Впрочем, мне было не до разговоров; почувствовав внезапный приступ голода, я принялся хищно расправляться с яичницей и отбивными, не обходя также вниманием румяные дольки картофеля, свежую зелень, симпатичные шампиньончики и щедро запивая всё это томатным соком.
Когда мой бокал опустел, Ладислав тут же долил ещё сока и заметил:
– Я всегда считал, что купание в холодной воде положительно влияет на аппетит.
– Твоя теория не оригинальна, – промычал я с набитым ртом.
– Зато верна. Между прочим, вода в моём бассейне проточная, днепровская.
Я сделал глоток сока и хмыкнул.
– Сейчас в проточной воде купаются журналы, которые ты мне раздобыл. Нагуливают себе аппетит.
– Вот как! А что случилось?
– Я выкинул их в бассейн.
– Ну, об этом я догадался. Не пошли же они сами купаться. Но почему?
– Со злости. – Я поддел вилкой самый крупный гриб, оставленный мной напоследок, и отправил его вслед за последним куском отбивной. – Чепуха какая-то получается, Ладислав. Ты хоть немного разбираешься в физике?
– Ни в зуб ногой, – честно признался он.
– Я тоже полный профан. Вернее, дилетант. Кое-что я всё-таки секу, почитываю время от времени научно-популярные книжечки, чтобы не выглядеть круглым идиотом, общаясь с Дианой... Словом, имею поверхностное представление о теории поля, о геометрии пространственно-временного континуума и обо всём таком прочем.
Я умолк, чтобы прикурить. Ладислав придвинул ко мне чашку и наполнил её горячим дымящимся кофе.
– И что дальше? – спросил он.
– Дальше ничего. Здешняя наука и близко не подошла к концепции Формирующих.
– А может, – предположил Ладислав, – они просто по-другому называются?
– Глупости! – фыркнул я. – Назови лису хоть червяком – она по-прежнему будет душить кур. Здесь ещё не создана теория электрослабых взаимодействий, я уже не говорю о квантовании гравитационного поля или... В общем, в этом мире противостояния двух могущественных империй обе стороны чересчур увлеклись гонкой вооружений, и талантливейшие физики всех наций заняты прикладными исследованиями в ущерб фундаментальной науке.
– Ну и что? А вдруг они овладели Формирующими чисто эмпирическим путём? Как мы.
Я отрицательно покачал головой:
– Сравнения здесь неуместны. Власть над Формирующими дана нам от рождения; по большому счёту, ими управляет наш Дар, а мы лишь управляем своим Даром. Нам необязательно знать законы природы, общая картина мироздания заложена в наших генах. Творя заклятия, мы не воздействуем напрямую на энергию и материальные объекты; мы обращаемся к Дару, который, по выражению Дианы, является универсальным командным интерпретатором. Наши далёкие предки наивно полагали, что своими заклятиями они призывают духов воздуха, огня, земли и воды... гм, кое-кто из наших современников не так уж далеко ушёл от этих примитивных воззрений – и ничего, живут, чародействуют, хоть и с горем пополам. Другое дело, простые смертные. У них нет врождённого Дара, поэтому они должны создать его искусственный научно-технический заменитель – а для этого нужны знания, которыми люди в этом мире не обладают. Нельзя изобрести радио, не зная о существовании электромагнитных волн; нельзя создать атомную бомбу до открытия радиоактивности.
Ладислав кивнул, проглатывая очередную оладью с джемом.
– Мм... Я понимаю, к чему ты ведёшь, – сказал он. – Но можешь мне поверить, я не ошибся. С такого расстояния ошибиться было невозможно. Корабль начал входить в Туннель, это факт, я собственными глазами видел. А потом он рванул – ещё бы, ведь на его борту была ядерная установка.
Я в растерянности пожал плечами:
– В том-то и дело, что я тебе верю. Хотя... Хотя это кажется невероятным. Должно же быть какое-то разумное объяснение.
