Чуть опустив голову, она продолжала смотреть в глаза Перетти. Мужчина и женщина были примерно одного роста, только первый носил туфли с высокими каблуками.
— Меня уже замучили звонками и начальник полиции, и представитель портовых властей, и секретариат ООН, и директор вот этого местечка, — тут он мотнул головой в сторону Центра. — Мы обгадили все расписание Конференции. Коту под хвост пошли и речь сенатора, и выступление мэра, не говоря уже о том, что на дорогах всего западного берега царит полная неразбериха. Железная дорога проходит в пятидесяти футах от места, где обнаружена жертва, а улица, которую вы перекрыли — в двухстах футах в сторону, да еще и на тридцать футов выше. Даже ураган Ева не смог так оттрахать северо-восточное направление Амтрак, как это удалось вам.
— Я просто подумала…
Перетти улыбнулся. Сакс была красивой женщиной, и ее прежняя работа по охране фотомоделей на Мэдисон-авеню добавила ей шарма. Поэтому он решил простить ее.
— Патрульный офицер Сакс, — он взглянул на пластинку с ее именем, прикрепленную к бронежилету. — Думаю, этот урок не пройдет для вас даром. Работа на месте преступления не должна нарушать общей гармонии. Конечно, было бы прекрасно, если бы после каждого убийства мы могли бы огородить полгорода и задержать миллиона три подозреваемых. Но это, конечно, невозможно. Поэтому постарайтесь находить впредь более конструктивные решения.
— Дело в том, сэр, — уже более решительно заметила Амелия, — что меня сегодня переводят с патрульной службы. Ровно в полдень.
Перетти кивнул и весело улыбнулся:
— Тогда сказанного мною вполне достаточно. Тем не менее, укажите в отчете, что остановка поезда и перекрытие движения по улицам — целиком ваша инициатива.
— Да, сэр. Не возражаю, потому что так оно и было.
Он что-то записал в черный блокнот порывистыми движениями руки.
Когда же это кончится…
— А теперь уберите эти мусорные баки и займитесь регулировкой движения. Все ясно?
Не отвечая ни слова, Сакс повернулась и направилась к улице, где начала неторопливо разбирать возведенную ею преграду. Каждый проезжавший мимо водитель считал своим долгом обругать ее последними словами. Сакс посмотрела на часы.
Оставалось ровно шестьдесят минут.
Ну, с этим еще можно смириться.
Глава вторая
С тугим хлопаньем крыльев сокол-сапсан уселся на карниз. Утренний свет был чист и прозрачен, что предвещало жаркий день.
— А вот и ты, — прошептал мужчина и склонил голову, прислушиваясь к трели звонка, прозвучавшей у входной двери.
— Это он? — крикнул мужчина в направлении лестницы. Не дождавшись ответа, Линкольн Райм вновь посмотрел в окно. Голова сокола рывком повернулась в его сторону. У птицы это движение никогда не получалось плавным. Райм обратил внимание, что ее когти испачканы кровью. Кусок желтоватой плоти свисал с черного, крючковатого клюва. Сокол вытянул короткую шею в сторону гнезда, движением, больше напоминавшим змеиное, нежели птичье. Потом он уронил кусок мяса в распахнутый рот голубоватого пушистого птенца. «Я смотрю на единственного хищника в этом городе, — думал Райм, — которому нечего и некого бояться, кроме, разве что, Господа Бога». Он услышал шаги. Кто-то поднимался по лестнице.
— Это был он? — спросил мужчина Тома.
— Нет, — коротко ответил молодой человек.
— А кто тогда? Ведь прозвенел звонок, не так ли?
Том повернулся к окну:
— Птица вернулась. Посмотрите, карниз испачкан кровью. Вам видно отсюда?
На фоне неба появилась голова сокола-самки, перья которой отливали металлическим блеском.
Он услышал шаги. Кто-то поднимался по лестнице.
— Это был он? — спросил мужчина Тома.
— Нет, — коротко ответил молодой человек.
— А кто тогда? Ведь прозвенел звонок, не так ли?
Том повернулся к окну:
— Птица вернулась. Посмотрите, карниз испачкан кровью. Вам видно отсюда?
На фоне неба появилась голова сокола-самки, перья которой отливали металлическим блеском.
— Они постоянно держатся вместе. Они, что, образуют пары на всю жизнь, как и гуси? — вслух рассуждал Том.
Линкольн посмотрел на молодого человека, который, изогнувшись, разглядывал гнездо сквозь грязное забрызганное стекло.
— Так кто это был? — повторил свой вопрос Райм.
Молодой человек тянул с ответом, и Линкольна это раздражало.
— Посетитель.
— Посетитель? Ну-ну, — хмыкнул Райм. Он попытался вспомнить, когда к нему приходили последний раз. Месяца три назад? Кто же это был? Кажется, корреспондент или какой-то дальний родственник. Ах, да! Питер Тейлор — специалист по болезням позвоночника. Да, несколько раз заходила Блэйн, но ее никак нельзя причислить к разряду посетителей.
— Наверное, им холодно, — заметил Том и попытался открыть окно. Молодость всегда принимает скоропалительные решения.
— Не надо его открывать, — остановил его Райм. — И скажи, наконец, черт возьми, кто пришел.
— Им холодно.
— Ты только побеспокоишь их. Если хочешь, можешь выключить кондиционер. Да я и сам его выключу.
— Мы поселились здесь первыми, — Том не оставлял попыток приподнять оконную раму. — Когда соколы свили здесь гнездо, они знали, что место уже занято. — Птицы свирепо смотрели в ту сторону, откуда раздавался шум. Впрочем, они всегда так смотрели. Соколы сидели, вцепившись когтями в карниз, и важно озирали принадлежащие им владения, простиравшиеся до самого парка с поникшими от жары деревьями.
— Кто пришел? — не отступал Райм.
— Лон Селитто.
— Лон?
Что ему здесь надо?
Том оглядел комнату, в которой царил полнейший беспорядок, о чем он тут же поставил в известность Райма.
Райму никогда не нравилась суета, возникавшая в доме во время уборки. Его всегда раздражали шум и гудение пылесоса. Линкольна вполне удовлетворяло состояние его комнаты, которую он считал своим офисом. Она находилась на втором этаже домика в готическом стиле, расположенном в западной части города на границе Центрального Парка. Комната имела большую площадь — двадцать на двадцать футов, и на каждом из них «проживали» дорогие Райму вещи. Иногда Линкольн расслаблялся следующим образом: он закрывал глаза и пытался определить, чем пахнет та или иная вещь в его комнате.
Например, тысячи книг и журналов, стопки альбомов с фотографиями, напоминавшие Пизанскую башню, радиодетали и телевизионные блоки, пыльные электрические лампочки и всевозможные справочники. Винил, латекс, перекись водорода. Обивка мебели.
Три разных сорта шотландских виски.
Соколиный помет.
— Я не хочу его видеть. Скажи, что я сейчас очень занят.
— С ним пришел молодой полицейский. Эрни Бэнкс. Нет, по-моему, это игрок в бейсбол, если не ошибаюсь. Вам все же следовало бы разрешить мне провести здесь уборку, — заворчал Том. — Иногда мы не замечаем, до чего же у нас грязно, пока нам не нанесут визит посторонние люди.
— Визит? Как это чудно прозвучало. Я бы даже сказал, старомодно. А вот как понравится следующая фраза: пошли-ка вы все отсюда к чертовой матери! Кажется, это что-то из декадентского этикета.
Беспорядок…
И хотя Том, без сомнения, имел в виду бардак только в комнате, Райму почему-то показалось, что помощник подразумевал и своего босса.