– Я думаю, поставить за него подпись вполне сможет отец, Мэльдор Арман. Вы сообщите ему, или мне сообщить?
– Дедушке? Я сама сообщу.
– Хорошо… Да вы не волнуйтесь. Может, обойдется?
Мэлокайн действительно нисколько не напоминал умалишенного. Он перестал быть ликвидатором и пребывал в состоянии, сходном с глубокой депрессией, но на происходящее вокруг реагировал вполне адекватно и вовремя. Эмита, побеседовав с дедом, без труда уговорила отца обследоваться в клинике за счет клана Драконов Ночи. Результат обследования убивал врачей и обрадовал всех Арманов – у Мэлокайна нашли лишь тяжелый невроз, самый обычный, вполне поддающийся лечению.
Мэл, которому Эмита прочла диагноз с листа, развел руками.
– Никто не знает, когда у бывших ликвидаторов начинается отруб мозгов.
– А он обязательно начинается? Ты так в этом уверен?
– История не говорит об иных примерах.
– Да хватит, папа, – бросила расстроенная Эмита. – Не третируй меня своими предположениями. У тебя все нормально – и точка. И никакого отруба башки не будет. А если будет, я тебе все обратно вправлю. Небольшой спарринг – и все нормально.
– Ладно, буду рассчитывать на тебя, – весело ответил Мэл. – На кого ж еще?
– Не на кого. Твоя супруга, между прочим, тоже нервничает. Ты бы хоть при ней не болтал о возможном отвале башки.
– Постараюсь.
Через четыре месяца Эмита вполне благополучно разрешилась от бремени мальчиком. Все время до родов она боялась выходить из дому и даже в сад почти не высовывала носу. Она почему-то была уверена, что стоит ей только выглянуть за ворота, как она немедленно столкнется нос к носу с вырожденцем. Если при ней будет нож, то исход понятен. А если нет? Тогда что? Придется руками душить, что ли? Она была уверена, что от неудержимого желания ликвидировать вырожденца ее не удержат никакие соображения, и понятная слабость, свойственная беременной, тоже не удержит.
Ошеломленный и радостный Ринальдо недоверчиво разглядывал крошечного мальчишку, которого ему показали через стекло. Ребенок оказался красный и беспокойный, он орал и требовательно ворочал головой. Впрочем, даже такой он показался молодому человеку очень похожим на него. Разглядеть в малыше определенную генетикой схожесть с родителем было невозможно, но нежность восхищенного отца застила ему глаза.
Эмита тоже не без любопытства разглядывала сына. Его, как и собирались, назвали Дэвидом и на всякий случай провели полное обследование, включая генетическое. Мальчишка оказался в полном порядке, и типажом явно пошел в мать. Результаты обследования изучал маг-медик, специализирующийся по клановым типажам. Он-то и сообщил, что у малыша явно выражен новый типаж, который уже можно было назвать клановым. Еще он сообщил, что у Дэвида клановость вполне сформировалась, «мерцания» гена у него нет.
– А у меня – есть? – поинтересовалась молодая женщина, прижимая к себе спящего младенца.
– Хотите обследоваться?
– Да ну… – и с ликованием во взгляде посмотрела на Ринальдо. – Понял, да? Сынок-то в меня пошел!
– И что? – равнодушно спросил молодой человек. Ему незнакомо было почти открытое соперничество между представителями разных Домов, решившими завести младенца. Подобное полушутливое соперничество было неизбежно, ведь от того, каким оказался типаж ребенка, зависело, к примеру, с кем он останется в случае развода, и, конечно, чей клан увеличится на одного представителя. А чем многочисленнее клан – тем он могущественнее. Это естественно. – Так что же? Теперь мне не дадут гражданства?
– Дадут, конечно. Просто малыш будет считаться Арманом.
– Ну и пусть. Все равно он мой.
Прошение в самом деле было удовлетворено довольно быстро.
