Конопатый мальчуган лет двенадцати сосредоточенно резался сам с собой в ножички. Больше никого вокруг не было видно. Он охотно объяснил ей, как пройти в квартиру Майских, и, проводив ее любопытным взглядом, вернулся к своему занятию.
Наташа поднялась на второй этаж и, разыскав квартиру номер пять, позвонила. Дверь бесшумно распахнулась. На пороге стояла подтянутая, коротко стриженная женщина неопределенного возраста в джинсах и мужского покроя рубашке. Холодноватые серые глаза смерили Наташу с головы до ног, как сфотографировали. Это длилось всего какую-то долю секунды, потом губы раздвинулись в радушной улыбке.
— Вы — Наташа? — Она отступила назад, приглашая ее войти. — Здравствуйте. Меня зовут Ирина.
— Очень приятно. — Наташа поставила сумку в угол и прошла за хозяйкой в гостиную, с интересом оглядываясь по сторонам.
Комната была просторная, но какая-то безликая. Сразу чувствовалось, что это временное жилье, предназначенное для того, чтобы переходить из рук в руки. Стенка, комплект мягкой мебели, торшер, обеденный стол со стульями. Вполне казенная обстановка. Стены были сплошь увешаны калабашами и масками, но даже Наташин неискушенный взгляд подметил, что это были в основном случайные вещи, выбранные без особого вкуса. Полки были уставлены разнокалиберными безделушками, явно выписанными по каталогу.
— Майский ушел за тоником. Скоро Вернется. — Ирина подошла к бару. — Что вам налить? Рекомендую джин с тоником. Прекрасная профилактика от малярии.
— Спасибо. Только тоника побольше. — Наташа улыбнулась про себя, вспомнив совет Поздняка. Ее всегда забавляла манера многих женщин называть своих мужей по фамилии. Было в этом что-то пренебрежительное.
Ирина смешала напитки, поставила их на журнальный столик и удобно устроилась в кресле.
— Дайте разглядеть вас получше, Борис о вас та-а-ак пишет! — В ее голосе Наташе почудились ревнивые нотки. Может, и вправду почудились?
— Мы с ним едва знакомы. Виделись всего два раза. — Наташа опустилась в кресло напротив и пригубила свой коктейль.
— Правда? У меня сложилось другое впечатление. Наташа пожала плечами:
— У него дивная коллекция нигерийских вещей. Он мне целый вечер ее показывал. А как говорил — заслушаешься!
— Узнаю Борю. — Взгляд Ирины потеплел. — Настоящий фанат Африки. Жалко, что все так нескладно получилось. — Она испытующе посмотрела на Наташу.
— Да, он немного рассказал мне об этом. О разводе. По-моему, он до сих пор переживает.
— Еще бы! — Ирина смешала себе еще один коктейль. — Светка просто потрясающая женщина. Личность. Здесь она буквально изнывала от тоски. Ненавидела Африку, все говорила, что ее будто что-то выпихивает отсюда. Сейчас у нее своя программа на телевидении, не помню, как называется. Что-то о подростках.
— А чем она здесь занималась? — с интересом спросила Наташа.
— В том-то и дело, что ничем. Борис никогда не брал ее с собой. Он вечно лез в самые горячие точки и считал, резонно, наверное, что женщине там не место. Вот она и не выдержала.
— Да-а-а, — задумчиво протянула Наташа. — Грустно.
— Он здорово пьет? — неожиданно спросила Ирина.
— Не без этого. — Наташа вдруг вспомнила, как ловко он опрокидывал рюмку за рюмкой.
— Зря вы уехали. — Серые глаза Ирины в упор смотрели на нее. Наташа почувствовала себя неуютно. — Вы смогли бы встряхнуть его. По-моему, он в вас влюбился.
— У меня несколько другие планы, — осторожно ответила Наташа.
Юрий Петрович загнал машину на стоянку, осторожно вытащил сумку с бутылками и направился было к дому, как вдруг его окликнули.. Он обернулся на голос и увидел, что к нему направляется высокая плотная фигура с характерным ежиком волос. Геннадий Сазонов, Генка.
