Конги явились в костюмах и галстуках, но только для того, чтобы пройти через вестибюль отеля; сейчас их галстуки и пиджаки валялись на кровати, и рукава были засучены. Ти-Джей пришел в своей обычной одежде, но дежурный пропустил его беспрепятственно: он тащил два пакета с едой, изображая посыльного.
— Вошли, — сказал Джимми.
— Отлично!
— Но пока вошли только в сеть, а это то же самое, что стоять в вестибюле отеля, когда тебе нужен номер на сороковом этаже. Ладно, попробуем.
Его пальцы заплясали по клавиатуре, и на экране одна за другой стали появляться цифры и буквы. Через некоторое время он сказал:
— Эти сукины дети все время меняют пароль. Знаете, сколько сил они тратят только на то, чтобы не допустить к себе в систему людей вроде нас?
— Как будто это возможно.
— Если бы они вложили столько же энергии в усовершенствование системы...
— Не говори глупостей.
Еще буквы, еще цифры.
— Черт, — сказал Джимми и потянулся за своей банкой коки. — Знаешь что?
— Пора переходить на личные контакты, — сказал Дэвид.
— Я тоже так подумал. Как ты смотришь на то, чтобы пустить в ход свое врожденное обаяние?
Дэвид кивнул и взял телефонную трубку.
— Иногда это называют «социальной инженерией», — сказал он мне. — С телефонной сетью труднее всего: они предупреждают своих людей, чтобы с нами не общались. Хорошо еще, что почти все, кто там работает, — сущие кретины.
Он набрал номер и через секунду сказал:
— Привет, это Ралф Филкс. Я проверяю вашу линию. У вас были трудности с входом в «КОСМОС», да?
— У них вечно с этим трудности, — тихо сказал Джимми Хонг. — Так что можно смело об этом спрашивать.
— Ну да, правильно, — сказал Дэвид. Дальше последовал разговор на техническом жаргоне, которого я совершенно не понял, а потом он спросил: — И как же вы туда попадаете? Какой ваш входной код? Нет, все правильно, не называйте его, вы же не должны его сообщать по правилам секретности. — Он закатил глаза к потолку. — Ну да, понимаю, нам тоже с этим плешь проедают. Вот что, не называйте мне свой код, а просто наберите его на клавиатуре. Прекрасно. А теперь можете то же самое сделать с вашим паролем для «КОСМОСА»? Не называйте мне его, а просто наберите. Ага.
— Замечательно, — тихо сказал Джимми, когда у нас на экране появился номер. Он набрал его на клавиатуре.
— Пожалуй, все, — сказал Дэвид тому, с кем разговаривал. — Думаю, больше у вас с этим проблем не будет.
Он положил трубку и облегченно вздохнул.
— Думаю, что и у нас проблем тоже не будет. «Не называйте мне номер, только наберите его. Не называй его мне, милочка, скажи только моему компьютеру».
— Есть, черт возьми! — произнес Джимми.
— Вошли?
— Вошли.
— Ого-го!
— Мэтт, какой номер вашего телефона?
— Не стоит мне звонить, — сказал я. — Меня нет дома.
— Я и не собираюсь вам звонить. Просто хочу проверить вашу линию. Какой ваш номер? Не важно, можете не говорить, обойдусь. Скаддер, Мэттью, Восточная Пятьдесят Седьмая, верно? Поглядите — похоже?
Я взглянул на экран.
— Да, это мой номер.
— Ага. Нравится он вам? Хотите, я вам его поменяю, дам какой-нибудь другой, чтобы легче запоминался?
— Если обратиться в телефонную компанию, чтобы поменяли номер, целая неделя уйдет на волокиту. А мы можем сделать это сразу же.
— Пожалуй, пусть остается, какой есть, — сказал я.
— Ну как хотите. Ага, у вас довольно убогий набор услуг. Нет переключения на другой номер, нет режима ожидания, если у вас занято. Ну, вы живете в отеле, там есть коммутатор, значит, можете обойтись без режима ожидания, но переключение на другой номер вам все равно нужно. Вдруг вы окажетесь где-то в гостях? Можно сделать так, чтобы все звонки автоматически переключались на тот телефон.
— Вряд ли я буду часто так делать, это не окупится.
— Так ведь бесплатно!
— Я думал, за такое надо платить каждый месяц.
