– Пятьдесят на пятьдесят… Слишком долго пролежал… Хорошо хоть лежал на холоде… Это может его спасти…
Роже уже в сознании. У него дырка в легких. Сквозное ранение. Дышать трудно, не хватает воздуха, как ни превозмогай боль, как ни старайся раздуть некогда мощные легкие сильнее. При разговоре даже шепотом на губах появляется розоватая пузырчатая пена. И стекает из уголка рта на подбородок.
– Как ты, «старый викинг»?.. – склоняется над носилками инспектор. «Старым викингом» Роже зовут только хорошие друзья. Инспектор никогда в их число не входил, но, наверное, наслышан от брата.
– Арабы… – тихо говорит Роже.
– Что было в контейнере?
– Удобрения… Сельскохозяйственные… В мешках…
– Зачем арабам удобрения?.. – инспектор сомневается. – Они в наших краях огородов не держат…
Он так привык, что воры в порту бывают только местными, что иного предположить не может.
Роже поднимает руку. Видно, что ему больно, но он себя пересиливает. Изображает рукой круговые вращения вокруг лица.
– Голова замотана… Платок… Так арабы носят… И…
Тяжело переводит дыхание. Не вздыхает, а именно переводит дыхание. Медленно, с остановками из-за боли в груди. С закрыванием страдающих глаз.
– Что еще?
– Акцент… И…
Опять переводит дыхание. Несколько судорожных попыток вздохнуть глубже. Теперь глаза закрываются на целую минуту. И открываются только тогда, когда санитары поднимают носилки, чтобы закатить их в машину, и даже наполовину закатывают. Жест рукой, останавливающий санитаров.
– Что? – Лефлер-инспектор ставит в салон медицинского фургона ногу, чтобы приблизиться к лицу Роже.
Голос охранника слабый, едва слышимый:
– Это… боец… Воин… Спецподготовка… Бьет правильно… Пистолет с глушителем…
Инспектор вытаскивает из кармана целлофановый пакетик с двумя гильзами. Показывает Роже.
– Гильзы от «глока»… «Глок» не бывает с глушителем…
– Нет… Не «глок»… «Глок» больше… Этот с глушителем…
– Сколько их было?
– Я видел… двоих… Был третий… Шаги… слышал…
– Хватит… – врач убирает трубку сотового телефона. – Операционная готова к приему. Завтра допросите, как отоспится…
Санитары берутся за задний край носилок, собираясь вкатить их в фургон полностью. Роже делает новый знак рукой, останавливая движение. Инспектор опять склоняется над ним.
– Поймай их…
Лефлер-инспектор молчит. Носилки закатывают. Закрывают дверцы без стука, но плотно. Машина включает сигнальное устройство и устремляется к распахнутым воротам, сразу набирая скорость. Сбоку подходит жандарм:
– Господин инспектор… Начальник складов подобрал документы… Просит посмотреть…
Они идут в контору, расположенную в отдельном квадратном одноэтажном здании. Второй жандарм стоит у двери, распахнув ее перед инспектором.
Начальник складов, пожилой, страдающий одышкой бретонец, раскрывает на столе папку, сверяя данные, занесенные на бумагу, с данными в компьютере. Его помощник щелкает компьютерной мышью, передвигая по экрану раскрытый материал.
– Не понимаю, за что людей убивать… Обыкновенные сельскохозяйственные удобрения. Только вчера доставили по железной дороге. Перегрузка для отправки в Швецию. Транзит… Таможня проверяла… И всего-то пятьсот килограммов…
– Что за удобрения? – инспектор открывает записную книжку.
– Нитрат аммония какой-то…
Лефлер записывает, потом вытаскивает трубку мобильника и набирает номер.
– Жорж… Похищено пятьсот килограммов нитрата аммония… Сельхозудобрения… Объяви по дорогам… Всем постам… Что? Да… Да… Посмотри… Что? Вот это да!.. Хорошее удобрение, ничего не скажешь… Тогда звони в Гавр. Пусть комиссара присылают… Объясни, что нам одним такое дело может оказаться не по должностному окладу.
