За мгновение до того, как он понял, что я не Вилк, приклад моего дробовика врезался ему в челюсть. Человек грузно упал.
Дверной косяк расщепили два мощных выстрела.
Я вкатился обратно, переворачивая дробовик прикладом к себе.
Выстрелы прошили и стену над изголовьем кровати. Биквин закричала и скатилась на пол.
Я выстрелил в ответ, пробивая в двери еще две огромные дыры. В комнату ввалились двое мужчин. Оба были одеты в легкую домашнюю одежду. Один вооружился лазерным пистолетом, второй – карабином.
Стрелка с пистолетом я снял единственным точным выстрелом, отшвырнувшим его тело в стену. Человек с карабином открыл огонь, переломив один из столбиков кровати.
Я кувырком ушел с линии огня, превращавшего в лохмотья ковры и бархатные драпировки, крушившего зеркала и мебель. Мне оставалось только перекатываться в отчаянных попытках найти укрытие.
Но мой потенциальный убийца вдруг упал на кровать лицом вниз. Девушка вынула из его шеи длинный раскладной нож.
– Я спасла тебе жизнь, – сказала она. – Это ведь облегчит мою участь, верно?
Я приказал ей оставаться в спальне, и ее ответный поклон позволял думать, что так она и поступит. Затем я вышел в темный холл. Внизу было тихо.
– Фишиг? – включил я вокс.
– Спускайся, – протрещал в ухе его ответ.
Винтовая лестница вела вниз, в огромный атриум, наполненный клубами густого дыма, медленно вытекавшего наружу через разбитые окна и двери. А оттуда внутрь врывался яркий свет Купола Солнца, и ступени лестницы словно плыли в светящемся тумане. В противоположной стене помещения имелись широкие ставни. Если их открыть, нашим глазам предстанет вид на снежную пустыню за пределами Купола.
В результате перестрелки оказалось уничтожено много дорогой мебели и прочих предметов убранства. В разных концах помещения лежали пять тел. Фишиг поднял лицевой щиток своего шлема и усаживал шестого человека на стул с высокой спинкой. Раненный в правое плечо, мужчина кричал и плакал. Фишиг пристегнул его к стулу наручниками.
– Что наверху? – не оглядываясь, спросил Фишиг.
– Чисто, – сообщил я, обходя помещение, оглядывая трупы и осматривая разбросанные вещи.
– Некоторые из них мне знакомы, – добавил исполнитель, не дожидаясь вопроса. – Вон те, у окна. Местные чернорабочие. За обоими длинный список мелких нарушений.
– Просто громилы по найму.
– Так же как и тот, которого взял ты. Остальные – иномиряне.
– Нашел документы?
– Нет. Просто догадываюсь. Ни у одного из них нет ни идентификаторов, ни отметок. И мне не удалось найти тайников.
– А с этим что? – Я подошел к Фишигу и прикованному к стулу пленнику.
Человек кашлял и скулил, закатывая глаза. Он явно не был громилой, если, конечно, не обладал искусственно увеличенной силой благодаря каким-нибудь препаратам или скрытой аугметике. Мужчина оказался старше остальных, тонкокостен и щеголял ухоженной бородкой цвета перца с солью.
– Ты ведь специально оставил его, да? – спросил я Фишига.
На лице исполнителя появилась легкая улыбка удовлетворения.
– Я... У меня есть права! – внезапно выкрикнул человек.
– Ты под арестом Имперской Инквизиции, – откровенно ответил я. – Нет у тебя больше никаких прав.
Он умолк.
– Иномирянин, – произнес Фишиг и объяснил, когда я приподнял бровь: – Акцент.
Мне бы ни за что не удалось самому заметить такую особенность. Именно по этой причине я и стараюсь пользоваться помощью местных жителей всякий раз, когда представляется возможность. Даже таких отмороженных, как этот исполнитель. Работа вынуждает путешествовать от мира к миру, от культуры к культуре. Незначительные различия в произношении или несоответствия в сленге остаются для меня незаметными. А Фишиг заметил сразу.
Человек на стуле являлся скорее лидером, чем громилой, вероятно, был одним из избранных помощников Эйклона.