Джимми ухмыльнулся, и его пальцы опять забегали по клавиатуре.
— Вам это ничего не будет стоить, — сказал он. — Потому что у вас есть влиятельные друзья. С нынешней минуты ваш номер может переключаться на любой другой, с приветом от Конгов. Мы сейчас в «КОСМОСЕ», так называется система, куда мы влезли, и я там меняю ваши атрибуты. А система, которая подсчитывает плату за телефон, об этом не узнает, так что ничего платить вам не придется.
— Как скажете.
— Я вижу, междугородные разговоры вы ведете по линиям «AT&T». Системой «Спринт» или «МО» пользоваться не захотели?
— Нет. Посчитал, что ничего на этом не сэкономлю.
— Ладно, переключаю вас на «Спринт», — сказал он. — Сэкономите целое состояние.
— Правда?
— Ну да, потому что Центральная будет направлять ваши междугородные звонки через «Спринт», а «Спринт» об этом и не догадается.
— Так что никаких счетов не будет, — сказал Дэвид.
— Ну, не знаю, — усомнился я.
— Можете мне поверить.
— Нет, я тебе верю. Просто не знаю, как к этому отнестись. Ведь это кража услуг.
Джимми посмотрел на меня.
— Мы же говорим о телефонной компании, — сказал он.
— Это я понимаю.
— Вы думаете, они этих денег недосчитаются?
— Нет, но...
— Мэтт, когда вы звоните из автомата и он вас соединяет, но потом монетка выскакивает обратно, что вы делаете? Оставляете себе или суете обратно в автомат?
— Или посылаете им почтовых марок на ту же сумму? — вставил Дэвид.
— А, понимаю, о чем вы, — сказал я.
— Потому что все знают, что бывает, когда автомат съедает вашу монетку и не соединяет. Не забудьте, когда играешь с Мамашей Белл, почти всегда остаешься внакладе.
— Наверное, да.
— Так что теперь у вас бесплатный междугородный телефон и бесплатное переключение звонков на другой номер. Для этого нужно набрать код, но вы просто позвоните им и скажете, что потеряли квитанцию, и они объяснят, что делать. Это пустяки. Ти-Джей, какой у тебя номер?
— Никакого.
— Ну, какой твой любимый телефон-автомат?
— Мой любимый? Не знаю. И потом я все равно не знаю, какие у них номера.
— Ну, выбери какой-нибудь и скажи мне, где он.
— Есть три на автовокзале «Порт-Оторити», я часто оттуда звоню.
— Не годится. Там слишком много автоматов, нельзя сказать, о котором идет речь. Как насчет автомата на каком-нибудь перекрестке?
Ти-Джей пожал плечами.
— Ну, скажем, на углу Восьмой авеню и Сорок Третьей.
— На той стороне, которая к центру, или на другой?
— Дальше от центра, на восточной стороне.
— Хорошо, сейчас... А, вот. Хочешь записать номер?
— А ты просто поменяй его, — предложил Дэвид.
— Хорошая мысль. На такой, чтобы легко запоминался. Например, Ти-Джей-54321.
— Это будет вроде как мой собственный номер? Вот здорово!
— Сейчас посмотрим, вдруг уже есть такой номер. Да, у кого-то такой есть. А почему бы нам не зайти с другого конца — Ти-Джей-56789? Этот свободен, значит, теперь он будет твой. Да будет так.
— И вы запросто можете это делать? — удивился я. — А разве в каждом районе не разные коды?
— Раньше были. И теперь еще есть отдельные АТС, но это касается только номера линии, а не того, что вы набираете. Понимаете, номер, который вы набираете, вроде того, какой я только что дал Ти-Джею, — это то же самое, что код, который нужно набрать, чтобы получить деньги в банкомате. Это опознавательный код, и все.
— Ну, входной код, — пояснил Дэвид. — Но он позволяет войти на линию, а это значит, что происходит соединение.
— Давай поработаем над твоим телефоном, Ти-Джей. Это платный телефон-автомат, правильно?
— Правильно.
— Неправильно. Это был платный телефон-автомат. А теперь он бесплатный.
— Так просто?
— Так просто. Через неделю-другую какой-нибудь идиот может сообщить об этом на станцию, но до тех пор ты успеешь сэкономить немало четвертаков. Помнишь, как мы играли в Робин Гуда?
