И он сел на берегу реки, и задумался, и от великой печали стал ломать руки, и, ломая руки, задел за перстень, находившийся у него на пальце, и вдруг предстал перед ним раб и восликнул: "К твоим услугам, требуй чего хочешь!" И Ала ад-Дин обрадовался и сказал: "О раб перстня, я хочу, чтобы ты принес мне мой дворец и мою госпожу госпожу Бадр аль-Будур", - но раб отвечал: "О господин, ты потребовал от меня вещи, которой я не могу сделать, ибо это относится только к рабу светильника". - "Раз это для тебя невозможно, - сказал Ала ад-Дин, - то возьми меня и доставь к тому дворцу". - "Слушаю и повинуюсь!" - воскликнул раб и тотчас же, в мгновение ока, принес Ала ад-Дина к дворцу во внутреннем Магрибе. А уже наступила ночь. И Ала ад-Дин обрадовался, увидев свой дворец, и стал думать, как бы снова достигнуть цели и добыть свою жену Будур. Он положил голову на землю и заснул, так как уже пять-шесть дней не спал, а когда наступило светлое утро, он поднялся, подошел к протекавшему там ручью, вымыл лицо, совершил омовение и сотворил утреннюю молитву, а потом сел под окнами дворца госпожи Бадр аль-Будур, и вот то, что с ним было.
Что же касается госпожи Будур, то от сильного горя из-за разлуки со своим мужем и со своим отцом, султаном, и от дурного обращения с нею грязного магрибинца она постоянно плакала и не спала по ночам. А как раз в это время к ней вошла невольница, желая одеть ее в одежды, и Аллах предопределил, чтобы эта невольница выглянула из окна и увидела Ала ад-Дина под окнами дворца. "Госпожа, госпожа! Подойди, погляди, мой господин под окнами дворца", - воскликнула она. И госпожа Будур поднялась и открыла окно, и Ала ад-Дин поднял голову и увидел ее. Она приветствовала Ала ад-Дина, и Ала ад-Дин приветствовал ее, и оба они улетали от радости, - и потом царевна сказала: "Встань и войди к нам через потайную дверь, ибо этого проклятого сейчас здесь нет". И она приказала невольнице, и та спустилась и открыла Ала ад-Дину дверь, а госпожа Будур вста ла и вышла ему навстречу, и они обнялись плача, и Ала ад-Дин молвил: "О моя любимая, я хочу у тебя кое-что спросить. Я оставил в своей комнате старый медный светильник. Ты его видела?" И госпожа Будур вздохнула и молвила: "О любимый, он и был причиной того, что с нами случилось". И Ала ад-Дин сказал: "Расскажи мне, что произошло".
И царевна рассказала ему, как она выменяла светильник у магрибинца на новый светильник, и продолжала: "А на следующий день мы увидели себя в этом месте, и магрибинец рассказал мне, что он перенес сюда дворец благодаря силе этого светильника, и теперь, мой любимый, мы находимся в землях внутреннего Магриба". - "Расскажи мне про этого проклятого: что он тебе говорил и чего он хочет", - сказал Ала ад-Дин, и царевна молвила: "Каждый день он приходит один раз, не больше, и соблазняет меня, чтобы я с ним спала и взяла его вместо тебя. Он говорит, что мой отец, султан, отрубил тебе голову, и еще он сказал, что ты был бедняком, сыном бедняка, и что он, магрибинец, был причиной твоего богатства. Он проявляет ко мне полную любовь, а я к нему- полную ненависть". - "А ты не знаешь, куда он прячет светильник?" - спросил ее Ала ад-Дин. И она сказала: "Он постоянно носит его с собой и не расстается с ним. Он вынимал его из-за пазухи и показывал его мне". И ад-Дин обрадовался и воскликнул: "Я сейчас от тебя уйду, а ты вели одной из невольниц все время стоять у потайной двери, чтобы, когда я потребую, она открыла мне дверь. А я придумаю хитрость против этого проклятого".
И затем Ала ад-Дин вышел и пошел по степи. Он увидел одного феллаха*) и сказал ему: "О дядюшка, возьми мою одежду и дай мне твою", - и феллах скинул свою одежду, и Ала ад-Дин взял ее и надел. Потом он отправился в город, на рынок москательщиков, и купил на два дирхема банджа и вернулся во дворец, и когда невольница, стоявшая у потайной двери, увидела его, она открыла ему. И он вошел к своей жене, госпоже Будур, и сказал ей: "Я хочу, чтобы ты бросила печаль и проявила к этому проклятому дружелюбие и приязнь. Скажи ему со смеющимся лицом: "Приходи сегодня вечером, и мы поужинаем.
