Он смотрит на мониторчик с надеждой, что это звонит сын или хотя бы та женщина, с которой он только что разговаривал, желает сообщить, где и как Сережу можно найти, но это, оказывается, Басаргин.
– Как дела, Алексей?
А голос настороженный, словно боится проявить небрежность в теме, которая может больно отдаваться в сердце сослуживца. Ангел не любит такого тона по отношению к себе. Он сам человек жесткий и всегда хочет, чтобы с ним разговаривали жестко, напрямую.
– Ремонт в полном разгаре.
Басаргин вздыхает:
– Прерваться можешь?
– Есть необходимость?
– Да. Приезжай…
– Еду…
Он говорит это даже радостно, потому как уже сам пожалел, что отослал Пулата. Все-таки при общении не лезут в голову мысли о том, чего не можешь знать. Предположения тем и чреваты, что они всегда стремятся к крайним ситуациям, хотя в действительности никаких крайностей может и не быть. Все в итоге оказывается просто, а ты терзаешь себя загодя, представляя самое худшее.
* * *
К своему удивлению, Ангел застает в офисе всю команду в сборе. Даже Пулат отправился, оказывается, не на вокзал, а в свое любимое глубокое кресло рядом с входной дверью, где Александра постоянно кладет несколько свежих журналов из мира искусства – чтобы Пулату было что полистать. Любит он журналы, которые надо только листать, но не читать, и все об этом знают.
– Что-то случилось? – спрашивает Ангел.
– Прочитай для начала вот это… – Басаргин протягивает ему тот лист принтерной распечатки, что он зачитывал по телефону генералу Астахову. Ангел садится за стол, на привычное место Тобако, и включает настольную лампу. Но не потому, что на улице стало темнеть, хотя и в самом деле вечерний сумрак уже начинает мягко сгущаться, а потому, что включенная лампа создает магический круг. Даже днем, когда читаешь какой-то документ под светом настольной лампы, этот круг очерчивает пространство твоего внимания и отгораживает от всего остального.
Отложив прочитанный лист, Ангел вздыхает:
– Пока это только подозрения. Доказательств его вины я не вижу.
Он серьезен и категоричен. Он готов сейчас защищать сына от чужих слов и от собственных мыслей, потому что знает, больше некому того защищать. И готов делать это до тех пор, пока не убедится в своей неправоте. Однако никто и не настаивает на вине Сергея.
– Это не протокол, – говорит Басаргин. – Это только информация… Запрос сделан по просьбе генерала Астахова. А теперь ответ на запрос по твоей просьбе…
Он подсовывает в магический круг настольной лампы новый лист принтерной распечатки.
Ангел читает, скрипит зубами и сжимает кулаки. Словно жалеет, что его самого не оказалось на месте происшествия в нужный момент. Другие с этим текстом уже ознакомились.
Легионер Сергей Алексеевич Ангелов был на хорошем счету у командования, за три года службы нареканий и взысканий не имел. В один из вечеров, отправившись вместе с другими легионерами из Джибути на Чертов остров [12] в Аденском заливе – традиционное место отдыха солдат легиона, – подвергся нападению неизвестных лиц, был кем-то жестоко избит и подобран уже утром в состоянии клинической смерти. Врачам с трудом удалось спасти жизнь Ангелова. Множество ножевых ранений – один из ножей едва-едва не коснулся сердца – и сложных переломов, большая потеря крови, отрублен указательный палец правой руки. Легионер не помнил, что с ним произошло. Как сам говорил, был в момент нападения сильно пьян. Однако экспертиза показала незначительное содержание алкоголя в крови. Наркотиков и наркосодержащих веществ, кроме «экстази», используемого в легионе на тренировках, при анализе не обнаружено. У командования легиона и у следствия сложилось мнение, что Ангелов не пожелал назвать виновных.
Сложность расследования обстоятельств покушения была обусловлена еще и тем, что в ночь нападения на легионера Ангелова из батальона дезертировали семь легионеров-арабов. Сначала высказывалось предположение, что они тоже подверглись нападению и убиты, а тела выброшены в Аденский залив, кишащий акулами. Впоследствии эта версия отпала, поскольку легионеры забрали с собой малогабаритные личные вещи и все письма. Следователь военной жандармерии, проводивший расследование, пытался связать бегство дезертиров с покушением на убийство Ангелова и обвинить беглецов дополнительно и в этом преступлении, но сам Ангелов такую версию категорически отрицал. Утверждал, что был в компании каких-то гражданских лиц, которых не помнит. Только через три месяца Ангелов был выписан из госпиталя, но заключение медицинской комиссии не позволило ему продолжить службу. Некоторое время вращался в кругу криминальных русских бизнесменов, часто ездил в США. По данным, и там имел контакты с криминальными элементами.
В дальнейшем след Сергея Алексеевича Ангелова потерялся. Интерпол не располагает данными о его местонахождении в настоящий момент.
Ангел откладывает прочитанный лист в сторону и осматривает поочередно всех.
– Я понимаю, что начинается какое-то расследование… И я, очевидно, не должен принимать в нем участие как лицо заинтересованное? – спрашивает он с напряжением в голосе.
– Завтра утром, – говорит Басаргин официально, – наших представителей приглашает генерал Астахов. Маркировка на упаковке нитрата аммония, похищенного в Онфлере, совпадает с маркировкой, найденной на взорвавшейся вчера даче. На даче работали два студента-химика, наркоманы. Наверное, руки неверные, разлили серную кислоту или еще что-то такое же… На встречу пойдут, естественно, Тобако, как крупный специалист по связям с «Альфой», и… и Ангел… У нас, Алексей Викторович, нет оснований не доверять тебе… И еще… Алексей, просьба… Единственная фотография твоего сына, то есть лже-Шайтанова Сергея Алексеевича, у тебя… Ее необходимо размножить для оперативной работы. Не переживай раньше времени. Это не розыск. Это только оперативная необходимость… Кстати, настоящий Шайтанов Сергей Алексеевич проживает в Самарканде, как правильно указано в паспорте лже-Шайтанова, и никуда не выезжал за пределы республики в течение последних семи лет. У него свой ресторанный бизнес, довольно процветающий. Это данные из управления антитеррора. Астахов быстро работает, когда ему надо…
2
На первый привал останавливаются недалеко от границы с Дагестаном.
Смешно… Россия считает Чечню своей территорией и назойливо это твердит, но держит пограничников между Дагестаном и Чечней. Значит, сами не верят в то, что говорят… Скоро Россия еще меньше будет верить самой себе. Термидор для того и призван, чтобы сделать это… Потом, по его примеру и под его общим руководством, также тайно пойдут другие. В разные страны. Куда направит совет… В первую очередь – в развитые страны. Там слишком хорошо живут в то время, когда миллионы детей в мире голодают. И почему голодать должны дети в тех странах, где правит ислам? Это несправедливо…
– Привал…
В этом большом деле Термидору труднее всех. Первым всегда труднее. Они нарабатывают опыт. Потом этот опыт будет изучаться. Для этого уже все готово. Изучаться в первую очередь будет реакция государства по средствам массовой информации. Выписаны газеты. Заготовлены адреса разнообразных интернетовских сайтов. Все, что будет нести информацию о деятельности группы Термидора и о реакции общества на эту деятельность. А самое главное, что они всегда будут уходить и останутся людьми тайны. Будет страх, произведенный его «фабрикой», но причина этого страха останется тайной. Они будут действовать молниеносно. С предельной жестокостью.