Они когда-то вместе учились в институте, долго карабкались по служебной лестнице, но потом Майский сделал резкий рывок. Стал советником-посланником, а Генка так и застрял в советниках и теперь ходил у него в подчиненных. Это накладывало специфический отпечаток на их отношения, хотя со стороны ничего не было заметно.
— Привет! — Сазонов подошел и протянул руку. Знакомые телодвижения, усмехнулся про себя Майский. Они сегодня уже виделись и не раз. Он переложил сумку в левую руку. Бутылки предательски звякнули. Пожал протянутую руку Сазонова. Тот удовлетворенно улыбнулся. — Гуляем?
— Угу.
— Говорят, у тебя гости.
— Уже говорят?
— А как же. Потрясающая девица. Вылитая Мерилин Монро. Познакомишь?
— Не-а. Ты человек опасный. Она же моя племянница. Что я потом ее родителям скажу? — Майский не без удовольствия наблюдал, как вытягивается лицо Сазонова.
— Племянница?
— Именно. Недавно приехала. Работает переводчицей в Икороду.
— Что же ты не подсуетился и не устроил ее к нам?
— Девушку на экзотику потянуло. А разве с ними, с молодыми, договоришься?
— Это точно.
— Ну ладно, бывай. Девочки меня уже заждались.
— Привет Ирине. Зашли бы как-нибудь.
— Обязательно. — И Майский направился к дому, посвистывая и нарочито размахивая сумкой.
Засиделись за полночь. Юрий Петрович и Ирина наперебой рассказывали о Нигерии, о том, как в прошлом году ездили на сафари в саванну, на север страны. О стадах буйволов, привольно пасущихся среди акаций, о маленьких обезьянках, которые, как наши российские сороки, тащат все, что плохо лежит. Наташа слушала как зачарованная.
— Жаль, что я скорее всего этого никогда не увижу, — вздохнула она. — Нефтепровод строят вдоль побережья.
— Там тоже есть на что взглянуть, — успокоил ее Юрий Петрович. — В Бенине, например, потрясающий национальный музей. Ты только не теряйся. Тереби своего Поздняка. Он вроде мужик неплохой.
— Кстати, о Поздняке, — вмешалась Ирина. — Уже первый час. Спать пора. У нас завтра обширная программа.
Наташу устроили на ночь на диване в гостиной. Она долго не могла заснуть. Маски таращили со стен свои пустые глаза. Ее не оставляло чувство, что она в комнате не одна.
Воздух сгустился вокруг нее так, что стало трудно дышать. В ушах зазвенело. Наташа стиснула на груди одеяло и замерла. Ей показалось, что черная маска в углу отделилась от стены и движется прямо на нее. Наташа в ужасе увидела, что это не маска, а огромный черный человек. Она ясно видела его силуэт на фоне освещенного луной окна. Красные глаза зловеще мерцали в темноте. Она хотела крикнуть, но крик ее застрял в горле.
Страшная фигура приблизилась. Огромные руки потянулись к ней. Глухой голос гулким эхом отдавался в ушах:
— Оибо вумен. Белая женщина. Я всегда знаю, где ты. Я читаю твои мысли. Ты сама придешь ко мне, когда я этого захочу.
Его рука легла на ее плечо. Прикосновение пальцев к обнаженной коже подействовало на нее как удар электрического тока. Наташа дернулась, взвизгнула и резко села на диване. Дрожащая рука нащупала выключатель. Комнату озарил мягкий свет торшера. Никого. Комната была пуста.
Расширившимися от ужаса глазами она внимательно оглядела комнату еще раз. Ничего примечательного. Полная тишина, только часы тикают на полке. Наташа гигантским усилием воли заставила себя посмотреть на черную маску в углу. Она висела чуть криво. Или это ей только показалось?
«Приснится же такое, — постепенно успокаиваясь, подумала Наташа. — Это все африканские сказки на ночь. Я становлюсь чрезмерно впечатлительной».
Она заснула, когда за окном уже забрезжил рассвет.
Утром, как это всегда бывает, все страхи растаяли. Осталось только смутное чувство тревоги.
Они наскоро позавтракали и отправились в теннисный клуб.
— Это Мекка здешних дипломатов.