Лесь так резко развернул коня, что идущим сзади людям пришлось отпрянуть, из-за него вся процессия потеряла стройность. Однако заслуженный тычок в спину все одно меня настиг. Он был такой силы, что колени подогнулись, и я, не располагая балансом в виде рук, ничком свалилась на землю, больно ударившись лбом. Пнули пару раз для острастки и грубо, за ворот, поставили на ноги. Кровь хлюпала в носу, стекала тонкими струйками по исцарапанному подбородку, а сглатываемая слюна имела солоноватый привкус.
Взгляд молодого рыцаря, уже справившегося с занервничавшим животным, метнулся к подругам, задержался на каждой из них и, не найдя искомого, попытался слегка мазнуть по моей персоне. Не тут-то было — мои глаза цепко поймали его взор, а окровавленные губы чуть растянулись в улыбке женского превосходства. Краска медленно сбегала с его открытого лица, пока в каре-зеленых глазах разгорался пожар узнавания. Крайне необычная реакция на нашу встречу, даже учитывая то, что он не ожидал меня увидеть. Но надо отдать должное младшему сыну графа Бира, он умел быстро взять себя в руки.
— Савел!
— Да, мой господин, — откликнулся все тот же плешивый стражник, выходя вперед.
Рыцарь повелительно указал на место рядом с собой. Савел поспешил подойти.
— Ты за Голову! — Лесь снял с шеи тяжелую цепь с подвеской из дымчато-серого камня, оплетенного золотой сеточкой, и отдал мужчине.
Наклонился ниже и негромко произнес несколько слов, слышных только собеседнику.
— Не подведи меня! — Уже громче.
— Да, мой господин.
Предоставив отряду глотать пыль, рыцарь пустил коня галопом по дороге в замок. Нас погнали следом, однако, не в таком быстром темпе. Новоиспеченный Голова не спешил, привыкая к собственной значимости.
— Чего это с молодым хозяином? — обеспокоенно зашушукались позади. — Нервический чего-то лишка! Уж не порча ли...
— Разговорчики там! — прикрикнул на шептавшихся старший.
Дорога достигла поселения. Возле домов, огороженных плетнями, суетились куры, в придорожной канаве плавали откормленные почти до неприличия гуси. Неподалеку, в зарослях смородины, разбойничала беспризорная коза. Добротный храм, традиционно выстроенный в форме полусферы с колокольной башенкой наверху, поднимающейся едва ли не выше флагштока, говорил о несомненном влиянии Церкви на сеньора здешних мест. Навстречу отряду, оглушительно крича и размахивая игрушечными деревянными мечами, мчалась ватага чумазых ребятишек. Дети с разгона проскочили мимо нас, но, сориентировавшись, вернулись и, радостно вереща, носились вдоль процессии взад и вперед. Едва мы поравнялись с первым двором, невысокая, полная женщина, развешивающая выстиранное белье, уронила чистую рубашку на землю.
— Распутницы! — Злой плевок не долетел до нас буквально полметра.
Дальше — больше. Толпа вдоль дороги собиралась с хорошей скоростью, люди торопились выказать свое негативное отношение, как будто за старание им снизят налоги: отовсюду слышалась ругань, сыпались плевки, а иногда и мелкие метательные предметы. Правое плечо ныло — в него угодил камень, пущенный чьей-то меткой рукой. Охрана вяло отмахивалась — скорее для порядка, в служебном рвении.
— Прихожане, остановитесь! Не гневите Господа нашего!!! — воззвали зычным голосом откуда-то слева. — Ибо скор Он на возмездие!
Все присутствующие, включая стражников, уважительно замерли и притихли.
Я вывернула шею, пытаясь разглядеть тутошнего священника. Высок и болезненно худ. На нарочито скромную рясу пошел не один метр дорогущей тонкой шерсти. Темно-русые волосы, тронутые сединой, аккуратно подстрижены. Неприятный пронзительный взгляд, подмечающий любую оплошность.