– Как тебя зовут? – спросил я.
– Я отказываюсь отвечать.
– Тогда я пока отказываюсь перевязывать эту рану.
Он покачал головой. Рана была опасной и явно причиняла серьезную боль, но он сопротивлялся. Я еще более уверился, что это один из главарей. Он больше не трясся и не скулил. Ровно и сосредоточенно дышал – похоже, применял какую-то ментальную методику улучшения самочувствия, которой его, без всяких сомнений, научил Эйклон.
– Ментальные трюки тебе не помогут, – сказал я. – В этом вопросе я разбираюсь значительно лучше тебя.
– Пошел бы ты...
Я бросил на Фишига взгляд, не допускающий пререканий:
– Держи себя в руках.
Он отстранился.
– Скажи мне свое имя, – произнес я, применяя Волю.
Человек скорчился на стуле.
– Саймон Кротс, – прохрипел он.
– Годвин Фишиг! – невольно рявкнул исполнитель. А потом покраснел и отвалил, занявшись обыском.
– Очень хорошо, Саймон Кротс, а откуда ты родом? – Больше Волю применять не имело смысла.
Исходя из моего опыта, обычно хватает и одного удара, чтобы ослабить ментальную защиту.
– Трациан Примарис.
– Какую работу ты там выполнял?
– Служил торговым послом Объединенной Торговой Гильдии Синезиас.
Это название оказалось знакомым. Гильдия Синезиас была одной из крупнейших коммерческих компаний в секторе. У них имелись связи с имперской знатью и недвижимость более чем на ста планетах. Им же, как еще утром информировал меня Бетанкор, принадлежал торговый баркас, стоявший в доках Купола Солнца.
– И какие дела привели тебя на Спесь?
– Работа... прибыл как торговый посол.
– В Бездействие?
– Торговля ведется всегда. Есть кое-какие долгосрочные контракты с власть имущими этого мира, требующие личных встреч.
– А если связаться с гильдией, там это подтвердят?
– Конечно.
Я обошел его вокруг и встал за спиной:
– Что привело тебя в это место? В эти частные апартаменты?
– Я был приглашен в гости.
– К кому?
– К Намберу Вилку, местному торговцу. Он пригласил меня на банкет по случаю середины Бездействия.
– Жилье зарегистрировано на Намбера Вилка, – вставил Фишиг. – Торговец, как он и говорит. Не привлекался. Я с ним незнаком.
– Что насчет Эйклона? – спросил я Кротса, наклоняясь, чтобы заглянуть в его глаза. В них появилась рябь страха.
– А кто это?
– Твой настоящий наниматель. Мурдин Эйклон. Не заставляй меня спрашивать снова.
– Не знаю я никакого Эйклона!
Кажется, он говорил вполне искренне. Но он просто мог не знать Эйклона под его настоящим именем. Я подтянул себе стул и сел напротив:
– В твоей истории не сходится целая куча разных вещей. Тебя застали в компании рецидивистов, связанных с планетарным заговором. На них висит множество всевозможных преступлений... Ты как желаешь продолжить разговор – более близко и всесторонне или проясним некоторые детали прямо сейчас?
– Я... не знаю, что вам рассказать...
– Все, что знаешь. Может быть, начнешь с Понтиуса?
По лицу Саймона стало ясно, что он счел игру окончательно проигранной. Его губы зашевелились, пытаясь что-то произнести. Затем вдруг он выпучил глаза и задрожал. Раздался влажный хлопок, и его голова безжизненно свесилась на грудь.
– Свет Императора... – потрясенно пробормотал Фишиг.
– Проклятие! – прорычал я, наклоняясь, чтобы приподнять безвольно повисшую голову Кротса. Он был мертв. Эйклон предусмотрел защиту от слабаков, срабатывавшую при определенных обстоятельствах. И Понтиус явно входил в список наиболее секретных элементов заговора. – Инсульт. Запрограммированный.
– Итак, мы опять ничего не узнали.
– Ты уши давно чистил? Мы узнали очень важную вещь: Понтиус – их самая драгоценная тайна.