— Ох, и здорово было! — сказал Дэвид. — Как-то вечером мы оказались во Всемирном торговом центре, звонили из автомата, и, конечно, первое, что мы сделали, — это немного его усовершенствовали, сделали бесплатным...
— Иначе нам пришлось бы весь вечер кормить его четвертаками, а это просто смешно...
— И Хонг говорит, что автоматы должны быть бесплатными для всех и метро должно быть бесплатным, надо бы убрать все турникеты на контроле...
— Или сделать так, чтобы они открывались без жетона, это можно было бы устроить, если бы они были компьютеризованы, только они механические...
— И довольно примитивные, если уж на то пошло... — Но с автоматами кое-что сделать можно, так что мы, по-моему, целых два часа...
— Скорее полтора...
— Лазили по «КОСМОСУ», или, может, это был «МИЦАР»?..
— Нет, «КОСМОС»...
— И усовершенствовали автоматы один за другим, отпускали их на волю...
— И Хонг до того увлекся, прямо «Вся власть — народу» и все такое...
— Не знаю, сколько телефонов мы переключили за это время. — Он поглядел на меня. — Знаете что? Иногда я понимаю, почему телефонная сеть так хочет прибить наши шкуры на стенку. Если подумать, мы здорово сидим у нее в печенках.
— Ну и что?
— Ну и надо войти в их положение, вот и все.
— Нет, не надо, — возразил Дэвид Кинг. — Никогда не надо входить в их положение. Это такая же глупость, как играть в «Пэк-Мена» и жалеть тех голубых мерзавцев.
Джимми Хонг был не согласен, и пока они спорили, я пошел взять себе еще банку коки. Когда я вернулся на место действия, Джимми сказал:
— Ладно, мы в бруклинской сети. Скажите мне еще раз тот номер.
Я заглянул в блокнот, сказал ему номер, и он ввел его в компьютер. На экране снова замелькали буквы и цифры, в которых я ничего не понимал. Он нажал несколько клавишей, и на экране появились фамилия и адрес.
— Это и есть ваш приятель? — спросил Джимми. Я сказал, что да. — Он сейчас не говорит по телефону.
— Вы можете это узнать?
— Конечно. А если бы говорил, могли бы и послушать. Всегда можно подключиться и слушать кого угодно.
— Только это быстро надоедает.
— Да, раньше мы иногда это делали. Вы, должно быть, думаете, что так можно подслушать какую-нибудь похабщину, или разговоры преступников, или шпионские секреты. А на самом деле только и слышишь, что какую-то нудную бодягу. «Захвати, дорогой, литр молока, когда поедешь домой». Скука ужасная.
— И потом, столько людей не умеют разговаривать! Запинаются и бормочут, так и хочется им сказать, чтобы выплюнули изо рта жвачку или вообще замолчали.
— Конечно, есть еще секс по телефону.
— Ох, не напоминай.
— Это любимое занятие Кинга. Когда говоришь с домашнего телефона, потом присылают счет по три доллара за минуту, но если есть автомат, который ты научил работать бесплатно, то ничего платить не надо.
— Только иногда противно становится. А знаете, что мы один раз сделали? Стали подключаться и прослушивать кое-какие из этих секслиний.
— А потом влезали в разговор и вставляли всякие там замечания, так что один тип чуть не рехнулся. Он себе выкладывает денежки за то, чтобы поболтать один на один с той женщиной, у которой такой потрясающий голос...
— А лицо, может, пострашнее, чем у Годзиллы[21], только никто этого не знает...
— И вдруг Кинг влезает на середине фразы и всю музыку ему портит.
— И девица тоже ошалела.
— Какая там девица, она, может, уже бабушка.
— И как начнет верещать: «Кто это сказал? Где вы? Как вы подключились к этой линии?»
Все время, пока мы разговаривали, Джимми Хонг одновременно работал на компьютере. Вдруг он поднял руку, давая нам знак замолчать, а другой рукой продолжал нажимать на клавиши.
— Порядок, — сказал он. — Скажите мне дату. Это было в марте, верно?
— Двадцать восьмого.
— Месяц — три, дата — два-восемь. И нам нужны звонки на номер 04-053-904.
— Нет, его номер...
— Это номер его линии, Мэтт. Помните, в чем разница? Ага, так я и думал. Данных не имеется.
— Что это означает?