Тем более что я с завтрашнего дня в отпуске по семейным обстоятельствам… А потом рождественские праздники… Такой отпуск!.. Значит, надо!.. Не твое дело… Меня долго не будет… Хорошо… Обязательно позвони…
Он складывает трубку и смотрит в упор на начальника складов. Тот под этим взглядом теряется так, словно это он лично обворовал свои склады и стрелял в своих же охранников. Инспектор знает, что бывают такие люди, которые под любым пристальным взглядом чувствуют себя виноватыми. Даже на улице – на них посмотрит прохожий, с кем-то спутав, а они начинают приводить одежду в порядок.
– Что? – не понимает начальник. – Что-то не так?
И в самом деле начинает отряхивать свой мундир портового служащего.
Инспектор усмехается, переводит взгляд на жандарма, потом опять на начальника складов. Но говорит, похоже, не им, а исключительно себе. И говорит неразборчиво, последние фразы вообще себе под увесистый нос. Но голос по-прежнему холодный. Без интонаций, хотя слова предполагают интонации.
– Нет… Ничего… Удобрение как удобрение… Для любого огородника сгодятся… Только если его как следует переработать, то… В Америке из такого удобрения бомбу сделали… Сто семьдесят человек при взрыве положили… У нас в Тулузе в две тысячи первом году взрыв этой штуки целый завод уничтожил. Тридцать убитых и две с половиной тысячи раненых… А «старый викинг»… Удобрения… Арабы… Арабы – это интересно… Но, может быть, баски? Мне докладывали, что трое басков в гостинице живут… Странно себя ведут, из номера почти не выходят… Им что, своей Испании мало?..
3
Майор Сохно не пользуется автоматом, предпочитая иметь в каждой руке по пистолету Стечкина. Но это в бою. А в обыденной обстановке он один из пистолетов носит по-ковбойски на бедре, ближе к колену, чтобы иметь возможность выхватить его с наименьшей амплитудой движения руки, второй, как образцово-показательный самурай свою любимую катану [4] , за плечом. Спереди верхняя кобура крепится ремнем, со спины резиной. Если требуется быстро взять оружие в руки, Сохно просто тянет за ремень левой рукой, кобура перетаскивается на плечо и переворачивается. Стоит только отстегнуть клапан, и «АПС» падает рукояткой в ладонь. Это, конечно, не уставное ношение оружия, но кто в рейде обращает внимание на уставы… Было бы удобно для моментального применения…
– Когда «зеленка» зеленеет, всякие черви выползают из своих нор, – говорит Сохно, ковыряя сломанной веточкой траву под ногами и цепляя ею худосочного по весне дождевого червя.
– Если бы только черви, это не было бы бедой, – возражает полковник Согрин. – В нынешней ситуации выползают змеи с зелеными повязками на лбу и начинают свою охоту на людей…
– Значит, мы зовемся змееловами, – спокойно вступает в разговор майор Афанасьев, которого друзья обычно называют Кордебалетом.
Маленькая ОМОГ [5] спецназа ГРУ, состоящая всего-то из трех офицеров, расположилась в полосе леса неподалеку от небольшого чеченского села. Дожидаются своего часа, чтобы приступить к действию. В селе, как им известно, базируется небольшая банда боевиков, состоящая в основном из наемников. Всю банду ликвидировать будут днем позже более основательными силами, а ОМОГ Согрина ждет только одного человека, который должен проследовать в известном им направлении.
– Командир, а ты уверен, что наш «змей» непременно здесь проползет? – сомневается Сохно.
– А больше ему и ползать негде… – Согрин в который раз посматривает на часы. – Если идти в обход, он не успевает… Тогда ему надо в ущелье выходить, делать круг, чтобы добраться до перевала, и двигаться с противоположной стороны… А ему завтра утром надо в условленном месте быть.