Осталось, конечно, утомление, но ничего похожего на то, что испытала я с Джорджем или с Фредериком. Необходимо сделать усилие. Вот и все. Ах, если бы милая Фанни была Домби... Но, полагаю, она сделает это усилие; не сомневаюсь, она его сделает. Зная что это требуется от нее во исполнение долга, она, конечно, сделает. Дорогой мой Поль, знаю, что с моей стороны очень слабохарактерно и глупо так дрожать и трепетать с головы до ног, но я чувствую такое головокружение, что принуждена попросить у вас рюмку вина и кусок вон того торта. Я думала, что вывалюсь из окна на лестнице, когда спускалась вниз, навестив милую Фанни и этого чудного ангелочка. - Последние слова были вызваны внезапным и ярким воспоминанием о младенце.
Вслед за ними раздался тихий стук в дверь.
- Миссис Чик, - произнес за дверью медоточивый женский голос, - милый друг, как вы себя чувствуете сейчас?
- Дорогой мой Поль, - тихо сказала Луиза, вставая, - это мисс Токс. Добрейшее создание! Не будь ее, я бы никогда не могла добраться сюда! Мисс Токс - мой брат, мистер Домби. Поль, дорогой мой, - это мой лучший друг, мисс Токс.
Леди, столь выразительно представленная, была долговязая, тощая и до крайности поблекшая особа; казалось, на нее не было отпущено первоначально то, что торговцы мануфактурой называют "стойкими красками", и она мало-помалу вылиняла. Не будь этого, ее можно было бы назвать ярчайшим образцом любезности и учтивости. От долгой привычки восторженно прислушиваться ко всему, что говорится при ней, и смотреть на говоривших так, словно она мысленно запечатлевает их образы в своей душе, дабы не расставаться с ними до конца жизни, голова у нее совсем склонилась к плечу. Руки обрели судорожную привычку подниматься сами собою в безотчетном восторге. Восторженным был и взгляд. Голос у нее был сладчайший, а на носу, чудовищно орлином, красовалась шишка в самом центре переносицы, откуда нос устремлялся вниз, как бы приняв нерушимое решение никогда и ни при каких обстоятельствах не задираться.
Платье мисс Токс, вполне элегантное и благопристойное, было, впрочем, несколько мешковато и убого. Она имела обыкновение украшать странными чахлыми цветочками шляпки и чепцы. Неведомые травы появлялись иной раз в ее волосах; и было отмечено любопытными, что у всех ее воротничков, оборочек, косынок, рукавчиков и прочих воздушных принадлежностей туалета - в сущности у всех вещей, какие она носила и какие имели два конца, коим надлежало соединиться, - эти два конца никогда не бывали в добром согласии и не желали сойтись без борьбы. Зимои она носила меха - пелерины, боа и муфты, - на которых волос неудержимо топорщился и никогда не бывал приглажен. У нее было пристрастье к небольшим ридикюлям с замочками, которые при защелкивании стреляли, словно маленькие пистолеты; и, нарядившись в парадное платье, она надевала на шею жалкий медальон, изображающий старый рыбий глаз, лишенный какого бы то ни было выражения. Эти и другие подобные же черточки способствовали распространению слухов, что мисс Токс, как говорится, леди с ограниченными средствами, при которых она изворачивается на все лады. Быть может, ее манера семенить ногами поддерживала это мнение и наводила на мысль, что рассечение обычного шага на два или на три объясняется ее привычкой из всего извлекать наибольшую выгоду.
- Уверяю вас, - сказала мисс Токс, делая изумительный реверанс, - что честь быть представленной мистеру Домби является наградой, которой я давно добивалась, но в данный момент никак не ожидала. Дорогая миссис Чик...
смею ли назвать вас - Луиза?
Миссис Чик взяла мисс Токс за руку, прислонила ее руку к своей рюмке, проглотила слезу и тихим голосом сказала:
- Благослови вас бог!
- Дорогая моя Луиза, - промолвила мисс Токс, - мой милый друг, как вы себя чувствуете теперь?