— Что мы хорошо сделали, когда запаслись такой прорвой еды. Кто-нибудь может дать мне этих сырных палочек? Придется нам тут некоторое время повозиться, вот и все. Вас интересуют звонки, которые он делал со своего номера, раз уж мы пока в этой части системы? Жаль терять такой случай.
— Что ж, можно.
— Сейчас посмотрим. Гляньте-ка, не хочет ничего говорить. Ладно, попробуем вот этак. Ага. Так, теперь...
И тут на экране поплыл перечень звонков — в хронологическом порядке, начиная с первых минут после полуночи. Сначала два звонка до часа ночи, потом ничего до 8.47, когда система зарегистрировала тридцатисекундный разговор по номеру с кодом 212. Еще один звонок утром, несколько в середине дня, потом опять ничего между 2.51 и 5.18, когда он полторы минуты разговаривал с братом. Я узнал номер Питера Кхари. И больше никаких звонков в ту ночь не было.
— Хотите что-нибудь переписать, Мэтт?
— Нет.
— Ладно, — сказал он. — А теперь самое трудное.
* * *
Не могу рассказать вам, что именно они там делали. В начале двенадцатого они поменялись местами — Дэвид сел за компьютер, а Джимми принялся ходить по комнате, зевая и потягиваясь, потом сходил в уборную, вернулся и умял целый пакет кексов. В половине первого они снова поменялись, Дэвид пошел в ванную и принял душ. К этому времени Ти-Джей крепко спал на кровати, улегшись поверх покрывала прямо в одежде и обхватив подушку, словно боялся, что ее отнимут.
В половине второго Джимми сказал:
— Черт возьми, не могу поверить, что нет никакого способа войти в Национальную коммутационную сеть.
— Дай сюда телефон, — сказал Дэвид. Он набрал номер, проворчал что-то, положил трубку, снова набрал номер и с третьей попытки с кем-то соединился.
— Привет, — сказал он. — С кем я говорю? Замечательно. Послушайте, Рита, это Тэйлор Филдинг с «НИКНЭК-Центральной», у меня тут чрезвычайная ситуация категории пять. Мне нужен ваш входной код в коммутационную сеть и пароль, пока у меня не полетела к дьяволу вся система до самого Кливленда. Вы поняли — категория пять? — Он некоторое время внимательно слушал, потом потянулся к клавиатуре компьютера. — Рита, вы прелесть. Вы спасли мне жизнь, без всяких шуток. Можете себе представить, перед вами я нарвался на двух человек подряд, которые не знали, что категория пять идет вне всякой очереди! Вот и прекрасно, это потому, что вы умница. Послушайте, если на вас там кто-нибудь будет капать по этому поводу, я всю ответственность беру на себя. Ага, и вам тоже. Привет.
— Значит, всю ответственность берешь на себя? — спросил Джимми. — Это мне нравится.
— А что еще мне оставалось делать?
— Что за дьявольщина эта категория пять, можешь ты мне сказать?
— Не знаю. А что такое «НИКНЭК-Центральная»? А кто такой Тэйлор Фельдман?
— Ты говорил — Филдинг.
— Значит, он был Фельдман до тех пор, пока не сменил фамилию. Не знаю, старина. Я просто все это выдумал, но на Риту это точно произвело впечатление.
— Голос у тебя был вполне отчаянный.
— Еще бы. Время уже половина второго, а мы еще не добрались до коммутационной сети.
— Теперь добрались.
— Ну и прекрасно. Вот что я тебе скажу, Хонг, нет ничего лучше этой «категории пять». Пробивает все дурацкие бюрократические барьеры, понимаешь? «У меня тут чрезвычайная ситуация категории пять». Старина, да у нее глаза на лоб полезли.
— "Рита, вы прелесть".
— Старина, я же в нее влюбился, я просто обязан был это сказать. И знаешь, к концу разговора у нас уже установилось полное взаимопонимание.
— Будешь звонить ей еще?
— Готов спорить, что в любое время смогу выудить у нее пароль, если только она не догадается, что заложила всю их лавочку. А если нет, то в следующий раз, когда я ей позвоню, мы будем старыми друзьями.
— Позвони ей как-нибудь, — сказал я. — И не пытайся выудить никакие пароли или входные коды.
— Просто позвонить и поболтать?
— Вот именно. Можешь рассказать ей что-нибудь, только не старайся ничего выведать.