мне действовать. А потом сами использовали бы мой план.
— Я изо всех сил стараюсь сохранить терпение, — сказал Декер. На экране телевизора огонь ударил сразу из нескольких дверных проемов, вынудив пожарных поспешно отступить, и тут же рухнул еще один кусок стены. Вопль сирен сделался громче. В мятущемся дыму санитары грузили тела в машины «Скорой помощи». — Этот план... Расскажите мне об этом идеальном плане.
— Он был простым и великолепным на грани совершенства.
— О, я нисколько в этом не сомневаюсь.
— Рената и ее группа должны были дождаться, пока террористы не соберутся в одном месте — возможно, в квартире или в «Тибрском клубе». И тогда кто-нибудь из группы Ренаты должен был подложить мешок или сумку с пластиковой взрывчаткой поблизости, там, где террористам придется пройти, когда они покинут помещение. Как только они появятся, Рената нажмет кнопку на радиовзрывателе и произойдет взрыв. Со стороны это выглядело бы так, будто террористы несли взрывчатку с собой и случайно подорвались на ней.
Декер слушал, не веря своим ушам. Ему казалось, что комната закачалась. Его лицо вдруг онемело. Он начал сомневаться в своем рассудке. Этого не может быть, говорил он себе. Не может быть, чтобы он слышал все это на самом деле.
— Простой? Великолепный? — Декер с силой потер ноющий лоб. — Неужели вам не приходило в голову, что вы можете взорвать не тех людей?
— Я абсолютно уверен, что группа Ренаты отыскала террористов.
— А то, что вы можете угробить вместе с ними множество ни в чем не повинных людей, вам тоже не приходило в голову?
— Я сказал Ренате, чтобы она не рисковала. Если бы возникло малейшее сомнение насчет того, что в зоне взрыва может оказаться кто-нибудь еще, она должна была выждать.
— Она?— Декеру хотелось изо всех сил встряхнуть МакКиттрика. — Где ваш здравый смысл? Большинство людей ни за что не согласится взрывать что-то или кого-то. Почемуонапошла на это?
— Потому что я попросил ее.
— Что?
— Она любит меня.
— Я, наверно, сплю. Сплю и вижу кошмар, — сказал Декер. — Но ничего, скоро я проснусь. И окажется, что ничего этого не было.
— Она сделает для менявсе,что угодно.
— Включая массовое убийство?
— Если речь идет о террористах, это не убийство.
— Как же, черт возьми,выэто называете?
— Казнь.
— Вы неподражаемы, — заявил Декер. — Вчера ночью вы назвали это «категорическим отрицанием». Да называйте как вам заблагорассудится. В любом случае убийство остается убийством, и когда кто-либо соглашается произвести его, вы должны спросить себя, что делает этого человека способным на убийство. И в данном случае я не думаю, что причиной является любовь.
— Я не могу поверить, что она делает это только за деньги.
— Где, по вашему мнению, они могли раздобыть пластиковую взрывчатку?
— У меня.
Декеру показалось, будто его ударили по голове.
— Выснабдили их взрывчаткой?
— Мне дали семтекс в начале операции, чтобы группа Ренаты могла попытаться внедриться в террористическую группировку и предложить им семтекс как доказательство своих честных намерений.
— Выснабдили?.. — Декер со все нарастающим ужасом смотрел на экран, где визжали сирены, где клубился дым, метался огонь, где таскали изуродованные живые и мертвые тела. — Вы несете ответственность за?..
— Нет! Это была ошибка! Почему-то заряд взорвался не тогда, когда надо! Почему-то клуб оказался полон американцев! Почему-то... Я... Рената, наверно, ошиблась... — Голос МакКиттрика сорвался, и он так и стоял, широко открыв свой большой рот и беззвучно шевеля губами, но не издавая ни звука.
— Того семтекса, который вам дали, не хватило бы, чтобы причинить такие разрушения, — категорически заявил Декер.
МакКиттрик непонимающе смотрел на него и лишь хлопал глазами.
— У вас был лишь образец, — объяснил Декер.