До каких пор я буду грустить?" И прояви к нему великую любовь и скажи, что ты хочешь с ним выпить. Поднеси ему одну чашу эа другой, пока он не выпьет несколько чаш, и потом положи ему в чашу этот бандж и напои его, а когда он опрокинется на затылок, покричи меня". - "Вот оно, правильное решение! - воскликнула госпожа Будур. Это мне нетрудно".
Потом Ала ад-Дин поел и насытился и затем встал и вышел, а госпожа Будур поднялась, позвала служанку, приоделась, раскрасилась и надушилась благовониями, и вдруг вошел магрибинец и увидел ее в таком убранстве. Он обрадовался и развеселился, и грудь у него расширилась, особенно когда госпожа Будур встретила его с приветливым и смеющимся лицом, а она взяла его за руку, и посадила с собою рядом, и сказала: "О мой любимый, если желаешь, приходи и поужинай со мной сегодня вечером. До каких пор я буду грустить? Хватит! Я потеряла надежду вновь увидеть Ала ад-Дина и моего отца и хочу, чтобы ты мне их заменил. У меня ведь никого не осталось, кроме тебя. Надеюсь, что ты придешь сегодня вечером и мы вместе поужинаем, но я хочу, чтобы ты принес мне немножко вина, и пусть это будет вино хорошее, превосходное, из вин твоей родины. У меня тоже есть вино, но я хочу попробовать вина этой страны". И когда магрибинец услышал слова госножи Будур и увидел с ее стороны знаки любви, он обрадовался великой радостью и вскричал: "Слушаю и повинуюсь, о моя возлюбленная! Я пойду и куплю все, что ты хочешь!" А госпожа Будур Для того, чтобы еще больше обмануть его, сказала: "Зачем тебе самому идти? Пошли кого-нибудь из твоих рабов!" Но магрибинец воскликнул: "Клянусь твоими глазами, никто не пойдет покупать вино, кроме меня".
И он пошел и купил превосходного вина, которое свалит с ног медведя, и вернулся к царевне, и невольницы поставили перед ними столик и подали ужин. И они стали есть и пить, а невольницы наполняли их чаши вином, и они пили, и так продолжалось до тех пор, пока у магрибинца от опьянения не закружилась голова, и тогда госпожа Будур сказала ему: "О мой любимый, у нас в стране есть такой обычай: в конце трапезы любимая наливает возлюбленному чашу вина, и эта чаша бывает последней". И она тотчас же наполнила чашу, бросила в нее бандж и подала ему, а магрибинец от великой радости выпил чашу и не оставил там ни одной капли. И спустя недолгое время он перевернулся и упал вниз лицом, словно убитый, не владея ни рукой, ни ногой, и тогда невольница поспешно позвала своего господина Ала ад-Дина и открыла ему двери. И Ала ад-Дин вошел и увидел, что магрибинец лежит, точно убитый, и обнажил меч, и отсек магрибинцу голову, а затем обернулся к госпоже Будур и сказал ей: "Выйди отсюда со своими невольницами и оставь меня одного".
И госпожа Будур вышла и невольницы с нею, и они заперли дверь, и тогда Ала ад-Дин протянул руку и вынул светильник из кармана магрибинца, и потер его. И раб-джинн появился перед ним и сказал: "Требуй чего хочешь!" - и Ала ад-Дин молвил: "Я хочу, чтобы ты поставил этот дворец на место, туда, где он был - и раб отвечал: "Слушаю и повинуюсь!" И тогда Ала ад-Дин вышел и обнял свою жену, и поцеловал ее, а она поцеловала его, а марид в мгновение ока перенес дворец и поставил его на место. И Ала ад-Дин с женой сели за столик, и ели, и пили, и веселились, до тех пор, пока не пришло время спать, и тогда они поднялись, легли в постель и заснули, и оба улетали от радости, особенно госпожа Будур, так как она была уверена, что завтрашний день наутро увидит своего отца, султана. Вот что было с Ала ад-Дином.
Что же касается султана, то он всякий день неизменно плакал и бил себя по лицу, горюя о своей дочери, так как она была у него единственная, и каждое утро он выглядывал из окон дворца, и смотрел, и говорил: "А вдруг!.. Может быть?" - и плакал о своей дочери.