Ринальдо, несмотря на то, что он попрежнему являлся черным магом, получил вид на жительство. Правда, с условием – немедленно сменить полярность. Молодой человек не спорил. За день до того он случайно столкнулся со своим былым другом, с Рикардо Алзара. Они когда-то вместе приводили в порядок замок на Черной стороне, вместе обитали в нем. пока его не выкрали центриты и не вернули его клану. С тех пор он не появлялся в замке, но сумел передать на Черную сторону весточку, что с ним все в порядке.
А теперь Рино узрел друга воочию От выглядел вполне респектабельно – в аккуратном костюме и даже при галстуке, подстриженный и причесанный. По всему было видно, что теперь он не ходит таким небрежным и растрепанным, как прежде. Конечно, в этом заслуга его жены, Маргриты Мортимер. Кого же еще? Прежде, на Черной стороне, Рик был довольно безалаберным парнем, ничем и никогда не занимался всерьез, от и до. Но, похоже, семейная жизнь его здорово изменила.
От друга, довольного, что теперь Ринальдо будет жить поблизости, тот узнал, что процедура смены полярности, конечно, довольно болезненна, но переносима, и клятвенно пообещал в тот же день поговорить со своим патриархом. Алзара дал согласие помочь неведомому мигранту, другу своего потомка, и вскоре Рино стал белым магом.
Говоря откровенно, особой разницы он не почувствовал. II раньше-то на магию он смотрел, как на особую науку, где нужно что-то сосчитать по формуле, а где-то – построить схему. Он не обладал большими магическими способностями – в том единственном учебном заведении, где ему довелось учиться, его скоро отчислили за непригодность. При этом, ознакомившись с особенностями необычной науки, молодой человек смог в изобилии ее направлений найти для себя уютный закуток, где давнее техническое образование должно было помочь. И скоро, пользуясь тем, что стал первопроходцем, поднялся на достойный уровень, понял – он вполне способен конкурировать с магами средней руки, а то и с кем покруче.
Правда, в Асгердане все оказалось иначе – здесь тоже знали о существовании этого направления чародейства, называемого технической магией, – но и законы здесь действовали очень жесткие. В отличие от Черной стороны в Центре слабый маг не рисковал своей свободой и жизнью. Здесь он мог занять свое место в социальной пирамиде и спокойно жить, как ему хочется. Разумеется, здесь следовало соблюдать закон, но даже архимагу-нарушителю не светило ничего хорошего. Такого слабо защищала от Закона его магическая мощь.
– Ну вот, – с облегчением вздохнула Эмита, – теперь ты сможешь сидеть с ребенком, пока я буду в рейдах.
Изумленно округлив дугою бровь, Ринальдо воззрился на невесту.
– Что ты имеешь в виду?
– Я же теперь ликвидатор. Помнишь, я тебе говорила? Так мне вскоре придется приступить к выполнению своих обязанностей, верно же? Меня ждут интереснейшие путешествия по Центру.
– Я помню, ты говорила. Но… Я думал, это такая шутка.
Лицо молодой женщины стало строгим. Она слегка дернула плечом.
– Знаешь, я нисколько не настаиваю на браке. Если ты передумал – твое дело.
– Ну, о чем ты говоришь. – Ринальдо поспешил обнять ее, прижать к себе. – Ну, прости, если обидел. Я не хотел. Просто… я удивился, вот и все… Э-э… А как дела у твоего отца?
– Если ты имеешь в виду, в своем ли он уме, то вполне, – с ноткой вызова в голосе, но уже довольно миролюбиво ответила Эмита. – Только скучает.
И это полностью соответствовало действительности.
Мэлокайна угнетала не только одна неприятная мысль, что он перевалил груз своих обязанностей на горячо любимую дочь. Кроме того, ему нечем было заняться. Впервые за всю сознательную жизнь он оказался свободен, как птица, никому ничего не должен.