Под прицелом светлых, почти до бесцветности, глаз толпа значительно поредела.
— Какая кара уготована нечестивицам? — требовательно вопросил священник. — Помоги вам Единый, если изведаю, что опять непотребства да прелюбодеяния, как по весне, деялись, когда я за благословением Преподобного в Рин отъезжал! Прокляну!!! Колдун, не иначе, неокрепшие умы моей паствы смущает!
Толпа продолжала виновато помалкивать. Отозвался по виду самый молодой стражник — белобрысый парень в косо сидящей кирасе:
— Дык... Подпалим, небось... Ой! — Тяжелый подзатыльник оборвал самодеятельность.
— Простите недоросля, отец Андр, — покорно попросил за паренька Голова. — Огонь божьего гнева покарает еретичек. Только Их сиятельства дождемся, так очистительные костры и запылают.
Спины обсуждаемых остались невозмутимыми, девушки даже не повернули голов в сторону говоривших.
— Благое дело, благое, — одобрительно закивал святой отец. — Благослови вас Единый, дети мои. Не запамятуйте загодя гонца в Храм послать — лично Очистительную молитву над грешницами прочту.
Священник величественно развернулся и ушел в направлении Храма, куда следом потянулась также добрая половина паствы, а нас подальше от греха и оставшейся половины местного населения, поспешили увести в замок.
ГЛАВА 2
Вонь застоявшейся грязной воды, наверное, была призвана подорвать моральный дух предполагаемого противника. А довершить процесс деморализации предлагалось мошкам, тучами роившимся здесь же. К моему искреннему сожалению, они, не делая различия между своими и чужими, кидались на всех, кому «посчастливилось» идти по узкому подъемному мосту, перекинутому через ров. По вступлении в широкий, выложенный разнокалиберным булыжником замковый двор у меня чесалось все, что было открыто мошкариному произволу.
Навстречу высыпала не в меру любопытная прислуга: обихаживать Морковку кинулись аж три конюха, пятерым служанкам безотлагательно понадобилось к колодцу за водой, необъятная кухарка в накрахмаленном чепце спешила лично проинспектировать сваленные почти у самых ворот мешки с картошкой. Все делали вид, что безумно заняты.
И только мужик ростом с меня, ставшую на табуретку, шириной и того больше, лысый, что моя коленка, целенаправленно подошел к временному Голове. Тяжелый, сильно скошенный вправо подбородок кивнул в мою сторону.
— Забирай, — разрешающе махнул рукой Савел.
« Душераздирающий призыв не остался без ответа ». Похоже.
Здоровяк еще раз флегматично кивнул и по-простому взвалил меня на плечо. Это вызвало бурю насмешек среди стражников.
— Тэрен, не того схватил! Девку бери!
— Никак, обет решил нарушить?
— Святой отец прелюбодеям путь в Храм заказал!
— Аль мальчишки не в счет?
Голова быстро призвал насмешников к порядку.
— Эй, вы хохмы-то попридержите! — цыкнул он на разошедшихся мужчин. — Глухонемому ваши шуточки, само собой, без разницы. А вот дойдет до отца Андра — глянем еще, перед кем двери Храма затворятся!
Те разом поскучнели. Савел ободряюще похлопал мой транспорт по спине, не дотянувшись до его плеча, и указал на массивную входную дверь.
Способ передвижения оказался не слишком удобным. Руки затекли, запястья саднило, в голове шумело от прилившей крови, тошнота, подчиняясь силе притяжения, подкатывала к горлу. И когда меня наконец-то поставили на ноги, я тихонечко сползла по резной двери из мореного дуба. Мужчина не поддался на провокацию: схватив за шкирку одной рукой, он легко поднял мое безвольное тело и с третьей попытки утвердил в вертикальном положении. Разрезал спутывающие руки веревки и втолкнул в комнату.
Спальня. В центре комнаты многозначительно стояла кровать на пять персон. Именно столько могло спокойно на ней разместиться.