- Лучше, - ответила миссис Чик. - Выпейте вина. Вы волновались почти так же, как и я, и несомненно нуждаетесь в подкреплении.
Конечно, мистер Домби исполнил обязанность хозяина дома.
- Мисс Токс, Поль, - продолжала миссис Чик, все еще держа ее за руку, зная, с каким нетерпением я ждала сегодняшнего события, приготовила для Фанни маленький подарок, который я обещала преподнести ей. Поль, это всего-навсего подушечка для булавок * на туалетный столик, но я намерена сказать, должна сказать и скажу, что мисс Токс очень мило подыскала изречение, приличествующее событию. Я нахожу, что "Добро пожаловать, малютка Домби" - это сама поэзия!
- Это такое приветствие? - осведомился ее брат.
- О да, приветствие! - ответила Луиза.
- Но будьте справедливы ко мне, милая моя Луиза, - сказала мисс Токс голосом тихим и страстно умоляющим, - припомните, что только... я несколько затрудняюсь высказать свою мысль... только неуверенность в исходе побудила меня позволить себе такую вольность. "Добро пожаловать, маленький Домби" более соответствовало бы моим чувствам, в чем, конечно, вы не сомневаетесь. Но неизвестность, сопутствующая этим небесным пришельцам, надеюсь, послужит оправданием тому, что в противном случае показалось бы недопустимой фамильярностью.
Мисс Токс отвесила при этом изящный поклон, предназначавшийся мистеру Домби, на который сей джентльмен снисходительно ответил. Преклонение перед Домби и Сыном, даже в том виде, как оно выразилось в предшествовавшем разговоре, было столь ему приятно, что сестра его, миссис Чик, хотя он склонен был считать ее особой слабохарактерной и добродушной, могла возыметь на него большее влияние, чем кто бы то ни было.
- Да, - сказала миссис Чик с кроткой улыбкой, - после этого я прощаю Фанни все!
Это было заявление в христианском духе, и миссис Чик почувствовала, что оно облегчило ей душу. Впрочем, ничего особенного не нужно было ей прощать невестке, или, вернее, ровно ничего, кроме того, что та вышла замуж за ее брата - это уже само по себе являлось некоей дерзостью, - а затем родила девочку вместо мальчика, - поступок, который, как частенько говорила миссис Чик, не вполне отвечал ее ожиданиям и отнюдь не был достойной наградой за все внимание и честь, какие были оказаны этой женщине.
Так как мистер Домби был срочно вызван из комнаты, обе леди остались одни. Мисс Токс тотчас обнаружила склонность к судорожным подергиваниям.
- Я знала, что вы будете восхищены моим братом. Я вас заранее предупреждала, моя милая, - сказала Луиза.
Руки и глаза мисс Токс выразили, насколько она восхищена.
- А что касается его состояния, моя милая!
- Ах! - с глубоким чувством промолвила мисс Токс.
- Колоссальное!
- А его умение держать себя, дорогая моя Луиза! - сказала мисс Токс. Его осанка! Его благородство! В жизни своей я не видела ни единого портрета, который хотя бы наполовину отражал эти качества. Нечто, знаете ли, такое величавое, такое непреклонное; такие широкие плечи, такой прямой стан! Герцог Йоркский коммерческого мира, моя милочка, да и только, - сказала мисс Токс. - Вот как бы я его назвала!
- Что с вами, дорогой мой Поль? - воскликнула его сестра, когда он вернулся. - Как вы бледны! Что-нибудь случилось?
- К сожалению, Луиза, они мне сказали, что Фанни...
- О! Дорогой мой Поль, - перебила его сестра, вставая, - не верьте им! Если вы в какой-то мере полагаетесь на мой опыт, Поль, вы можете не сомневаться, что все благополучно, и ничего кроме усилия со стороны Фанни не требуется. А к этому усилию, - продолжала она, озабоченно снимая шляпу и деловито поправляя чепчик и перчатки, - следует ее побудить и даже в случае необходимости принудить. Теперь, дорогой мой Поль, пойдемте вместе наверх.