– Думаю, его следует искать в Чернобыльском центре. Я уже трижды пытался проникнуть туда.
– И с каким успехом?
– Особо похвастаться нечем. Во-первых, сам центр огромен, что даже не знаешь, откуда начинать поиски и что, собственно, искать. А во-вторых, там установлена чертовски эффективная система электронной охраны, даже слишком эффективная – просто до неприличия. Мне одному она не по зубам. В последний раз лазер едва не пробил мою защиту; ещё чуть-чуть, немного запоздалая реакция, и я превратился бы в подгорелый шашлык.
– А ты не пробовал раздобыть информацию иными путями?
– Пробовал. Нанял одного парня, компьютерного взломщика, настоящего гения. Посулил ему бешеные деньги, если он что-нибудь раскопает, а через два дня его повязали и теперь разыскивают таинственного заказчика, естественно, британского шпиона. – Ладислав невесело усмехнулся. – Подумать только, пацан годами ломал всё подряд – от секретных баз данных правительства и крупных корпораций до банковских счетов – и всегда выходил сухим из воды. А тут попался, причём моментально. Нет, этот секрет правительство оберегает, как зеницу ока. Не удивлюсь, если окажется, что даже императору ничего не известно.
– А тебе не приходило в голову, что разведданные, как правило, более доступны, чем исходная информация?
Ладислав вопрошающе уставился на меня, несколько раз недоуменно моргнул, а затем хлопнул себя ладонью по лбу.
– Проклятье! Как это я сразу не додумался?! Ты просто молодчина, Эрик. У тебя светлая голова.
Я скромно потупился и ответил:
– Скажи спасибо Диане. Первое, чему она меня научила, это логически мыслить.
– Да здравствует Диана! – торжественно произнёс Ладислав. – Благодаря подсказке её ученика, завтра, в крайнем случае послезавтра, я буду знать всё, что известно Интеллидженс Сервис. Вызволю из тюрьмы того компьютерщика и снова засажу за работу. Всё-таки не зря я привлёк тебя к этому делу... Кстати, как насчёт пирожных с кремом?
– Спасибо, уже наелся, – вежливо ответил я. – Сыт по завязку.
Тут Ладислав таинственно сощурился. Я понял, что он приготовил мне очередной сюрприз.
– В любом случае, без десерта ты не останешься. – С этими словами он достал из кармана брюк небольшой чёрный предмет и положил его на стол. – Вот, полюбуйся.
При ближайшем рассмотрении сей предмет оказался неким подобием пистолета, и скорее игрушечного, чем настоящего. Я взял и повертел его в руках. Нет, это определённо не игрушка. Слишком тщательная работа для простой имитации. Очень удобная рукоятка, палец так и ложится на спуск; правда, затвора нет, а вместо него – несколько ползунковых регуляторов. Материал, из которого сделан пистолет (или что бы то ни было), напоминал пластмассу, но не совсем обычную – она была твёрдая, как сталь, и, похоже, огнеупорная. Короткий ствол «пистолета», казалось, был залит расплавленным стеклом.
– Что за штука? – спросил я у Ладислава.
– Из Чернобыля, – ответил он. – Единственное моё стоящее приобретение. Уже отчаявшись что-либо найти, я совершил налёт на кабинет директора и в его сейфе обнаружил вот это. А на следующий день директор был арестован – опять же, по обвинению в преступной халатности. Судя по всему, он не имел права хранить эту игрушку в таком ненадёжном месте, как свой личный сейф.
– А ты знаешь, как с этой игрушкой играть? – поинтересовался я.
– Из неё стреляют. Сам попробуй – сними с предохранителя, вот этот красный рычажок, и выстрели.
– Куда?
– Куда угодно, только не в меня и не в пол. Давай в дверь.
Я так и сделал. Направил «пистолет» в дверь, по привычке прицелился, и плавно нажал спуск...
Отдачи никакой не было. Не было и звука выстрела.